первом же разговоре с Катей задело, как она официально упоминает о моем Андрюше. Я, конечно, не преминул спросить девушку, почему она так сухо величает своего бывшего жениха, не ласково, а по имени-отчеству? И знаете, что мне ответила Катя:

— Я очень уважаю Андрея Михайловича, наверно, поэтому.

— Странный ответ, ничего, по сути, не разъясняющий — заключил разочарованный Андрей.

Пришло время десерта, к чаю был подан домашний торт искусной кулинарки Зины. Андрей сознательно восхитился тортом, держа в уме, что за похвалу ему, возможно, передадут кусочек лакомства с собой. И он не ошибся, действительно, с собой ему упаковали не кусочек, а половину огромного торта. Андрей не отнекивался, вспоминая, как хорошо пошли на завтрак пирожки от Зины.

Марго после закончившегося трудового дня вышла из клиники и неспеша двинулась к стоянке. Сегодня утром ей повезло припарковать свой автомобиль рядом с «Тойотой» Андрея Петровича. Девушка тайно надеялась, что сейчас ее шеф тоже выйдет из клиники, и, может быть, садясь в машину, перекинется с ней парой фраз. Наверно, ее мечты выглядят смешно, ведь, она несколько часов подряд бок о бок трудились рядом с шефом. Но там рядом была медсестра, пациентки, а здесь совсем другое — только она и он.

— Андрей Петрович в нерабочей обстановке такой остроумный, обязательно скажет что-нибудь смешное, и я буду искать в его словах тайный смысл… — не успела Марго завершить свою мысль, как услышала, что ее окликают.

— Марго, привет! Я издали не сразу узнал тебя, ты кардинально поменяла цвет волос. Что случилось? Я так привык к твоему боевому раскрасу, высматривал цветную головку, и вдруг вижу, идет шатенка, смутно похожая на мою «маргаритку».

— Привет, Митя! Как ты здесь оказался? Непонятно, что ты здесь делаешь?

— Привет, Марго! Может, для начала, все-таки поцелуешь меня, как- никак давно не виделись.

Маргарита неохотно подчиняется и чмокает парня в щеку, но он требовательно прижимает ее к себе и целует прямо в губы длительно и взасос. Марго барахтается, безуспешно пытаясь высвободиться из крепких объятий молодого человека, но силы явно не равны. Наконец, когда Митя сам решает, что достаточно, и ослабляет объятия, Марго буквально отпрыгивает от парня. Стараясь не повышать голос, чтобы не привлекать внимание прохожих, Маргарита буквально прошипела:

— Митя, ты с ума сошел! Ты же меня компрометируешь, лезешь целоваться посреди улицы, как невоспитанный подросток. Что подумают, мои коллеги, если увидят меня в таком виде?

— Марго, каких коллег ты имеешь в виду, расскажи-ка мне поподробнее?

Девушка замялась (не объяснять же Мите, что она не хочет, чтобы Андрей Петрович увидел ее в объятиях другого мужчины), поэтому на ходу придумала:

— Мить, ну ты же знаешь, здесь находится клиника моего отца, поэтому я должна изображать из себя пай-девочку.

— Марго, не смеши, твой отец — мужик очень либеральных взглядов. Помнишь, как он нас с тобой застукал у тебя квартире, когда мы не только целовались, а занимались изучением Камасутры? Ты говорила, что папа сегодня не будет ночевать дома, а он неожиданно нагрянул, и я как раз вышел ему навстречу из ванной в одних трусах. Рудольф Викторович прекрасно понял, чем мы занимались, но и бровью не повел, сделав вид, что поверил твоим сказкам, будто мы готовимся к экзаменам.

— Мить, ты не понял, я имела в виду, что перед папиными сотрудниками я должна выглядеть достойно. А ты не придумал ничего лучшего, как вспоминать всякую ерунду.

— Марго, я просто не узнаю тебя. Похоже, вместе с цветом волос ушла твоя независимость от чужого мнения. Ладно, хватит препираться, лучше объясни мне, почему ты забанила меня и во всех соцсетях, и в телефоне? Ты спрашиваешь меня, почему я тебя подкарауливаю возле клиники? А как мне по-другому встретиться с тобой? Если ты меня бросила, так и скажи, зачем прятаться? Может, у тебя кто-то появился?

— Тише, Митя, ну, пожалуйста. Видишь, идет мой шеф, его «Тойота» рядом с моей машиной, сейчас он уедет, тогда я тебе все объясню.

Андрей Петрович быстрым шагом подходит к парочке, выясняющей отношения:

— Маргарита, как хорошо, что ты еще не уехала, ты, как обычно, забыла в кабинете свой мобильник — вот, возьми его.

И тут же обращаясь к парню Марго:

— Молодой человек, ваша девушка уже не первый раз забывает телефон, представляю, как вам трудно порой бывает до нее дозвониться.

Когда Андрей Петрович уехал, из окна автомобиля еще раз прощально помахав рукой, Маргарита обреченно произнесла:

— Теперь он подумает, что ты — мой парень.

— Марго, в чем дело, а разве это не так? Мне помнится, мы даже собирались с тобой расписаться. Ты случайно не забыла?

— Нет, не забыла, но теперь все поменялось. Именно поэтому, Митя, я и не хотела с тобой говорить, пока не обдумаю, как правильнее объяснить тебе, что со мной происходит.

— Марго, ты меня променяла на эту рухлядь? Неужели этот старик мне соперник, ему же уже под сорок.

— Никакой Андрей Петрович не старик, ему только недавно исполнилось тридцать семь лет.

— Ага, я правильно угадал. Марго, ты с ним спишь?

— Ты с ума сошел, Митя, ничего у меня с Андреем Петровичем нет. Шеф сейчас на женщин вообще не смотрит, у него недавно погибли жена и ребенок.

В это время начался сильный дождь, который до этого только слегка моросил. Маргарита предложила Мите сесть в машину, чтобы окончательно расставить все точки. Как ни странно, в тесноте автомобиля оказалось гораздо легче рассказать то, что почему-то на свежем воздухе не получалось. И Марго, как прорвало:

— Митя, ну, действительно, что я выкручиваюсь? Скажу все, как есть. Да, я, кажется, влюбилась по-настоящему. Со мной такое впервые.

И Маргарита откровенно раскрыла всю гамму чувств, накрывшую ее с головой (раньше она даже сама себе боялась в этом признаться).

Митя слушал молча, лишь когда Марго окончила, произнес потрясенный:

— Марго, а что же у тебя тогда было со мной?

— Теперь не знаю, ты мне нравился, я ни тебя, ни себя не обманывала, но таких сильных чувств, как сейчас, у меня не было. Не обижайся, Митя, я не искала приключений, так само получилось.

— Марго, ты все-таки с ним спишь? — никак не успокаивался отвергнутый любовник.

— Митя, я еще раз совершенно искренно тебе говорю, что моя любовь безответна, и надежда на то, что объект моей любви воспылает ответными чувствами практически равна нулю. Зная все это, я не могу ничего с собой поделать.

— Если так, то буду ждать, пока твои экзальтированные чувства выгорят дотла, но учти, терпение