Англию и вывез драгоценности и оставшиеся средства семьи Тишинских, на которые до сих пор безбедно существует семья Бонэм-Страйт. Тогда как семья его компаньона Павла Петровича Тишинского долгие годы страдала, жила в бедности, скрывая свое настоящее происхождение.

Сопоставив все факты, я выяснил еще один очень интересный момент. Во время подготовки к свадьбе между лордом Лайоном и Анной Петровной вспыхнули романтические чувства. Возможно, после праздника они бы, смущаясь, объявили о своем союзе, и все жили бы долго и счастливо в английском поместье. Однако нанятые лордом детективы не подтвердили аристократическое происхождение госпожи Тихоновой, и тогда он начинает обвинять ее и все ее семейство в мошенничестве и погоне за деньгами. В сердцах граф захотел отменить свадьбу внука, даже заявил, что лишит его наследства. Лишь бы мошенницы остались ни с чем. Анна Петровна же в отместку обещает публично раскрыть истинное происхождение благосостояния семьи Бонэм-Страйт. Как им обоим пришел в голову план нейтрализовать друг друга, остается лишь догадываться.

Все взгляды обратились на Анну Петровну и лорда Лайона.

— Так, а горничную кто убил? — раздался слегка пьяный голос дяди жениха.

— Так ты, Майкл, и убил, просто забыл! И синяк под глазом тебе жертва, видимо, на память оставила, — ехидно заметила леди Кара.

Лорд Майкл возмутился:

— Неправда! У нас с Татьяной были отношения, не скрою, но зачем мне ее убивать? А про синяк у мужа своего спроси, тоже мне защитник.

Кара с удивлением посмотрела на мужа.

— Он не убивал, — подтвердил слова Майкла Холмс. — Но настоятельно рекомендую трезветь для дачи показаний. А горничную Татьяну Игнатьеву, увы, погубила жадность. Уверен, если вы сейчас проверите свои вещи, то многие из вас не найдут каких-то мелочей, побрякушек, чего-то не очень заметного. Из романа с лордом Майклом никакой выгоды она не извлекла, денег у него раздобыть не удалось, да и отец отказал ему в финансовой помощи. Обидно. И Татьяна продолжила потихонечку обворовывать постояльцев отеля. Вот, например, у Анны Петровны она решила позаимствовать тот самый чай. Как она, видимо, думала, элитный. Однако, он, к сожалению, был изготовлен из ядовитой наперстянки. Настойка этого растения обладает лечебными свойствами, но в больших дозах смертельно опасна. Результаты экспертизы подтвердят мою догадку.

Впервые за все время отец жениха решил сказать:

— Ты за дело, Майкл, получил, не надо было к Ирине приставать. Она прекрасная женщина, умная, светлая, таких еще поискать!

Майкл недовольно поморщился. Леди Кара нервно подпрыгнула на стуле и непонимающе захлопала глазами. Мать невесты густо покраснела и постаралась перевести тему:

— Мистер Холмс, а как же свадьба Маши и Ричарда?

Холмс усмехнулся.

— Свадьба будет! Гости ваши, конечно, порядком подустали, кто-то махнул рукой и уехал, но многие еще остались, ждут возле отеля. Дело об убийстве горничной можно считать раскрытым, результаты экспертизы скоро будут готовы.

Внезапно, не говоря ни слова, лорд Лайон, медленно встал с пола и, пошатываясь, направился прямиком к Анне Петровне.

«Ну всё, сейчас точно появится еще один труп», — мелькнуло у Ватсона.

— Я лорд Лайон Бонэм-Страйт, приношу свои извинения прилюдно, — произнес он и встал на одно колено перед Анной Петровной, — и прошу тебя, Анна, стать моей женой!

Анна Петровна сначала опешила от неожиданности и покраснела. Собравшись с мыслями и выдохнув, лукаво оглядела собравшихся и заливисто рассмеялась:

— Один раз живу, да и черт с ним, я согласна!

Леди Кара Бонэм-Страт странно пискнула, закатила глаза и свалилась в обморок.

Ватсон в изумлении посмотрел на Холмса:

— Да где ж тут театр, трагикомедия? Это самый настоящий цирк!

Тайна пылающего жирафа. Юлия Леонова

Ватсон присел на стул и с наслаждением вдохнул аромат горячего кофе. Минута блаженного спокойного утра! Холмс, сидевший в это время на диване и увлеченно что-то рассматривавший на экране телефона, внезапно вскочил с места.

— Ватсон! Собирайтесь! Мы едем в художественную галерею!

— Что? Зачем? — Едва сделавший первый глоток доктор чуть не подавился.

— Я бы хотел взглянуть на несколько картин, — ответил Холмс, обматывая вокруг шеи длинный красно-зеленый шарф.

— И что с ними не так? — вздохнул Ватсон, с сожалением отодвигая от себя чашечку кофе и поднимаясь с места.

— В смысле?

— Вы вряд ли бы заинтересовались ими, будь это просто картины. Их написал маньяк-убийца? Или ходят слухи, что они прокляты и убивают всех своих владельцев?

— Нет, все гораздо проще, дорогой друг, — усмехнулся Холмс. — В этой галерее выставлены картины из частных коллекций, и каждую из них хотя бы раз пытались украсть!

— О, вот она! — сказал Ватсон, указывая в сторону галереи. Холмс, расстроенный тем, что пришлось ехать на автобусе, рассеянно кивнул, но потом вдруг приободрился, заинтересовавшись рекламным плакатом у входа в галерею.

— Здесь не только картины из частных коллекций, но еще и выездная выставка Базельского художественного музея.

— И картины Виктора Соболева. «Полотна с запахом розмарина и с зашифрованными фрагментами картин известных художников»… Это что-то новенькое! — удивился Ватсон.

— Пожалуй, — согласился Холмс. — Виктор Соболев… Это не тот художник, что погиб месяц назад?

— Кажется, да.

В галерее было много посетителей и журналистов.

— Похоже, мы попали на какое-то мероприятие, — сказал Ватсон. Потом перевел взгляд на установленный в холле кофейный автомат и вздохнул, вспомнив об оставленной дома чашечке кофе.

Посетители и журналисты вдруг пришли в движение — в холле показался высокий худощавый человек артистической наружности — с зализанными назад, блестящими от геля черными волосами и скрученными в жгут усами, загнутыми кверху. Одежда на художнике тоже была своеобразной. Ткань его костюма очень напоминала рыбью чешую.

— Он похож на…

— Сальвадора Дали, — закончил за друга Холмс.

— Это Романов! Быстрее, быстрее! — крикнула молодая журналистка оператору, протискиваясь между Холмсом и Ватсоном. Но потом вдруг остановилась и обернулась, глядя на Шерлока с растущим с каждой секундой подозрением.

— А вы, случайно, не…

— Нет, я совершенно точно не тот, за кого вы меня приняли, — оборвал сыщик, решительно устремляясь в ближайший зал.

— Холмс, вас уже узнают журналисты! — усмехнулся Джон.

В небольшом зале было вывешено десятка два полотен. Ватсон тут же заинтересовался небольшой картиной со странными женскими фигурами с выдвигающимися из них ящичками и горящим жирафом на заднем плане. Картина была выполнена в необычной технике — не на холсте, а на деревянной доске размером 35 на 27 см.

— «Жираф в огне» Сальвадора Дали из Базельского художественного музея, — произнес Ватсон.

Минут через двадцать в зал влетел ихтиандроподобный Романов.

— Шерлок Холмс! Я прав? Неужели та симпатичная журналистка не ошиблась?! Я заместитель директора галереи Артур Романов. Уверен, вы обо мне слышали.