Слегка приободренный, Генри покатил в имение. Миссис Бейл поможет со списком местных отелей, которые он обзвонит. Наверняка Ева и девочки без него не уехали. Разыскать домашних будет несложно. Раз увидев, их не забудешь. А если еще и услышишь, вовек не оклемаешься. Припарковавшись во дворе, Уилт прошел в кухню.

— О, вернулись? А вас искала жена, — сообщила миссис Бейл. — Ей нужна машина.

— С ума сойти! Вот же безголовая баба, почему не позвонить-то? А я как идиот жду ее возле отеля! Гд е она?

— Супруга ваша крепко поцапалась с леди Клариссой, с которой вы якобы переспали…

— Что? И в мыслях не держал!

— Я знаю, что ничего не было, — смущенно поддакнула миссис Бейл. — И миссис Уилт осознала свою ошибку. Но прежде она успела наговорить кучу гадостей хозяйке, отчего леди Кларисса слегла с мигренью.

— О господи, что творит! — застонал Уилт, предвидя иск на огромную сумму.

— Во искупление своей вины миссис Уилт вызвалась переговорить со священником насчет полковничьих похорон.

— Я полагал, усопшего похоронят здесь. Разве все эти столы и зонтики не для поминальной трапезы?

— Нет, сэр Джордж отказал в погребении на родовом погосте. Маркитанты пакуют припасы, провожатым дан от ворот поворот. Хотя какие они провожатые — так, зеваки.

— И жена моя, стало быть, хлопочет об иных похоронах? — изумился Генри. — Невероятно!

— Думаю, вы уже поняли, что здесь все невероятно.

— Просто сумасшедший дом, набитый психами!

— Ведь я предупреждала! Хоть и приняла вас за нового любовника хозяйки.

— Благодарю за комплимент.

— Познакомившись с вашей супругой, я поняла, как сильно заблуждалась. С ней шутки плохи.

— Да, иногда она сущий кошмар, но я уж привык. Значит, Ева ушла в поселок… А где девочки?

— Бог их знает. Сказали, опять пойдут на пляж, но, по-моему, они там и не были. Ох, вы с ними намучаетесь!

— А то я не знаю! — горестно вздохнул Уилт. — Пойду-ка разыщу доченек. Готов спорить, они вновь затеяли какое-нибудь непотребство!

Корягу, идеально вписавшуюся в гроб, сестры укутали покрывалом, предусмотрительно захваченным из коттеджа. Опустив крышку, они вновь направились в сосняк, но уже иной тропой, дабы не оставить предательских следов. Надев перчатки, девицы обложили покойника хворостом, и Саманта уже была готова чиркнуть спичкой, чтобы начать кремацию, но тут за деревьями послышался голос отца. Безнадежно аукая, он явно шлялся по лесу по их душу.

— Блин! — ругнулась Джозефина. — Только его не хватало!

Четверня затихла; вскоре отцовские призывы угасли.

— Слушайте, здесь мы как на ладони. Кто-нибудь непременно засечет. Давайте-ка свалим, а то еще папаня объявится.

— Да ладно, и тут сойдет! — буркнула Саманта, раздраженная непредвиденной задержкой.

— Нет, Джозефина права, — возразила Эмми. — Лучше отыскать другое место, куда никто не сунется. Так, ищем густой молодняк, где взрослый застрянет, а мы протиснемся.

— Да никто не будет нас искать! — озлилась Саманта. — Давайте начнем!

— Главное, чтоб неподалеку и чтоб побольше палой хвои, надо засыпать мертвяка. Если вдруг кто наткнется, подумает — упавшее дерево.

— Где ты видела деревья, упавшие в молодняке?

— А ты видела пни от старых деревьев, спиленных на дрова? От них столько хвои, в нее что угодно зароешь.

— А если кто-нибудь наступит на труп? То-то удивится, что дерево мягкое.

— Он уже не мягкий, пощупай как следует. Давно закоченел.

— Ничего, на жаре быстро размякнет, да еще будет вонять.

— Если хорошенько укрыть, никто не унюхает. Так, вы… — Эммелина ткнула пальцем в Джозефину и Пенелопу, — идете туда, мы с Самантой сюда, где лесок погуще.

Все четверо растворились в молодняке, и через полчаса Эммелина отыскала овражек, присыпанный палой листвой и хвоей. Саманта одобрила природную могилку, неприметную в чаще молодых деревьев:

— Самое то! Зовем девок и тащим полковника. Пусть тут полежит.

— Может, сперва вычистим яму? И чего делать с хворостом? Кто-нибудь найдет — заподозрит неладное.

— Брось, сюда никто не ходит. Но если что, подумают, костер для ночи Гая Фокса[13]. Надо поскорее перетащить мертвяка. Иди за Пенелопой и Джозефиной, встречаемся у костра. Тут я сама управлюсь.

Пока тащили труп к овражку, Пенелопа ворчала, мол, одни хлопоты, никакого веселья. Внезапно грянул выстрел, пуля чмокнулась в дерево. Сестры безотчетно нырнули в папоротниковые заросли и распластались на усыпанной шишками земле. Лишь Саманта спряталась за ближайший ствол. К своему изумлению, она увидела Эдварда: перезарядив ружье, малый вновь открыл огонь, метя в брошенного покойника, который затылком уперся в дерево.

— Получай, гад! — орал Эдвард. — Будешь знать, как вторгаться в чужие владения, сволочь!

— Атас! Дуем на север! — шепнула Саманта, что на тайном языке сестер подразумевало бегство в любом направлении, кроме означенного.

Она зря беспокоилась, поскольку тупоголовый Эдвард, не разбиравшийся в сторонах света, пер напролом, не замечая сестер, отползших с линии огня.

Дабы отвлечь внимание стрелка, Саманта кидала камушки и одним, довольно крупным, случайно угодила ему в голову. Эдвард вздрогнул и покачнулся. Пытаясь сохранить равновесие, он шагнул вперед, но запнулся о торчавший корень и разрядил ружье точнехонько себе промеж глаз. Пала тишина.

— Ёпара-балет! — выдохнула Саманта. Поднимаясь с земли, сестры ее поддержали:

— Ёш твою мышь!

— Ёксель-моксель! Вляпались!

— Тихо! Меняем план! — скомандовала Пенелопа. — Ну-ка, подтащим его к полковнику!

Сестры послушно исполнили приказ, и тогда Пенелопа, раз-другой пальнув в многострадального покойника, подсунула ружье под труп Эдварда.

— Теперь все выглядит так, будто парень спер мертвяка, чтобы поупражняться в стрельбе, но споткнулся и себя укокошил. Кстати, так оно и было.

— Гениально! — восхитилась Саманта. — Жаль только, костер теперь не разведешь.

— Не скули! Надо линять, пока кто-нибудь не приперся на шум.

Замаскировав след, оставленный телом голого полковника, и закопав в овражке его форму и медали, сестры вернулись в имение.

* * *

Незадолго перед тем гроб по настоянию сэра Джорджа отнесли обратно в катафалк, который, развернувшись, через главные ворота вырулил на дорогу. Следом в такси поехала Ева.