Разозлившийся на местных повстанцев, обидевшийся на родное командование гауптман Шеренберг развил бурную деятельность. Автомобильную трассу перекрыли блокпостами, восстановили старые заброшенные блиндажи перед мостом через реку. Отдельная группа унтер-фельдфебеля Тохольте отправилась обустраиваться на лесной развилке в десятке километров от деревни.

Во время рекогносцировки ротный приглядел удобный холм. С одной стороны старый строевой лес, с другой сосновая поросль на месте вырубки, с третьей вырубленная полоса. Грунтовка перед холмом раздваивается, одна дорога уходит на кордон лесничего, а другая поворачивает к реке и выходит на отдаленный польский хутор.

Обустраиваться начали сразу же по прибытии. Благо шанцевый инструмент под рукой, лес для строительства блиндажа и наблюдательной вышки растет в двух десятках метров от стройки. Работай – работа делает свободным, солдат!

– Надежное окапывание дает шанс дожить до пенсии, – проворчал Хорс Тохольте, беря в руки лопату.

– Давай сначала лагерь распланируем, – предложил фельдфебель Древс, вместе со своим отделением выделенный в помощь людям Хорста Тохольте.

– Планировать нечего, – вмешался Киршбаум, – на склоне, в полутора-двух метрах ниже вершины, роем две позиции для пулемета. Вышку ставим вон у той сосенки. Палатку растягиваем у подошвы холма, как раз напротив дороги в деревню. Рядом окапываем машину.

– Зачем ее окапывать? – пробурчал Гейнц Древс.

Работать ему не хотелось, да еще так получилось, что фельдфебеля отдали в подчинение младшему по званию. Безобразие натуральное, с точки зрения Древса и его отделения. Впрочем, к его счастью, группе Тохольте дали не тяжелый армейский «блитц», а позаимствованный гауптманом у местного старосты двухосный даймлеровский «Веспе». Небольшая машинка, до мобилизации возившая тушу старосты и молоко в город.

Водитель тоже был из местных. Славный паренек по имени Гельмут, уже успевший вырвать из гаупт-фельдфебеля Вебера бочку бензина и заодно вооружиться пистолетом-пулеметом «МП-46». Надо ли говорить, что Гельмут пришелся ко двору, ребята быстро оценили его хозяйскую, прямо-таки ефрейторскую хватку.

– Не будем спорить. – Радостно улыбающийся Хорст Тохольте взял Древса за пуговицу и, наклонившись к невысокому фельдфебелю, громко прошептал: – Гауптман велел до вечера управиться. А иначе все вместе будем здесь ночевать.

Угроза возымела действие – никто не роптал и не сачковал, за этим следили оба унтера. Два отделения молодых крепких мужчин быстро справились с работой. Вечером подъехавший с инспекцией гауптман Шеренберг увидел отстроенный пост. Окопы, палатки, наблюдательная вышка, бревенчатое укрытие для машины и установленные у всех трех дорог импровизированные шлагбаумы из бревен. Хорст Тохольте посчитал, что два бойца, взявшись за вершину лежащей у дороги сосны, перегородят дорогу за две минуты.

– И блиндаж начали строить, – довольно промурлыкал ротный, останавливаясь возле срезанного лопатами склона холма.

– Герр гауптман, солдаты просят вас разделить с нами ужин, – вовремя нашелся Хорст Тохольте.

Ротный появился как раз в тот момент, когда парни снимали с огня котелок и разворачивали на земле брезент в качестве скатерти. Провизией пост снабдили на три дня, да еще Киршбаум и Форст успели скататься в деревню на грузовике и существенно пополнить запасы за счет обрадованного появлением в Кюхендорфе солдат вермахта местного населения.

– А стол и скамейки не сколотили, – заметил Хорст Шеренберг.

Солдатским котлом гауптман не побрезговал, первым снял пробу с картошки с тушенкой, удивленно приподнял бровь, когда ефрейтор выложил на брезент не только хлеб, чеснок, но и огурцы, и сыр, и даже копченую колбасу.

– Молодцы, – осторожно произнес ротный.

Он грешным делом ожидал, что на столе появится бутылка шнапса. Напрасно. Такие вещи с Тохольте не проходили. Запас спиртного был, надежно прикопанный под палаткой. Но поить людей на боевом посту унтер-фельдфебель бы не стал, только в качестве лекарства, восстановления психики и в аптекарских дозах.

За ужином ротный поделился с бойцами последними новостями. Батальон через два дня получит свою бронетехнику. Обещается даже усиление ротой легких танков «лухс». Район считается спокойным.

Последние слова гауптмана были встречены изумленными возгласами.

– Считается спокойным, – повторил Шеренберг. – В районе Кракау за последнюю неделю сожжено шесть полицейских участков и разграблены две немецкие деревни. Убит бургомистр Тарнова. У нас только мелкие стычки, пара набегов на хутора и спаленный лагерь гитлерюгенда.

Да, недавние новости. Повстанцы уничтожили летний лагерь, хорошо, что попали в пересменку. Детей там не было. По словам Хорста Шеренберга, работала группа известного бандита гауптмана Оста. Личность легендарная. Ориентировку на Оста ротный получил сегодня днем с курьером. Информация не секретная, а совсем наоборот – рекомендовалось довести ее до личного состава. Чем сейчас Шеренберг и занимался.

Юрген Ост по происхождению полуполяк, полунемец, родился и вырос в России. Работал на немецкую разведку. Попал под подозрение КГБ, вовремя бежал, убив двух агентов русской охранки. Пересек границу Германии и сдался. Затем попал в знаменитый полк «Бранденбург». Дослужился до обер-лейтенанта, в «русском» батальоне. В один прекрасный день, а точнее, ночь Ост покинул расположение части, прихватив с собой секретные документы и оружие.

Гестапо искало дезертира два года, и безуспешно. А он сам объявился. Три года назад засветился в генерал-губернаторстве уже как командир боевой группы Армии Крайовой. С тех пор он славится как самый опасный, дерзкий и неуловимый полевой командир повстанцев. Все операции капитана Оста тщательно готовятся, налеты он проводит без сучка и задоринки, ни разу не повторяется, всегда бьет там, где его не ждут.

– Опасный зверь. Учтите, солдаты, его видели в нашем районе. Два дня назад егеря сели ему на хвост, но упустили. Ребята потеряли пятерых своих и смогли убить только одного бандита. Ост ушел, оторвался от погони и растворился в лесах.

– Герр гауптман, у нас неприятности со связью, – заметил унтер-фельдфебель Тохольте. – Рация недотягивает до деревни. В случае нападения бандитов, мы не сможем вас предупредить. Только если удастся отправить посыльного на машине.

– Плохо. Почему сразу не сказали? – нахмурился ротный. – У нас только две большие рации. Завтра утром одну отправлю вам. И под твою ответственность, унтер-фельдфебель. Понял?

– Так точно!

Лес шумит. Темные страшные ветви заслоняют небо, грозно колышутся, хватают Руди за шиворот. Мальчик стискивает зубы, упрямо выпячивает челюсть и делает следующий шаг. Сердце бешено колотится, по щекам текут слезы. Шум ветра и шорох листьев кажутся завываниями вылезших из могил мертвецов, за спиной явно подкрадываются злобные гоблины и звероподобные негры с подпиленными зубами, ожерельями из человеческих черепов и сделанными из кости дубинками.