Медлить было нельзя, в любой момент на шум могли сбежаться миротворцы, и тогда у Полундры не было бы никаких шансов. Он кинулся к противнику, пытаясь схватить его за шею. Миротворец, проворно отскочив от стены и схватив валяющийся рядом стул, с размаху опустил его на старлея. Опытный офицер сгруппировался так, что стул с треском разлетелся, встретившись не с головой, как рассчитывал нападавший, а с его могучей спиной, не причинив сильных повреждений. Воспользовавшись удобным моментом, Павлов схватил военного за шею и сделал бросок через плечо. Тот, неуклюже перекувырнувшись, встретился головой с металлическим углом койки. Плюхнувшись лицом вниз, он неестественно дернулся и затих. Морской спецназовец, не теряя времени, подбежал к кавторангу. Тот не шевелился, а его остекленевший взгляд был устремлен в потолок. Полундра в отчаянии схватил Стенина за плечи и сильно встряхнул. Это не дало никаких результатов. Стало ясно — кавторанг мертв. Рядом с безжизненным телом валялся пустой шприц. Видимо, его содержимое и было причиной смерти командира парусника.

— Эх, кавторанг…

Атмосфера в этих четырех стенах начала давить на Полундру, он почувствовал, что ему не хватает воздуха. Старлей отпустил несколько крепких морских словечек и вскочил на ноги.

За дверью послышались шум и крики. Осторожно подкравшись к дверному проему, Полундра выглянул наружу. По небольшому узкому коридору госпиталя сквозь полумрак, звучно гремя ботинками по каменному полу, к палате бежали четверо миротворцев. В руках у них были пистолеты, которые они явно собирались пустить в ход.

Полундра трезво оценил ситуацию. Единственно возможным вариантом отступления было окно. С ловкостью кошки вспрыгнув на подоконник, он бесстрашно шагнул вниз.

Ворвавшись в палату, миротворцы увидели разбросанные в полном беспорядке вещи, обломки стульев, а также полуразвалившуюся кровать, возле которой лежало тело бездыханного миротворца. Из-под него вытекала лужа крови, в полутьме казавшаяся черно-синей. Солдаты метнулись к окну, держа оружие наготове. Все, что они смогли разглядеть в темноте, так это тень, скользнувшую вдоль дома, расположенного прямо напротив госпиталя. Тишину взорвали выстрелы, звук рикошетящих от кирпичной стены пуль разнесся по кварталу. Однако Полундра был уже на безопасном расстоянии. Скрываясь за домами и произраставшими здесь в изобилии стволами пальм, он быстро удалялся от этого злополучного здания.

Солнечные лучи ярко освещали спрятавшиеся под огромными раскидистыми деревьями здания базы миротворческих сил. Множество военных расхаживали между казармами. Каждый был занят своим делом.

На пропускном пункте образовался длинный затор из автомобилей всевозможных марок, пытающихся въехать на территорию базы. Постовые тщательно изучали пропуска, предъявляемые им, и по одной пропускали машины внутрь. Большинство транспортных средств были ярко разукрашены эмблемами, указывающими на их принадлежность к различным телекомпаниям. Такой ажиотаж был вызван ожидавшейся пресс-конференцией полковника Фогса, посвященной освобождению миротворцами русского парусника. У журналистов имелись сведения о том, что эта история получила неожиданное продолжение. Теперь все они в нетерпении готовились задать свои вопросы представителю командования миротворческих сил, призванных поддерживать порядок в этом нестабильном регионе.

Попав на территорию военной базы, любопытные репортеры принялись с интересом разглядывать каждое строение, замечая любую мелочь. Солдаты, которым было дано поручение следить за действиями посторонних, указывали любопытным гостям на то, что объект закрыт «для просмотра» и вообще запрещено передвигаться по территории базы самостоятельно, тем более соваться куда ни попадя.

В импровизированном пресс-центре было душно и шумно. Собравшаяся там журналистская братия ждала появления полковника, который, как ожидалось, прояснит многие моменты этой запутанной истории.

Миротворец, однако, не сильно торопился, заставляя всех нервничать. Когда же он, наконец, появился, его сразу обступили со всех сторон. Отмахнувшись от самых резвых репортеров, он попросил тишины. Полностью всех ему успокоить не удалось, однако гул стал значительно тише. Полковник выпрямил плечи и гордо поднял подбородок вверх, как и подобает настоящему военному. Его лицо блестело в свете направленных на него камер.

— Сразу хочу сказать, господа, что у меня всего лишь несколько минут — очень занят, — заявил Фогс, — поэтому сразу приступим к делу.

— Какой новой информацией вы обладаете? — раздался вопрос.

Глядя в сторону объективов, он произнес:

— Мы готовы сообщить о совершенно противоправных действиях русских спецслужб, — сказал полковник.

Возгласы удивления разнеслись в небольшом помещении. Люди переглядывались, записывая информацию.

— Сегодня ночью в палату больницы, где находился командир парусника «Адмирал Сенин», пробрался неизвестный и убил его, сделав укол, содержащий смертельный яд, — последовало ошеломившее многих сообщение, — совершенно очевидно, что русские пытались таким образом отомстить капитану, по их мнению, предавшему родину. К сожалению, русский моряк оказался не единственной жертвой. Был убит один из наших людей, охранявший палату, в которой находился капитан второго ранга Стенин.

От жары и напряжения лицо полковника покрылось мелкими капельками пота, скатывавшимися по щекам. Он слегка поправил воротничок рубашки. Фогсу всегда было тяжело общаться перед камерами, а сейчас ему стало не по себе от одной только мысли, что его персону покажут по ведущим телеканалам в сегодняшних выпусках вечерних новостей. Хотя по долгу службы Фогсу часто приходилось общаться с писаками, все же он никогда не мог к этому привыкнуть.

Среди журналистов пронесся гул недоверия. В последующие минуты они подвергли критике только что сделанное миротворцем заявление.

— А есть какие-нибудь существенные доказательства, что убийца был подослан именно русскими? — громко задал свой вопрос молодой журналист с длинными кучерявыми волосами.

Полковник еле заметно улыбнулся, кивнул и поднял вверх пакетик, который все это время держал в руках. Операторы тут же начали снимать предъявляемый им предмет, стараясь получить хорошую картинку. Миротворец, выдержав паузу, указал на пакетик и произнес:

— Перед вами стержень подводного пистолета, который мы нашли на месте убийства. Для тех, кто не знаком с морским вооружением, скажу лишь, что подобного рода оружие используется только в российском подводном спецназе. Теперь, я думаю, все встало на свои места, — миротворец рассчитывал, что это неопровержимое доказательство полностью убедит общественность в виновности русских. Однако пытливый ум газетчиков не унимался:

— А возможен ли вариант, при котором кто-то решил убрать капитана, а всю вину свалить на русских, просто подкинув вам этот стержень?

Внутренне Фогс просто закипал от раздражения, так ему уже опостылели эти расспросы. Но не выдавая своего напряженного состояния, он пожал плечами: