Казалось бы, победа близка, надо радоваться — зомбоволки прут напролом, у них не хватает мозгов отойти, попробовать атаковать иначе, а значит, скоро они все тут полягут.

— Я прям как в тире, — хохотнул Ашот, перезаряжаясь. — На мордах только кружочков-мишеней не хватает.

Примерно такие же мысли возникли и у остальных.

Дан переглянулся с Маришей, потом с Гурбаном.

А что, если атака зомбоволков — всего лишь отвлекающий маневр? Что, если «паук» специально подкинул «мухам» слабенькую паутину, чтобы те с удовольствием, с бахвальством даже, расправились с ней, побарахтались чуток в азарте, пока он таки сплетет нечто серьезное, надежное?

Чтоб уж точно поймать добычу.

Все это промелькнуло в голове Данилы за миг до того, как случилась новая напасть.

— Смотрите! — Мариша указала на оленье стадо, что мчало к ограде с юга.

Олени не просто мимо скакали по своим рогатым делам, но планомерно направлялись туда, где очень шумно веселились «варяги» и одноглазая женщина, не говоря уже об умирающих под пулями зомбоволках.

— Вот и подкрепление. — Гурбан опустил «калаш», давая ему остыть.

Ашот припал к прицелу:

— Северные зомбоолени, мать их так. Много. И не сами.

Концовка фразы Дану не понравилась. Что значит «не сами»? А с кем?

Зомбоолени, конечно, похожи на своих вольных товарищей. Вот только рога у них более массивные да наросты еще на ребрах и вдоль позвоночника. Слизни постепенно перестраивают подчиненные ими организмы — в пределах разумного, естественно, — затачивая под одно: уничтожение самого главного противника — людей. Так уж биочипы устроены, такими их создали люди, и в этом состоит самая забавная шутка всех времен и народов. Шутка номер два: сознание главного юмориста нынче сосредоточено в теле зомби, что томится в клетке в сарае. Ну не смешно ли?

Ничуть.

Не смешно и то, что зомбооленей гнали в бой наездники-зомболюди.

— Да уж, это не шакальё… — Гурбан навел автомат на приближающуюся кавалерию, но стрелять не спешил — подпускал поближе, чтобы наверняка.

— Они что, теперь заодно? — Ашот удивленно моргнул. И было отчего. Раньше подобное единение зомбаков было замечено лишь у Москвы, да и то с подачи покойного ныне Стерха.

Значит, есть еще воля, способная подчинить себе полчища зомби. Дан задумался, что, впрочем, ничуть не помешало ему перезарядить оружие. Вывод очевиден: глава Братства стал настолько силен, что… И сила его растет с каждым днем.

Риторический вопрос Ашота Мариша не могла оставить без внимания:

— Иногда олени подвозят бородатых мужиков. Ты разве о Санта-Клаусе не слышал? Тут только телеги не хватает. Или саней.

— Реально жарко сейчас будет. — Бахир осклабился и первым открыл огонь по кавалерии зомби. «Варяги» и хозяйка подворья тут же поддержали его начинание.

Подстреленные олени падали на скаку, их наездники кувыркались, ломали кости, сворачивали шеи, но все равно поднимались, бежали, хромали и ползли к забору — и опять падали, сраженные очередями из автоматов. Раненые рогатые зверюги, брызжа кровью, протаскивая за собой внутренности из развороченных животов, мчали к бетонной преграде, и те, кому удавалось прорваться сквозь стальной шквал, в труху размалывали свои рога, расшибали черепа… Это было страшно. Привычно страшно. Дан видал такое много раз.

Кое-кто из кавалеристов сумел подобраться вплотную к оплоту людей. Со спин оленей наездники прыгали на колючку. Раздирая руки в кровь, они перелезали через забор. Данила всадил одному такому попрыгунчику очередь в живот, и он, еще живой, повис на колючке. Зато его коллега свалился прямо на Ашота. Вместе они рухнули с пирамиды, выстроенной толстяком. Ящики свалились сверху. Пребольно ударившись спиной, Ашот упустил автомат. Зомбак зарычал в предвкушении беззащитной, пропитанной адреналином плоти.

Слюнявые клыки вот-вот вопьются Ашоту в горло!

— Да не вертись ты… — Данила пристрелил бы тварь, но велика вероятность попасть в товарища, который — нет чтобы затихнуть, дать прицелиться — решил преподать зомби урок вольной борьбы, захватик показать, бросочек…

А тут еще на самого Данилу накинулся зомбак. Тот самый, что повис на колючке. Он не пожалел живота своего — в прямом смысле, — чтобы добраться до человека, смертельно его ранившего. Пришлось трижды двинуть зомби прикладом в висок, а потом на всякий случай вышибить пламегасителем «калаша» передние зубы и нажать на спуск.

Ашот тоже со своим клиентом справился — переломил ему хребет, подняв исхудавшее тельце в воздух и опустив на колено. Ну и без контрольного удара каблуком по слизню не обошлось, конечно.

Еще один зомбочеловек спрыгнул во двор — его пристрелила хозяйка. Но от следующего не увернулась — рыча, монстр впился зубами ей в плечо, вырвал кусок мяса вместе с одежкой. Уронив пистолет, одноглазая вскрикнула, зажимая рану, отшатнулась — и угодила в объятия следующего зомби, проникшего в пределы людей. Хорошо хоть, Бахир подскочил сзади и не побрезговал схватить слизня голыми руками да дернуть, отделив его от черепа. Зомбак свалился замертво. Бахир с размаху хряпнул слизня о бетон.

— Гафу итегез, бу бʏтəн кабатланмас,[26]как говорят у нас в Питере. — Татарин увернулся от кулака высокого бородатого зомби и попутно жахнул ему из АК по коленям.

Гурбан ударом головой в лоб сшиб очередного зомби с ног и рявкнул:

— В сарай все! Живо!

С боем «варяги» отступили к сараю.

Бахир помог дойти покусанной зомбаками хозяйке, истекающей кровью, — последние метры он нес ее. До Псидемии (Данила читал об этом) люди верили, что укушенный зомби сам станет таким же. А еще, что зомби — это живые мертвецы. И то, и другое — полнейший бред. Но от этого ничуть не легче…

Прикрыв огнем Маришу, он последним ввалился в хозяйственную постройку — протиснулся в щель меж створок, уже почти что закрытых Ашотом и Бахиром. После чего ворота окончательно захлопнулись, засов со скрипом вошел в паз.

Левой рукой Ашот вытер со лба кровь — хорошо хоть, чужую. В правой у него был зажат любимый мультитул, СВД он потерял в схватке. Вопрошающий взгляд Данилы толстяк истолковал по-своему:

— С помощью плоскогубцев можно чудеса творить с чертовыми зомбаками.

Помянутые им зомби снаружи стучались, ломились и всячески намекали, что хотят попасть в сарай и пообщаться с людьми как можно ближе. Рык и рев перемежались собачьим лаем, который вскоре прервался — зомбаки расправились с четвероногими недоброжелателями.

— Собачек жалко, хорошие были… — Мариша занималась ранами хозяйки, перевязывала бинтами, найденными помимо прочего в куче боеприпасов, среди ящиков с оружием.

— Бусы дɵрес.[27]— От пережитых волнений Бахир незаметно для себя перешел на родной язык. Что он сказал — никто не понял, но уточнять не стали, не до того.