Кэсси толкнула дверь и вошла в кухню. Она прислушалась. Единственным звуком было тихое тиканье электрических часов над кухонным столом — тем самым старым выскобленным деревянным столом, за которым они с миссис Э. столько раз сидели, пили кофе и болтали.

От знакомого запаха этого места у нее защемило сердце, но Кэсси было не до лирики, она работала… Вот только один Бог знал, что происходит. Неужели она действительно надеялась найти какие-то проклятые улики против Оуэна? Кэсси Рэйвен думала, они так и будут валяться вокруг.

Девушка отбросила сомнения и осмотрела первый этаж, однако не увидела там ничего интересного. Далее поднялась вверх по лестнице. На стене висели фотографии в рамках: старинные черно-белые студийные портреты суровых предков и фотографии со свадьбы, очевидно, родителей миссис Э., судя по накрахмаленным юбкам в стиле пятидесятых, которые тогда носили женщины. Первая цветная фотография изображала маленького мальчика, стоящего на пороге побеленного коттеджа с угрюмым лицом и в строгом свитере. Он напоминал одиннадцатилетнего или двенадцатилетнего Оуэна, за которым следовали другие дети, по-видимому, дети друзей.

На последнем снимке на верху лестницы Кэсси размахивала результатами уровня «А». Смесь недоверия и торжества изменила ее лицо. Миссис Э. сфотографировала весь класс. Она использовала старую школьную камеру, похожую на кирпич, но только фотография Кэсси попала на стену. Кэсси Рэйвен обнаружила, что она все еще там, несмотря на их разрыв, и почувствовала себя одновременно виноватой и счастливой.

Хозяйская спальня находилась на втором этаже, ее огромные во всю стену окна выходили в сад. Казалось, миссис Э. вышла из комнаты всего минуту назад: пара туфель, словно только что сброшенных, валялась рядом с кроватью, открытая книга лежала обложкой вниз на прикроватном столике, а на туалетном столике находилась кисточка для макияжа, окруженная дугой пудры.

Когда взгляд Кэсси упал на кремовый шелковый халат, висевший на спинке белого плетеного стула, она тяжело опустилась на край кровати. Во что, черт побери, она ввязалась? Что сказала бы сама миссис Э., увидев здесь Кэсси?

Послышался слабый скрип, и Кэсси уловила что-то периферийным зрением. Электричество потрескивало над ее головой, когда девушку охватила убежденность: если она повернет голову на сорок пять градусов, то увидит на расстоянии вытянутой руки миссис Э., сидящую на ротанговом стуле.

Кэсси Рэйвен затаила дыхание. Она просто-таки разрывалась между желанием обернуться и страхом того, что может увидеть.

Затем почувствовалось движение воздуха, похожее на выдох, и с ним дразнящий знакомый аромат — сладкий и древесный. Кэсси резко обернулась, ее пульс будто стучал в горле. Стул был пуст, но халат, висевший на нем, теперь лежал на полу в свернутом виде. Девушка схватила его и прижала к лицу. Опять этот запах — Caleche от Hermes. Любимый аромат миссис Э. Мимолетное тепло, как будто Джеральдина только что сняла халат.

Кэсси мысленно улыбнулась: неудивительно, что в собственной спальне пахнет духами миссис Э. Что же касается остатков тепла от халата, то разве он не лежал в луче солнечного света, когда девушка сюда вошла?

Все же в этот момент Кэсси Рэйвен почувствовала знак, ее присутствие здесь было благословением давней подруги.

В шкафчиках по обе стороны от огромной кровати не было ничего интересного. В одном лежали колготки, ленты для волос, обычные женские принадлежности и книга, о которой Кэсси никогда не слышала — «Волхв» Джона Фаулза. Шкафчик по другую сторону был пуст. Этого следовало ожидать, учитывая, что миссис Э. и Кристиан расстались.

На стене рядом с кроватью висела фотография в рамке. Крошечный выцветший «Полароид». На фото была непривычно молодая и неуклюжая миссис Э. Она сидела на больничной койке, держа на руках новорожденного ребенка в розовой вязаной шапочке — предположительно Оуэна. Несмотря на то, что женщина покорно улыбалась в камеру, ее глаза смотрели непривычно тревожно.

Кэсси не нашла ничего интересного в ящиках туалетного столика и перешла к массивному резному платяному шкафу, возможно, унаследованному от валлийских предков миссис Э. В нем были на удивление дорогие вещи: темно-синее льняное пальто от Agnes B, асимметричное платье от Whistles, сумочка и вещи с другими шикарными, но неброскими этикетками. Кэсси Рэйвен узнала длинное красное пальто в стиле милитари. Это было любимое зимнее пальто миссис Э.

Глянцевые пакеты, в которых все эти вещи прибыли, лежали аккуратно сложенными на дне шкафа. Эта деталь заставила Кэсси улыбнуться. Она вспомнила бережливость миссис Э, ее нелюбовь к расточительству. Девушка заметила стопку коробок из-под обуви на полке над вешалкой для одежды и обнаружила, что она слишком высоко, чтобы дотянуться до нее. Тогда Кэсси взобралась на ротанговое кресло, вытащила очень красивую коробку из-под обуви, обтянутую бархатом с рисунком цвета лайма, и обнаружила, что она не пуста.

Кэсси высыпала содержимое коробки на кровать: спрессованный засушенный цветок, судя по виду, бугенвиллея, шелковый шарф изумительного синего цвета, пробка от шампанского, открытка со средневековой мозаикой в итальянской Равенне и прикрепленная к ней фотография миссис Э. и Кристиана.

Они были сняты за солнечным столиком ресторана, вероятно, во время отпуска в Италии. Оба смущенно улыбались, словно говорили фотографу «Поторопитесь и покончите с этим». Джеральдина по-настоящему сияла. Ярко-синий шарф из этой обувной коробки, обмотанный вокруг шеи, идеально подходил к ее темным волосам и коже оливкового цвета. Кэсси почувствовала внезапное жжение в глазах — не из-за факта смерти миссис Э., а из-за ее поиска любовного чувства в уже не самом юном возрасте. К сожалению, у них с Кристианом это не получилось. Впрочем, собственный опыт погружения в онлайн-знакомства явно показал Кэсси Рэйвен, как интернетные связи имеют тенденцию слишком быстро ускоряться перед впечатляющим крахом и внутренним ожогом.

Соседняя комната выглядела как кабинет миссис Э. С высокими потолками и стеллажами, заставленными книгами, в основном по науке и истории, она казалась чересчур пустой, если не считать крепкого стола и стула. В ящиках лежали степлер, скрепки, но никаких документов или корреспонденции. Кэсси села в потрепанное вращающееся кресло и тогда заметила, что верхние четыре или пять полок были плотно заполнены книгами, а на самой низкой полке, ближайшей к столу, их было меньше, и некоторые из книг опирались друг на друга, как пьяницы в пабе. Приглядевшись к полке повнимательнее, девушка увидела в пыли едва заметный квадратный контур, который тянулся до самого края полки. Она догадалась, что когда-то здесь хранились папки, полные документов, пока кто-то — вероятно, Оуэн — не снял их и не перетасовал книги, чтобы заполнить дыру.

Никаких признаков ноутбука. Хотя, когда девушка распутала кабели в задней части старомодного принтера рядом со столом, она нашла провод с разъемом USB. Значит, Оуэн забрал и мамин компьютер. Ну и что с того? Как ближайший родственник, он, несомненно, имел на это право.

Кэсси подошла к эркеру. Она радовалась, что муслиновые занавески и деревья, окаймлявшие улицу, защищали ее от любопытных соседей. Вероятно, именно здесь Мэдди и увидела испуганную миссис Э. Взгляд Кэсси Рэйвен снова упал на старомодный принтер, и что-то заставило ее включить устройство. Он гудел и бурлил целую вечность, пока не мигнул красный огонек. На дисплее вспыхнули слова «замятие бумаги». Девушка вытащила лоток с бумагой и заглянула внутрь принтера, но, увы, ничего не увидела. Ей потребовалось некоторое время, чтобы найти спусковой рычаг, но, когда она наконец открыла заднюю часть устройства, то обнаружила в выработанных страницах аккуратно сложенный листок формата А4.