– А если он дверь ломать начнет?

– Не начнет, не переживай. Эта тварь действует исподтишка.

– Кто дверь ломать начнет? Что происходит?

Яна торопливо нажала кнопку отбоя и обернулась.

В дверях кухни стояла Лидия Васильевна. Порозовевшая, с полотенцем на голове, в пушистом цветастом махровом халате, она опять перестала быть старушкой, вернув себе звание пожилой женщины.

Правда, перепуганной до смерти пожилой женщины.

– Яночка, деточка, ты с кем сейчас разговаривала? Почему на тебе лица нет? Что случилось?

– Я с Димой разговаривала, это мой знакомый, он в полиции работает.

– В полиции?! – Лидия Васильевна пошатнулась и схватилась за сердце. – И ты… ты что-то сказала про дверь… К квартиру кто-то ломится?! Грабитель?!

Яна бросилась к соседке, подхватила ее под локоть, довела до табуретки и бережно усадила, приговаривая на ходу:

– Да вы что, какой грабитель? Вы же слышите – в квартире тихо, ни стука, ни шума. Мы с Димой про мою квартиру говорили, там замок заклинило. Поэтому мне и пришлось ночевать у него. И похоже, придется дверь ломать. Я попросила Диму приехать, вещи мои привезти. Не очень-то приятно сидеть в мокром, а переодеться не во что. Давайте чаю попьем? Согреться хочется, замерзла я что-то.

Ворох вываленной на голову пожилой дамы информации усвоиться целиком и полностью не смог, только фрагментарно. На что, собственно, и рассчитывала Яна, тараторя.

И на то, что фрагменты будут усвоены нужные.

Собственно, так и получилось. Лидия Васильевна поняла главное: девочка промокла насквозь, замерзла, а переодеться ей не во что, дверь заклинило. Надо срочно принимать меры!

– Что ж я сижу-то, дура старая! – всполошилась соседка. – В ванной час проторчала, тебя вот на улицу погнала, забыла про дождь! Яночка, девочка, бегом под горячий душ, а я тебе мой новый халатик дам, ни разу не надеванный. И чайку сейчас попьем, с медом и малиновым вареньем! А еще у меня плюшки есть, вчера пекла.

Лидия Васильевна вполне себе бодро поднялась с табуретки, утопала в комнату, через минуту вернулась и торжественно вручила Яне фланелевый халат, действительно новый, еще с этикеткой:

– Вот, возьми! Это мне Юлечка подарила на этот Новый год. Красивый, правда?

– Да, милый, – кивнула Яна, с трудом удерживая хи-хи.

И даже испуг как-то стушевался, сник под натиском впечатлений от этого чуда отечественного швейного производства.

А в том, что именно отечественного, сомнений не было: мало того что фланель, так еще и расцветка родная, своя, фиолетовые розы на фоне весеннего болота.

– Может, не стоит? – залезать в чужую ванную Яне не особо хотелось. – Все-таки подарок дочери, берегли, наверное, раз не надевали.

– А и хватит на него смотреть! – махнула рукой Лидия Васильевна. – Носить вещи надо, а не любоваться на них. Все, марш в ванную, а я чаем займусь.

Яна уже почти готова была согласиться на марш-бросок в ванную, пусть и чужую, потому что сидеть в мокрой одежде, от которой уже все тело покрылось пупырышками, (теми самыми, что у сорта огурцов «Колючий»), было не особо комфортно. Но тут Бусинка залаяла из прихожей, и отступивший на заранее подготовленные позиции страх с дурным энтузиазмом вернулся на передовую. Раздеваться и лезть под воду, шум которой заглушит звуки квартиры, резко расхотелось. Пусть даже вода горячая, ласковая, согревающая.

Яна взяла фиолетово-болотное чудо из рук соседки и аккуратно положила его на табуретку:

– Спасибо огромное, Лидия Васильевна! Он такой мягкий и уютный!

– Да, именно уютный! – закивала соседка. – Я очень люблю фланельку! Так чего же не идешь?

– Давайте лучше чаю сначала, погорячее, – просительно улыбнулась Яна. – Изнутри согреться хочется.

– Да-да, конечно! Я быстренько.

Лидия Васильевна при желании – как оказалось – действительно умела действовать «быстренько».

К моменту победоносного свиста чайника, извещавшего, что воду он вскипятил, на столе перед Яной уже красовалась горка аппетитных круглых пирожков с повидлом, именуемых соседкой плюшками, розетка с малиновым вареньем, сливочное масло, янтарный мед.

А еще через три минуты ко всему этому вкусному великолепию присоединилась большущая кружка хорошо заваренного чая.

Но главное – за прошедшее время со стороны прихожей больше не донеслось ни звука.

Бусинка давно уже перебазировалась на кухню: приличный пес всегда рядом с хозяевами. Особенно когда хозяева едят.

Так что, кроме уютного воркования Лидии Васильевны и позвякивания посуды, ничего не было слышно.

Поэтому громкая трель дверного звонка прозвучала так резко, что и Яна, и соседка выронили ложки.

– Кто ж это там? – Лилия Васильевна поднялась с табуретки, мельком глянула в окно и ахнула: – Батюшки-светы, что делается!

Яна вскочила с места и подбежала к окну.

Да уж, перепугался Димка.

В их дворике стало тесно от людей в камуфляже, рассредоточившихся по всей территории и оцепивших дом.

А звонок снова заорал, громко и настойчиво.

– И пожалуйста, очень тебя прошу, – Дмитрий строго нахмурил брови, пытаясь придать лицу максимальную серьезность, – ну не высовывай ты больше свой чудесный нос из моей квартиры, а? Сиди здесь, телик смотри, книжки читай, еду вкусную готовь – у тебя классно получается. Чтобы не пришлось мне снова собирать всю королевскую конницу, всю королевскую рать и мчаться тебе на выручку. А потом извиняться перед парнями за ложную тревогу.

– Ну хватит уже напоминать! – возмущенно засопела Яна. – Три дня уже прошло! И между прочим, насчет ложной тревоги я бы поспорила. Глазок-то в двери Лидии Васильевны действительно был жвачкой залеплен. И шел кто-то следом, даже не шел – бежал! И Бусинка лаяла на кого-то в прихожей! И вообще, мог бы и не мчаться, чтобы не попрекать потом!

Девушка обиженно поджала губы и отвернулась.

Но долго дуться не получилось – сильные руки подхватили ее со стула и закружили по комнате. Да так быстро, что в солнечном сплетении стало еще больше солнца.

А может, это не от скорости, а от самих рук, рук любимого мужчины. Эти три дня, что Яна провела у Сахновского, были, несмотря на дрянную погоду и сырость за окном, наполнены светом и солнцем. И счастьем. И нежностью. И страстью. И злость была, злость на себя, дурынду: как можно было потерять столько времени, живя вдали от Димки. Димыча. Митрича. Димульского. Медведища, не плюшевого – настоящего, сильного и большого.

Да много еще ласковых имен придумала Яна для своей половинки. И наслаждалась счастьем, купалась в нем.

И о том, что маньяк еще на свободе, что тролль по-прежнему был неуловим, девушка почти не вспоминала. А зачем? Здесь, в Димкиной квартире, он ее не найдет. Выходить куда-либо Яна пока не собиралась: с Кириллом уже все хорошо, самое страшное позади. Парня еще вчера перевели из реанимации в обычную палату, он резко пошел на поправку и без визитов Яны вполне может обойтись. Там и так теперь вереница посетителей, в том числе и следователь приходил уже, Черепанов.