Макс рассказал, что попытка проследить транзакции банка «Вест», где у него теперь был открыт счет, благодаря чему он получил электронный доступ, успехом пока не увенчались. По крайней мере, никаких несанкционированных попыток входа в систему в последние дни ему обнаружить не удалось. Но ребята с «хакер. ру» и подобных тусовок вовсю обсуждают недавний шухер, который спецслужбы в сети на днях устроили. И неспроста.

Во-первых, ходят слухи, что вскрыт очередной банк. Поэтому виртуальная охота велась целенаправленно именно на тех, кого ищет и «Глория», — взломщиков банка. И похоже, что федералам удалось выйти на конкретный компьютер. Предполагают, что в Измайлове где-то. Но это ни о чем не говорит. Скорее всего, атакуется банк не из того места, где взломщик живет, если он не полный идиот, конечно. Почему ему не жить на «Белорусской», кстати?..

Слухи просочились от программистов, связанных с органами. Конечно, ничего конкретного, так, полунамеки. Хорошо бы уточнить у дядюшки или у Турецкого, что там и как.

Денис пообещал.

Во-вторых, кое-что удалось узнать про японский телефон. Одна из бульварных токийских газетенок, имеющая сайт на английском языке, поместила информацию о том, что модель Z800 корпорации господина Мацушиты не является оригинальной разработкой фирмы «Панасоник», а попросту перекуплена у одной из известных корейских компаний. И теперь Макс шерстит уже корейцев, отыскивая упоминания о каком-либо сотрудничестве Кореи с Россией в ай-ти области.

В-третьих, работенку по заявлению Глущенко подкинули и Демидыч с Кротом. Нашлись данные и на их подопечную — Изабеллу Вовк. Эта девушка несколько лет назад имела научные публикации по моделированию потоков информации в распределенных базах данных. Правда, в последнее время эта издавна знакомая Максу, как он признался, фамилия в поисковиках не фигурировала.

Несколько файлов скачал он и со сведениями о фирме «Логика», куда привела сыщиков Изабелла. Интересная контора. С ней надо бы поплотнее поковыряться.

Ну и, наконец, снова в сети мелькнула фамилия Дубовика. Конечно, в поисковиках Интернета ссылок и на отца, и на сына было предостаточно. Но за последний месяц эта фамилия фактически не упоминалась. А вдруг вчера обнаружилась не в научных изданиях, а на страницах «живого журнала», кратко именуемого сетевиками — «жж». Та самая огневолосая бестия, которую успел заметить Денис, подписывавшаяся «РС», что и означало «рыжая стерва», в одном из своих сообщений упомянула исчезнувшего академика — учителя и приятеля своего близкого друга.

Макс сразу же включился в переписку и исподволь выяснил поначалу, что они со «стервой» земляки. Не исключено даже, что старые знакомые, хотя это еще требовало проверки. О ней он еще в прошлый раз шефу докладывал — на подругу детства, мол, похожа. А сегодня начальник прервал воркованье голубков как раз в тот момент, когда они договаривались о свидании в ближайшие дни.

— Ну что же, — пожал плечами Денис. — Не буду вам мешать.

И повернулся, чтобы уйти.

— И все?! — аж подпрыгнул Максим.

— Ну уговорил. Не буду премии лишать, — ухмыльнулся отквитавшийся шеф.

— Спасибо. Теперь я спокоен. Хотя в свете предстоящих трат на подкуп Рыжей Стервы, не мешало бы и дополнительную премию выписать.

— Вот ежели что-то стоящее со свиданки принесешь — посмотрим.

— Сатрап. Стяжатель. Да ты же просто жлоб, начальник!

— На вас всех премий не напасешься, — отмахнулся Грязнов-младший.

— А пахать на тебя, как вол? — Максим посерьезнел. — Слышь, начальник? Вообще-то, если быть честным, я порядком замордовался сутки напролет за компом торчать. Люблю я это дело, да, но ведь никакой личной жизни. Вот с Аликом Чувашовым — лафа была. Всегда можно подмениться было, помочь и самому помощь получить. Деньги — деньгами, но подумал бы ты снова насчет второго компьютерщика, а?

— Я подумаю, Макс, — пообещал Денис.

Впрочем, сразу раздумывать над предложением Максима было некогда. Уже спустя два часа «у башмачника» в Брюсовом переулке Денис Грязнов опять обсуждал ход текущих дел с Турецким.

— …Как ты говоришь, Валерий Гончар? Где-то эта фамилия и у меня промелькнула.

— Да, Борисыч, прямое заявление на него. При этом Штейн, не таясь, рассказывает, что избил «негодяя», еще когда отец был жив. Говорит, что ответственности не боится. Что вполне мог бы и сам удавить эту мразь и однажды даже подкараулил, но в последний момент противно стало. Не захотел мараться, уподобляясь подонку.

— Что делать будешь?

— Проверю этого Гончара. К нему ведь и другие эпизоды касательство имеют. Он — один из хозяев «Логики», на которую нас вывела фигурантка по другому делу — и тоже о краже интеллектуальной собственности. А буквально перед нашей встречей меня Сева порадовал: еще в одном аналогичном деле упоминается старший брат Гончара — Данила. Он же совладелиц «Логики».

— Угу, интересная семейка. Стоит присмотреться. Да, вот именно этого его брата и называли сослуживцы пропавшего академика. Романова с Перовой мне докладывали, что Данилу Гончара тоже видели с академиком на выставке в Ганновере. Да, кстати, а ты про Дубовика-то чего молчишь?

— Там, увы, ничего пока, хотя у Макса вроде бы просвет наметился. Ну не просвет, а так. Возможность выйти на одного из его учеников…

— Хорошо. Сразу же мне, если что.

— Да понимаю я, дядь Саш.

— Вот и хорошо. Еще что-нибудь?

— Просьба от Макса. Узнать, что выяснилось по какому-то служебному мероприятию в Интернете.

— Откуда знаешь?

— Ну, от Макса иголку в стогу не утаишь — а тут шило в мешке.

— Угу. Что конкретно?

— Адрес. Ай-пи компьютера. Были ли помощники. Откуда…

— Ладно. Попробую выведать у Мирошкина. Все равно с ним встречаться. Все?

— Вроде бы.

— Ну бывай тогда.

— Счастливо, — улыбнулся Денис.

Турецкий отодвинул пустую пивную кружку, встал из-за столика и вышел первым.

6

Следователь прокуратуры Светлана Перова внимательно слушала Задонскую, отмечая в протоколе ответы. Когда же мысли Полины Давидовны растекались мыслью по древу и она начинала рассуждать о минувших временах, когда и вода была мокрее, Светлана расслабленно рисовала бессмысленные узоры на лежавшем рядом чистом листе бумаги. Но делопроизводство исчезнувшего академика не прерывала. В таких стихийных воспоминаниях могла нечаянно мелькнуть зацепка.

— …Юрик Лукша, давний наш с Борей приятель, рассказал мне, что молодой Гончар тоже был в Германии. Я обрадовалась, что они помирились наконец. Знали бы вы, как Боренька переживал, когда юноша решил перейти в другой научный коллектив. У него до сих пор в разговорах сожаление порой проскальзывает… проскальзывало… — Полина запуталась, не зная, в каком времени следует теперь говорить о Дубовике. Ее личико сморщилось, но Светлана не стала дожидаться слез.