litbaza книги онлайнРоманыУпрямица - Ширл Хенке

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 33 34 35 36 37 38 39 40 41 ... 118
Перейти на страницу:

Подумав о монахинях, надрывающихся возле колодца, Николас ответил:

– Спасибо, но мы уже утолили жажду по пути сюда. Могу я увидеть мою дочь?

– Я не думаю, что это будет разумно, сеньор. Розалия очень подавлена смертью матери. К тому же ей предстоит долгая дорога в другой монастырь. Встреча с двумя незнакомыми людьми взволнует ее еще больше и может повредить здоровью. Вы можете оставить мне все, что решили израсходовать на ее будущее содержание…

– Вы не поняли меня, мать настоятельница. Я приехал, чтобы забрать ее домой… в Гран-Сангре.

Ник боролся с собой, с трудом сохраняя внешнюю невозмутимость. Явное недоверие, отразившееся на лице монахини, делало эту задачу почти невыполнимой.

Старуха обратилась к Мерседес:

– И это также ваше желание, сеньора?

– Разумеется. Я просила у мужа разрешения разделить с ним заботы о девочке.

– Столь значительные перемены в судьбе Розалии необходимо тщательно обсудить, – сухо произнесла монахиня, но не могла скрыть любопытства, которое вызвало у нее поведение Мерседес.

– Ни один ребенок не ответствен за обстоятельства своего появления на свет, – заявила Мерседес в поддержку супруга, ощущая, что в этот момент их близость укрепилась. – Пожалуйста, не откладывайте наше свидание с ней.

– Хорошо. Вы найдете ее еще горюющей по своей матери, но девочка умна и развита для своих лет. Может быть, ее сердечко откроется вам…

Монахиня прервала себя на полуслове и направилась к выходу из кельи.

Они последовали за ней по галерее, миновали несколько дверей, пока не достигли вытянутого в длину, с низким потолком и крошечными оконцами помещения. Внутри за толстыми стенами было прохладно, сумрачно и царила тишина.

В углу сидели три девочки, и сестра Агнес учила их молитвам. Недавно еще этот спартанский дортуар служил общей спальней для двадцати детей, но большинство из них было отправлено в другие места из-за кончины монахинь, ухаживавших за ними. Так пояснила мать настоятельница, когда они остановились на пороге, вглядываясь в сумрачную глубину просторной, но угрюмой комнаты.

Она позвала Розалию. Самая маленькая из трогательной троицы встала, сделала реверанс сестре Агнес и покорно засеменила на зов по проходу между пустыми тюфяками, уложенными на полу. Розалия была высока ростом для своего возраста – наследство, доставшееся ей от мужчин рода Альварадо, так же как и вьющиеся густые волосы цвета воронова крыла. Она осторожно переступала через брошенные кое-где в беспорядке одеяла, крохотной ручонкой приподнимая обтрепанный подол серой юбчонки. Сандалии были велики для ее ножек и шлепали по полу.

С опущенной головой она остановилась перед матерью настоятельницей. Мерседес почувствовала укол в сердце при виде худенького существа – никому не принадлежавшего и никому не нужного.

Монахиня обратилась к чете Альварадо:

– Это Розалия Херрера. Розалия, сделай реверанс дону Лусеро Альварадо и его супруге донье Мерседес.

В дальнейшие разъяснения мать настоятельница не стала вдаваться, предоставив сеньору самому искать способ, как признать ребенка своим и поведать об этом маленькой девочке.

Розалия вежливо и послушно приветствовала незнакомую ей пару. Николас в смущении долго не отвечал.

– Здравствуй, Розалия, – наконец промолвил он.

Мерседес, понимая, как ему нелегко, опустилась на колени и положила руку на плечо девочки.

– Мы проделали большой путь, чтобы увидеться с тобой. Нам бы хотелось, чтобы ты жила с нами в нашей гасиенде.

Лицо маленького эльфа проглянуло сквозь занавес черных локонов, когда Розалия вскинула головку. Нос и ротик ее были изящны, черты лица – правильны. Единственным свидетельством индейской крови матери был ее смуглый цвет кожи.

Она смотрела на Мерседес глазами большими и серьезными, черными, но с серебристой радужной оболочкой. Не было сомнения, что она – Альварадо.

Девочка поднесла было правую ручку ко рту, потом, бросив украдкой взгляд на мать-настоятельницу, спрятала ее в складках бесформенной, слишком просторной для нее рубахи.

– Я твой папа, Розалия, – мягко произнес Николас, встав на колени рядом с Мерседес.

Он не был уверен в том, что такой маленький ребенок поймет его. Будучи в ее возрасте, он уже испытал многое и многое понимал. Была ли ее коротенькая жизнь так похожа на ад, как его в раннем детстве?

– Мама говорила, что у меня нет папы. Теперь она умерла. Сестра Агнес сказала, что мне придется жить в другой обители, а потом стать монахиней.

– В этом нет необходимости, – грубовато прервал ее Николас, а затем, спохватившись, добавил: – Я сожалею, что твоя мама скончалась, но я действительно твой отец. Теперь моя очередь заботиться о тебе. Ты не обязана становиться монахиней и жить в монастыре.

Девочка осторожно перевела взгляд с мужчины на красивую сеньору. Воспитываясь в исключительно женском мирке, она не знала, как воспринять его заявление. От женщины она ожидала помощи и совета.

– Вы прекрасны, как ангел, – обратилась она к Мерседес. – У них у всех волосы из золота. Вы про это знаете?

– Нет, – Мерседес ответила ей со всей серьезностью. – Я думаю, что у некоторых ангелов могут быть такие же черные волосы, как у тебя.

Она потрогала один упругий завиток, такой же, как у Лусеро, погладила девочку по щеке и развела руки в стороны, раскрывая этой милой несчастной малышке свои объятия.

Как-то неожиданно и естественно Розалия устремилась к ней и крепко прижалась к красивой, доброй сеньоре.

– Он правда мой папа? – робко прошептала она на ухо Мерседес.

– Да, конечно, – заверила Мерседес ребенка.

– Никто из других девочек не имел папы. У меня одной была мама… пока…

Мерседес прижала Розалию к груди, нежно поглаживая плачущую девочку. Ощущая подозрительную тяжесть в груди, Николас поднялся с колен и обратился к монахине:

– У вас найдется место, где моя жена могла бы переночевать? Мы не отправимся в обратный путь в Гран-Сангре раньше завтрашнего утра, а постоялые дворы и кантины в городе не очень подходят для сеньоры. К тому же было бы лучше для Розалии, если она проведет ночь вместе с моей женой здесь, в привычной для нее обстановке.

– Милости просим ее разделить с нами наш убогий кров. Мы готовы предоставить ей убежище на все время, пока мы здесь остаемся. Через две недели монастырь закрывается. Да пребудет с вами благословение Господне! Желаю вам приятного пути!

Мерседес встала, стараясь удержать на руках длинноногую девочку, которая была слишком тяжела для нее.

– Я отнесу ее до вашей кельи, – вызвался Ник и подхватил ребенка, показавшегося ему при его росте и силе легче пушинки.

1 ... 33 34 35 36 37 38 39 40 41 ... 118
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?