Однако не будем углубляться в историю минной войны на море — гораздо важнее сказать, что появление магнитных мин в корне изменило характер этой войны. Изначально мины устанавливались кораблями-заградителями, которые создавали минные поля, минные балки и пр., превращая море, как говорили моряки, в «суп с клецками» — эти районы установки мин нужно было либо обходить, либо тралить, то есть разминировать при помощи кораблей-тральщиков. Магнитные же мины по способу установки были «корабельными», «лодочными» и «авиационными» — то есть установленными с надводных кораблей, сброшенными с самолетов или (это было уже в конце Второй мировой войны) выпущенными из торпедных аппаратов идущих в подводном положении субмарин. Теперь уже по большому счету не надо было никакого «супа с клецками»: сброшенная, допустим, с самолета мина ложилась на дно на установленном разведкой фарватере, которым должна будет пройти эскадра — и тральщик уже не мог ее подцепить… Зато при появлении больших боевых кораблей срабатывал взрыватель этой самой мины. Хотя, конечно, минные поля в море все равно продолжали ставить — в конце концов, снять их было не так-то и легко… Новые образцы оружия обычно не отменяют, но дополняют уже имеющиеся.

Естественно, нашей разведке необходимо было знать, что делают передовые страны для защиты своих кораблей и судов от магнитных мин потенциального противника — гитлеровской Германии и милитаристской Японии. Про Страну восходящего солнца, имевшую достаточный опыт минной войны на море, забывать не нужно — достаточно сказать, что именно подрыв на японских минах российского броненосца «Петропавловск» 31 марта 1904 года, на котором погиб адмирал С. О. Макаров, во многом определил проигрыш Россией войны с Японией. (Роль личности в истории пока еще никто не отменял.)

Что точно выяснил по этому вопросу и передал в Центр Виктор Лягин, мы, разумеется, никогда не узнаем — конкретная информация может позволить выйти на источник ее получения, но нет сомнения, что им были приобретены ценные данные, которые принесли немалую пользу. Однако из вышесказанного можно понять, насколько широк был круг вопросов, в которых он разбирался достаточно хорошо. В противном случае Виктор не мог бы ни выйти на интересующего Москву специалиста, ни поддерживать с ним разговор. А главное, ему нельзя было бы объективно оценивать качество получаемого от агентов материала, так что, вполне возможно, приходилось бы платить изрядные деньги за малоценную информацию, не представляющую реального интереса. Но нет, в Центр из сан-францисской резидентуры поступала весьма ценная, по-настоящему интересная информация.

И вот еще такой этический вопрос: агент должен уважать своего руководителя. Сотрудник для агента[41] — это совсем не то, что назначенный «сверху» начальник для наемного работника. Там-то обычно, хочешь не хочешь, а терпи любого дурака, но вот если агент не уважает сотрудника разведки, то и работать с ним не станет — ведь эта работа бывает чревата потерей не только свободы, но и самой жизни. А с неумным, бестолковым и т. д. руководителем подобный риск возрастает многократно… За что же уважали Виктора Лягина его помощники? Безусловно, за известные нам уже положительные личные качества, но все-таки, думается, в первую очередь — за прекрасную профессиональную подготовку и высокий уровень знаний. Ведь их общение вряд ли выходило за рамки «профессиональных» вопросов — конспиративная встреча сотрудника с агентом является весьма опасным мероприятием и здорово щекочет нервы обоим. Тут уж не до разговоров на отвлеченные темы: передал материалы, получил (если это обусловлено) гонорар и новое задание — и good-bye, пока не прихватили… И в этих материалах, можно понять, Лягин прекрасно разбирался.

Отец героя — Александр Ильич Лягин

Мать Мария Александровна

Сестра Виктора Анна Александрова

Ленинград, улица Пестеля, 7 — в этом доме жил Виктор Лягин

Виктор Лягин. 1929 г.

Ленинградский индустриальный институт (ныне Политехнический университет) в 1930-е годы

Мемориальные доски в память о легендарных разведчиках А. X. Артузове и В. А. Лягине, выпускниках Политеха, установленные в главном корпусе университета

Студент Виктор Лягин (стоит крайний слева) с товарищами

Создатель легендарного танка Т-34 Михаил Кошкин, однокурсник Лягина

Виктор Лягин — инженер. Ольга Афонина, первая жена Лягина

В семейном кругу

Муж, жена и дочка Таточка

Сплав на плоту

Управление НКВД по Ленинграду и Ленинградской области — знаменитый «Большой дом» на Литейном