— А что ты сделал с Эльминстером? — потребовал он ответа. — Волшебник исчез перед твоим появлением.

— Я переместил его в мою башню и появился на его месте, — объяснил сауриал. — Это был единственный способ, с помощью которого я мог гарантировать мое безопасное появление здесь.

— Ты знаешь о том, какой переполох произвел? Все подумали, что он был похищен, — сказал Акабар.

— Мои ученики были проинструктированы встретить его и извиниться за доставленные неудобства. Он может отправиться обратно в любое время. Он великий волшебник, способен перемещаться между уровнями.

— Если Эльминстер свободен, то почему он еще не вернулся? — спросил Акабар.

— Не вернулся? — спросил в ответ сауриал. Акабар покачал головой.

— М-да, — тихо сказал сауриал.

— М-да! — повторил Акабар. — Это все, что ты можешь сказать? Ты утащил Эльминстера из его дома в другое измерение только для того, чтобы гарантировать, что ты сможешь безопасно переместиться и найти Дракона?

— Очень важно найти Победителя. Само существование нашего народа поставлено под угрозу. Я должен получить его помощь, чтобы спасти их.

— Почему? Что случилось с вашим народом? — с подозрением спросил Акабар.

— Слуги Моандера из Бездны пришли на нашу землю и захватили их всех.

Остались только я и трое моих учеников. Остальных силой заставили пройти через Тартар в этот мир. Несущий Тьму использует их, чтобы воссоздать свое тело в Королевствах.

— Моандер, — прошептал Акабар и вздрогнул. — Итак, мои сны не лгали. Он возвращается.

— Ты тоже враг Несущего Тьму? — спросил Грифт.

— Я отправился на север, чтобы уничтожить его, — дрожащим голосом сказал Акабар.

— Тогда ты выбрал опасный путь, Акабар Бель Акаш, — сказал сауриал. — Из всех слуг Моандера Кайр была последней, но она едва не убила тебя.

Оливия опустилась на колени около Барда, лежащего без сознания на разбитом каменном полу своей разрушенной крепости. Она вытащила из рюкзака бутылочку с лекарством и откупорила ее. Хотя жидкость не помогала против яда, попавшего в тело Путеводца, она должна была подействовать на кровоточащие раны, оставшиеся от арбалетных стрел.

Оставалась даже надежда, что лекарство приведет Барда в чувство. Хафлинг поднесла бутылочку под нос Путеводцу, тот слегка зашевелился. Она влила жидкость ему в рот и приказала глотать.

Путеводец бессознательно подчинился. Через несколько секунд он открыл глаза и сказал:

— Я потерял срой кинжал.

Оливия улыбнулась. Бард умирает, но все еще волнуется из-за потерянного кинжала.

— На день рождения я куплю тебе другой, — сказала она.

Путеводец покачал головой из стороны в сторону.

— Мой дед дал мне этот кинжал.

Оливия вздохнула.

— Ну, если ты думаешь о том, чтобы вернуться и найти его, то лучше забудь об этом. Я дала тебе лекарство, чтобы замедлить действие яда, но нам нужно доставить тебя к врачу до того, как лекарство перестанет действовать. Если мы только доберемся до дороги, то сможем получить помощь от путешественников. Как думаешь, ты сможешь идти?

С помощью Оливии Путеводец перевернулся и попытался сесть. Он совсем не мог пользоваться отравленной рукой. Он распухла до размера маленькой дыни и была покрыта белыми и красными полосами, уходившими вверх по запястью и дальше внутрь рукава рубашки. Несмотря на то, что был теплый полдень, его колотила легкая дрожь.

— У меня в мастерской есть лекарство, чтобы нейтрализовать яд, — сказал он. — Проще вернуться туда.

— Ты, что сумасшедший? — закричала Оливия. — Там все битком набито орками с самострелами! Ты там чуть не погиб!

— Мы видели всего лишь четверых орков. По всей вероятности ты ослепила факелом одного, а я убил еще двоих, которые пытались схватить тебя. Если бы я не поддался панике, как последний дурак, то понял бы, что остался всего лишь один. Я справился бы с ним, пока ты занималась бы замком. И этот последний скоро устанет и пойдет спать в свою пещеру. После того, как я отдохну, мы сможем попробовать еще раз. На этот раз я предоставлю тебе заняться замками.

Специалист твоего уровня должен открыть их, не включив тревогу и не наткнувшись на отравленную иглу.

Оливии захотелось взять певца и хорошенько встряхнуть его, но она подумала, что в нынешнем состоянии он этого не перенесет. Пытаясь сохранить спокойствие, она попыталась переубедить его.

— Во-первых, — сказала она, — орки плодятся, как кролики, и там, где четверо, там и сорок. И не забывай про того приятеля, который умеет распылять потолки. Предположим, что они могли оставить стражу в коридоре на тот случай, если мы окажемся полными идиотами и попытаемся вернуться. Во-вторых, я специалист по замкам, но никто не совершенен. Нет гарантии, что я смогу пройти тревогу в первом замке или открыть вторую дверь достаточно быстро, если потерплю неудачу с первой.

— Орки скорее спят в своих пещерах, чем сторожат холодные туннели, — возразил Путеводец. — Они должны полагаться на свою сигнализацию. На этот раз она сработала. Они уверены, что сработает и в следующий. Стражу они не оставят.

А что касается твоих талантов в области открывания замков, то не надо скромничать, Оливия. Я уверен, что ты сможешь сделать это. — Он улыбнулся Оливии одной из самых своих очаровательных улыбок.

Хафлинг попыталась не поддаться его обаянию.

— Путеводец, мне не хочется здесь оставаться, — упиралась она. — Я хочу добраться до дороги до темноты.

Бард холодно взглянул на нее.

— Хорошо. Иди, — сказал он.

Оливия удивленно посмотрел на Путеводца. Она не могла поверить. Он отсылает ее прочь!

— Путеводец, я не хочу покидать тебя. Тебе нельзя здесь оставаться. Ты должен попытаться добраться вместе со мной до дороги.

Холодность Путеводца исчезла, на его лице появилось сожаление. Здоровой рукой он убрал с глаз Оливии прядь волос.

— Оливия, — грустно сказал он, — я не хочу подохнуть на обочине, дожидаясь помощи. Это — мой дом. Я предпочту быть здесь, когда действие лекарства окончится.

— Тебе вовсе не придется умирать на обочине, — разозлилась Оливия. — В это время года по дороге движется множество караванов с зерном, компаний путешественников и воинов. В большинстве из них есть врачи, или, по крайней мере, лекарства.

— Оливия, до дороги полдня хода. Мне не дойти;

Я слишком слаб. Тебе лучше отправляться сейчас, на тот случай, если поблизости бродят орки.

Оливия вонзила ногти в ладони, пытаясь удержаться то ли от крика, то ли от плача.