еще про разные субкультуры и чем они отличаются друг от друга, я что знала, то ответила. И, надеюсь, ничего из мною описанного не найдется в гардеробе лисички. А где-то на четвертой кружке успокоительного чая я все-таки вырубилась.

Проснулась совершенно одна в комнате. Браслет показывал местное время около половины восьмого. Что?! Половина? Почему меня не разбудили? Я зашипела, выпуталась из одеяла и быстро влетела в ванную, одной рукой чистя зубы, второй пытаясь пригладить змей. Те были против. Плюнув на попытку причесаться, я залезла в душ и включила холодную воду. Змеи зашипели и опали – не любили они переохлаждаться.

– Так-с, одной проблемой меньше, – удовлетворенно протянула я и сверилась с часами: на все ванные процедуры у меня ушло около десяти минут вместо привычных получаса. Что сказать, отпавшая необходимость сушить волосы стала экономить мне изрядно утреннего времени, тут вспомнить еще и про косметику, точнее, ее отсутствие. Немного непривычно, особенно если ложиться за полночь, а утром сверкать черными кругами под глазами. Много мне не надо, но от туши и консилера я бы не отказалась.

Впрочем, это все лирика, а отталкиваться надо от того, что имелось. Шкаф с одеждой смотрел на меня с ненавистью, а я на него с надеждой. Но кроме садо-мазо костюмчика там скромно притулился рабочий комбинезон для оранжереи и уже ставшая привычной форма из блузки и синей расклешенной юбки. Кстати, комбинезона тут прежде не было. Откуда он взялся? Шкаф с автозаполнением?

А что, неплохая была бы придумка… Еще бы выбор поинтереснее, а так оставалось только разочарованно вздохнуть и вытащить форму. Когда я уже переоделась, дверь почти вылетела с петель, выбитая мощным ударом ноги Чо.

– Рита! – гаркнул из-за его плеча Ма. – Ты готова?

– А вы разбудить меня не додумались? Тогда я была бы готова еще раньше, – прошипела я, несмело выглядывая из угла, в который отпрыгнула, испугавшись за свою жизнь и целостность. Огры уже освободили дверной проем с чудом уцелевшей дверью, и я выползла наружу, готовая жалить, кусать и превращать в камень.

– Разве Кирра тебя не разбудила? – спросил Рэнди.

– Нет! – рявкнула я, повернулась на голос и икнула. А могла бы и в голос заорать, благо было от чего. Наша компания выглядела как самый страшный сон посетителя гей-клуба. Ма и Чо сверкали кожаными плавками и натертыми маслом торсами, мощные икры стягивали высокие ботинки со шнуровкой, а аксессуары в виде шипастых браслетов и ошейников заставили бы икать и ректора.

– Марго? Ты чего? – заботливо поинтересовался Рэнди, и я запоздало изучила его наряд для выхода. Мда… Одевались они по одному порно-журналу. Хотя я бы солгала сама себе, если бы не заметила, что такой стиль тощему гулю очень шел. Рыжие волосы сдобрены бриолином и зачесаны от лица, глаза подчеркнуты черной, немного размытой подводкой, рваная рубашка-сетка и кожаные брюки подчеркивают худобу, но она кажется не болезненной, а модно-андрогинной. Вот так вот внезапно и узнаешь что-то новое о знакомых.

– Эээ… – в итоге выдала я.

– Чего «эээ»? – неверно понял меня Рэнди. – Сама придумала, а теперь не нравится? А мне, между прочим, пришлось этих махин маслом растирать, потому что Морис отказался!

– Я это придумала?! – от возмущения у меня даже голос пропал, остался только хрип.

– Ну не мы же, – буркнули огры. – Мы вообще ниче!

Что бы это ни значило. Хотя ожидать распространенного ответа от этих братцев-кроликов и не стоило.

И тут меня осенило.

– Кир-р-р-ра! Да я…. Да я тебя на помпоны к тапочкам пущу!

– Потом пустишь, до трансгрессии осталось минут десять, – рыкнул гуль и потащил меня к этому чертову шару со сложно выговариваемым названием и мутным назначением.

По пути выяснилось, что Морис ушел раньше, чтобы застолбить нам место на случай очереди, а Кирра просто пропала где-то на полпути. И вот я шла в окружении горячих мужчин в черном и коже и даже начинала испытывать от этого определенное удовольствие. В академии мы явно произвели фурор, сначала наше выступление в столовой, а теперь вот это. На нас сбежались посмотреть даже старшие курсы, а у знакомой кобылки морда лица вытянулась еще больше. Я показала ей язык и взяла огров под руки, мол, смотри, какие у меня бруталы.

– Ходу, ходу, – поторапливал Рэнди, сверяясь со временем. Морис слал ему сообщения на браслет, подсказывал маршрут, и благодаря этому мы успели вовремя, даже с запасом в пару минут.

Помещение находилось ниже на несколько уровней и разделялось на открытые кабинки, внутри которых стояло по тумбе с хрустальным шаром. Кирра и Морис ждали нас возле одной такой кабинки и что-то обсуждали.

Кирра повернула голову, увидела меня и кинулась навстречу.

– Рита, прости, не успела! Давай прямо здесь.

– Прямо здесь что? – уточнила я, без стеснения разглядывая Мориса. Наш модник и тут выделился и стоял возле шара, красиво изогнувшись всем телом, демонстрируя свои достоинства, затянутые в черную кожу. Он и тут не отступил от собственного стиля, и на нем красовалась полупрозрачная шелковая рубашка с неизменным жабо, которую он утянул корсетом на поясе, заставляя меня глотать слезы зависти.

Брюки сменились кожаными штанами в обтяг, а ботинки на высоченной, как говорится, тракторной подошве разом вытягивали его долговязую фигуру еще сантиметров на пять-семь.

– Нравлюсь? – задал он мне тот самый, первый вопрос дня нашего знакомства. И в этот раз я не смогла сразу сказать «нет».

– Рита! – позвала Кирра и сунула мне в руки черный сверток, из которого провокационно вываливалась какая-то прозрачная тряпочка с черным пластырем, наклеенным крест-накрест. И что-то мне подсказывало, я знала, что эти крестики призваны закрывать от любопытных глаз. – Срочно переодевайся! Я только забрала твой костюм, отдать не успела.

Я посмотрела на нее – мини-шорты, кожаный лиф и сапоги-ботфорты до середины бедра, цепи, явно вытащенные из хозяйственной будки оранжереи, для пущей важности обмотанные вокруг стройного полуголого тела. Потом посмотрела на сверток в своих руках и решительно вернула ей.

– Нет уж, обойдусь. Что вы тут вообще за разврат устроили?

– Рита, мы так не договаривались. Все так все, – начал было Морис, но осекся, увидев мое зверское выражение лица. – Ладно, понял. Мне все равно понравилось.

– Так все-таки мне кто-нибудь объяснит, что происходит? – потребовала я, но над нашей кабинкой возникла жирная тучка и разразилась тирадой:

– Уважаемые студенты и их кураторы! Трансгрессия скоро начнется, будьте готовы, стойте в поле действия трансгрессивного шара и сохраняйте физический контакт друг с другом. Напоминаем, что переход без сопровождающего члена преподавательского состава запрещен и карается лично ректором Дреем.

– Мы