Сколько времени пробыл в этом помещении, перестал и считать. Порой сознание покидало… Похоже, провести мне здесь придется немало лет. Надеюсь, какой-нибудь случайный прохожий заглянет сюда когда-нибудь из любопытства и его внимание привлекут кости в цепях…

Любовь

Ну хоть одно испытание позади. Салтан признал детей, лишь только увидел. Царь не сводил счастливых глаз с Саввы и Олены. Они тоже радовались, что нашли отца, причем каждый по-своему. Олена не изменила своего поведения, получив статус царской дочери. Боярышня была полностью счастлива тем, что рядом Алекс. А вот Савва… Этот преобразился на глазах. Откуда что взялось. Появились надменность, гордость. Еще немного — и на бывших друзей будет посматривать сверху вниз. Я очень надеялась, что ошибаюсь.

Сегодня возвращалась самозванка, и Салтан подготовил ей и ее сторонникам «теплый» прием. Меня тоже пригласили поучаствовать в торжественной встрече. Злорадствовать, глядя на то, как бывшей служанке укажут ее место, вовсе не хотелось. Мне-то от нее требуется одно. Если бы не князь, постаралась бы отказаться, а так пришлось идти.

Царь Салтан расположился на троне. Вся наша компания укрылась в соседней комнате, откуда можно было незаметно наблюдать за развертывающимся представлением.

«Царевна Елена» уверенно вошла в тронный зал, видимо ни о чем не догадываясь. Я подумала, что со слугами разъяснительную беседу провели хорошо, никто не выдал ни взглядом, ни словом. Сопровождающих ее бояр внутрь не пустили. Я предположила, что в лучшем случае их уже разоружили, ну а в худшем…

Девчонка, заметив Салтана, приостановилась. Но, очевидно так ничего и не поняв, бросилась к царю:

— Батюшка, зачем вы встали? Ведь погубите свое драгоценное здоровье!..

Я изумилась. Она что, настолько уверена в себе, что совсем не обращает внимания на выражение лица «батюшки»? Салтан явно сдерживался с трудом. На миг даже показалось, что царь сейчас вскочит и самолично придушит «дорогую доченьку».

Но государь отличался завидной выдержкой. Он подал знак, и вперед вышел боярин Свег:

— Где ты видишь батюшку, девка? Одной этой дерзости довольно, чтобы тебя посадили на кол.

Самозванку перекосило. Она бросилась в ноги Салтану:

— Батюшка, не верьте! Негодяй хочет сжить меня со свету. Именно он издевался надо мной и погубил матушку.

Царь потемнел лицом:

— Стража, взять ее!

Двое воинов быстро подскочили и скрутили девчонке руки. Салтан загрохотал:

— Как смела ты, грязная девка, назваться царской дочерью? И прикоснуться к украшению моей жены? Савва, Олена! Подойдите! Вы ее узнаете?

Мы все вышли из тайной комнаты. Олена смотрела на бывшую служанку с ужасом. Потом прошептала:

— Зачем ты это сделала, Елена? Ты ведь мне была как сестра.

Савва презрительно усмехнулся:

— Давно чувствовал, что мы пригрели на груди крысу, да только ты, Свег, не желал мне верить. Прислушался бы к доброму совету, так и проблем бы не было.

Я уставилась на Савву с недоумением. Удивило не то, что он сказал, а как. К своему воспитателю, которому был обязан всем, он обратился весьма пренебрежительно. А мальчик-то тщеславен. Кажется, уже считает себя пупом земли, если не настоящим царем. Стало противно. Найти бы поскорей Кощея и оставить эту семейку самостоятельно разбираться со своими проблемами.

До самозванки тем временем дошло, в каком она оказалась положении. Она рванулась из рук стражей и упала в ноги Олене.

— Матушка, помилуй! Бесы попутали! Вспомни, сколько лет вместе с тобой скрывались от аспида! — Она указала пальцем на меня: — От ее мужа!

Я возмутилась:

— Князь ничего плохого Олене не сделал. Наоборот, помог и отвез к отцу. Говори, куда ты упрятала моего супруга?

Самозванка вдруг нагло взглянула мне в глаза и прошипела:

— Не скажу, пока не примете мои условия.

Тут грозно ожег очами царь:

— Увести прочь! И охранять так, чтобы муха не пролетела.

Служанку уволокли воины. Я расстроенно проводила ее взглядом. Кажется, девка упряма и понимает, что терять ей нечего. Настроение испортилось. Моя служанка-телохранительница, которая после нашего освобождения не отходила от меня ни на шаг, прошептала:

— Госпожа, отдайте ее мне. Я добьюсь признания, — и многообещающе сверкнула белыми зубами.

Я представила ее методы допроса и поежилась:

— Спасибо, Илия, но тут распоряжается царь Салтан. Попробую сначала побеседовать с ним.

Поговорить с Салтаном в тот день я так и не смогла. Царь был занят, разбираясь с последствиями заговора, а вечером нас ждал ужин «в узком семейном кругу». За столом я оказалась между Саввой и Свегом. Царь всячески подчеркивал свое радушие и выказывал мне уважение, но от разговоров о делах уклонялся. Видимо, ничего утешительного сообщить пока не мог.

Подданные Салтана веселились. Слуги и те ходили с раскрасневшимися лицами, подливая в ковши медовуху. Пили все и за всех: за царя, за его долгое царствование, за вновь обретенных детей…

Салтан смеялся и не уставал повторять:

— Други, утомился я уже царствовать. Столько лет хранил престол… Надеюсь, обрел наконец того, кому смогу его передать. Встань, Савва, я на тебя еще раз погляжу.

Царевич поднялся. Как всегда, он был ослепительно хорош. Портило только так и проглядывающее самодовольство. Хотя, если подумать, ему можно гордиться. Не каждый имеет перспективу стать царем.

Присутствующие женщины, все до последней служанки, не спускали с наследника глаз. Я их понимала: действительно есть на что посмотреть. Да и не женат еще царевич. Мужчины бросали взгляды на Олену, хотя и более осторожно. Вид Алекса внушал опаску.

Еще две пары вызвали общий интерес. Настасья Вахромеевна и Флора явились на ужин в сопровождении Кийса и Локши. Изящный, утонченный кот и его грубоватый, но прекрасно сложенный приятель были различны, как день и ночь, но невольно обращали на себя внимание. Представляю, какая бы поднялась паника, если бы узнали, что они — оборотни.

Я наблюдала за Флорой. Эту девицу в моем мире назвали бы охотницей на богатых женихов. Сейчас она явно флиртовала с царем. Ее глаза вспыхивали, щечки краснели, губки складывались бантиком. Она смущенно улыбалась, когда царь обращался к ней. Я возмутилась: ну и артистка! Совсем недавно гонялась за моим супругом, а не успел князь пропасть, как бросилась охмурять Салтана. Вот только, не в пример Кощею, царь вряд ли устоит перед ее чарами. Он уже поедал красавицу взглядом и поднимал чаши за ее здоровье. Интересно, это вино так способствует проявлению нежных чувств? Хотя почему бы царю и не расслабиться? Говорят, он много лет вел жизнь аскета. А сейчас нашел детей и мог позволить себе быть счастливым.