— Ничего страшного, — сказала она с неуверенным смешком. — Милость Эйлистри безмерна. — Ее рассеянный взгляд обратился на клирика. Маска поверх его рта и носа не колыхалась; он уже не дышал.

Халисстра поднялась и взяла руки жрицы в свои. Она немного повернула Шошару, не давая ей смотреть на труп.

— Шошара, пожалуйста. Я не могу войти в Променад. Не могу в таком вот… виде. Ты должна вызвать Каватину обратно в лес Шилмиста.

— Я пошлю ей весть. Скажу, что ты пришла и про то, что с тобой случилось.

— Нет! — воскликнула Халисстра. — Каватина почувствует себя безмерно виноватой за то, что бросила меня. Она откажется прийти.

— Только не леди Каватина. Она слишком благородна для этого.

— Ты ее не знаешь. Не настолько, насколько я. Ты не видела, на что она способна. А я… — Халисстра умолкла, пытаясь выдавить из глаз слезы. — Я знаю. Почти два года назад, в Паутине Демонов. — Она понизила голос и перешла на хриплый шепот: — Покинутая.

Эту эмоцию, по крайней мере, Халисстре было изобразить достаточно легко. Единственное, что для этого требовалось, — подумать о предательстве Эйлистри. Покровительница Танца в самом деле отвернулась от Халисстры, предоставив ей предстать перед Паучьей Королевой в одиночку во время Молчания Ллос и первого ее путешествия на Дно Дьявольской Паутины. Какие бы оправдания ни находила Квили, факт оставался фактом.

И вот к чему это привело.

— Но леди Каватина после убийства Селветарма возвращалась в Паутину Демонов! — воскликнула жрица. — Должно быть, она разыскивала тебя, прежде чем запечатать портал.

Халисстра широко открыла глаза, якобы потрясенная:

— Каватина запечатала портал? Я думала, это дело рук Ллос! — Она с притворным недоверием покачала головой. — Так вот почему провалилась моя первая попытка бежать. Каватина предала мое доверие. — Глаза ее сверкнули. — Каватине следовало бы извиниться передо мной. По меньшей мере это-то она мне должна.

Заклинание, наложенное ею на Шошару, было сильным: Халисстра видела сострадание в глазах женщины и растущее возмущение «предательством» Каватины. Шошара верила истории Халисстры. Каждому ее слову.

— Ты сказала, что можешь установить магическую связь с Каватиной? — спросила Халисстра.

Шошара кивнула, к великому облегчению Халисстры.

— С помощью пересылающей песни?

Еще один кивок.

— Не вызовешь ли ты ее обратно в Шилмисту? Я хочу услышать из ее собственных уст, что она не бросала меня. Но пожалуйста, придумай какую-нибудь причину для этого вызова. Не говори Каватине, что я тут. Я хочу понаблюдать за ее реакцией при виде меня и дать ей шанс объясниться. Если я ошибаюсь насчет нее, то не хотелось бы ставить ее в неловкое положение или… рассердить.

Шошара глубоко вздохнула и решилась:

— Я сделаю это.

Жрица пропела короткую мелодию и уставилась в темную чащу, словно вглядываясь в даль. Несколько мгновений она молчала. Потом чуть нахмурилась и кивнула:

— Леди Каватина не может прибыть в Шилмисту. Не теперь. Леди Квили посылает ее с важным поручением. Таким, которое важнее всего прочего.

— Куда? — прошипела Халисстра. — Куда ее посылают?

Ее вспышка испугала Шошару. Жрица моргнула:

— Я спросила, но она не… — Взгляд ее упал на распростертого на земле клирика. — Глорст! — охнула она и изумленно взглянула на Халисстру, глаза ее расширились. — Ты…

Чары были разрушены.

Халисстра прыгнула на жрицу и хлестнула по лицу с такой силой, что на коже отпечатались следы пальцев.

— Умри! — выкрикнула она.

Не издав более ни звука, Шошара повалилась на тело своего мужчины.

Халисстра смотрела на них, рот ее кривился от отвращения.

— Слабачка! — бросила она жрице. — Ты слабачка! — Голос ее сорвался на визг. — Смотри, что ты наделала!

Она рывком оторвала жрицу от земли и принялась свирепо кусать ее лицо, горло, руки. Снова и снова. Когда она наконец отбросила тело, оно превратилось в сплошное кровавое месиво. Отдуваясь, она потрясла головой, прочищая ее. Когда ее дыхание выровнялось, она нагнулась и — на этот раз уже не спеша — несколько раз укусила уже холодеющий труп мужчины.

Халисстра вытащила из ножен меч жрицы, положила его туда, где он мог бы оказаться, если бы выпал из мертвой руки Шошары, и оплела оба тела паутиной. Халисстра не могла сымитировать паучьи пищеварительные соки, но зато растянула паутину по кустам, словно ею выстрелили сверху.

Халисстра была недовольна собой — недовольна тем, что не спросила в первую очередь, где находится портал, ведущий в Променад. Но она могла попробовать угадать. Находясь в святилище леса Веларс, она видела жриц, только что прибывших из Променада и мокрых до нитки. Возле святилища был пруд, с виду вполне невинный, но всегда строжайше охраняемый от восхода до заката луны. Похожий пруд она видела в лесу Шилмиста.

Она прищурилась, глянув сквозь ветви в ночное небо, и улыбнулась.

Луна Эйлистри осветит ей путь к ее добыче.

Всплывая в ледяной воде, Каватина зажмурилась. Поверхность, залитая ярким светом полной луны, рябила над головой. Они вышли из портала на большой глубине; до поверхности было дальше, чем она ожидала. Легкие ее уже горели от нехватки воздуха. Вынырнув, Рыцарь Темной Песни с наслаждением глубоко вдохнула.

Держась в воде вертикально, она повернулась вокруг своей оси. Лунная Впадина сияла в лучах Селунэ настолько ярко, что освещала даже свод пещеры в добрых двух сотнях шагов над ним.

На поверхности рядом с ней появилась еще одна голова Кбрас. Мокрая маска его прилипла ко рту; мотнув головой, он отлепил ее.

— Тебе надо было… предупредить нас… что портал… такой глубокий, — пропыхтел он.

Каватина думала точно то же самое про Квили.

— Присмотри за остальными, — велела она Кбрасу. — Если кто-то не справится, придется оживлять.

С этими словами она левитировала. Быстрый взгляд по сторонам не обнаружил ничего угрожающего. За исключением волнения, вызванного порталом, Лунная Впадина была тиха и спокойна. Каватина ошибалась насчет того, что это лунный свет освещает своды. Куда бы она ни посмотрела, камень, из которого и состояла пещера, был буквально пропитан неярким сиянием. Он переливался светло-голубыми, почти белесыми огнями — более мощного фаэрцресс Каватина еще никогда не видела.

Она считала головы, пока Хранительницы и Ночные Тени один за другим выныривали на поверхность. Одни воспользовались молитвами, чтобы утвердиться на залитой лунным светом рябящей воде, другие зависали чуть ниже поверхности, вдыхали воду, потом поднимались, и из их ноздрей выливались настоящие потоки.

Два мага всплыли в туче брызг без помощи какой-либо видимой магии: К'арлайнд и молодой маг из Колледжа Прорицаний. Неподалеку от них вода выпятилась, и женщина-заклинательница поднялась на поверхность в ладонях элементаля, должно быть созданного ею. Когда он снова погрузился в озеро, на этом месте образовался водоворот с воронкой в центре. Из нее возник маг-человек с посохом, абсолютно сухой, и вознесся рядом с Каватиной.