Гауптман, слюни текут?

– Это слёзы, коллега.

(Пьеро рассеянно шарит в корзине с бисквитами)

Верлен: Сердце тихо плачет, / Словно дождик мелкий… Сердце словно

дождик, / Мелко тихо плачет… Сердце словно дождик, / Тихо мелко плачет…

Дождик словно сердце… Сердце словно дождик…

Вечер. Мелкий дождь. Моросит. Моросит этот мелкий дождь. Этот, такой

мелкий, что нет капель (капля… вторая… третья…) Этот, такой мелкий,

моросящий, проникающий через поры, до нутра, медленно, надолго, навсегда,

всегда дождь.

На крыше скрипач.

скрипач на крыше

«Мы не можем вволю наплакаться,

посмеёмся же в нашем несчастье».

Анжело Беолько (по прозванию Рудзанте)

В этот вечер, когда моросит всегда дождь, на крыше играет Скрипач. Этот

Скрипач всегда, когда вечер и дождь играет на крыше… и вечер и дождь всегда,

когда на крыше играет Скрипач.

Крыша не та, с которой можно соскользнуть(ся) и не такая, на которой нельзя

было бы Скрипачу играть на скрипке, когда моросит дождь. Крыша как раз такая,

на которой может играть на своей скрипке Скрипач. Такая, о которой говорят, «он

живет на крыше», в том смысле, что он живет на чердаке, или в комнате под

самой крышей, или в мансарде, где обычно живут скрипачи и бедные поэты.

Скрипач играет на крыше…

…где проходит его жизнь. Если скрипач настоящий, то жизнь его и есть игра

(на скрипке), и он живет, когда играет на скрипке, на крыше или когда под

крышей…

Играет на скрипке, играет на крыше… играет на скрипке, а живет на крыше, на

крыше которую мочит дождь, на крыше, на которой Скрипач играет…

Смысл скользит, ускользает; слова… много слов… слова, чтоб скрыть смысл;

иллюзия, обман – слова. Их назначение – таить мысли и замыслы, скрывать

вспоминания, и они научились это делать блестяще; в каждом из них столько

тайных значений.

109

Скрипач играет и на крыше, и под крышей – ему и снится всегда, что он всегда

играет; и когда ест, и когда пьет, и когда едет, и когда идет, и везде, везде, и всю,

всю свою без остатка жизнь он играет, и сейчас он играет, когда моросит мелкий

дождь; на крыше на своей скрипке.

А под крышей живет Она… а под крышей кто только не живет… в том смысле,

что крыша есть над любым домом, в котором живут (поэтому он и дом);

многонаселённый, малонаселённый, с окнами в разные стороны и жильцами в

разные стороны, в том смысле, что жилец, живущий на одной стороне, никогда не

видит из окон того, что видит жилец, живущий на другой стороне. Жильцы в

разные стороны.

А из окошка, в котором Она, – видна только вечерняя темнота. Это тогда, когда

вечером моросит дождь. И если этот Скрипач на крыше играет в моросящий

дождь на своей скрипке – то Она… слушает, сидя у подоконника, из открытого

окна, из моросящего дождя… Еще раз: если Скрипач играет в моросящий

дождь… Она слушает из моросящего дождя его музыку… не его – Скрипача

музыку, а его – Дождя и Вечера Музыку или, точнее будет, сказать: Она думает,

что так звучит моросящий дождь и вечер, и, может быть, если бы ей сказать, что

это играет Скрипач на своей скрипке, Она не очень-то обрадовалась бы. Не

обрадовалась бы потому, что у нее есть скрипачи, которых Она слушает и

заслушивается, но, совсем другое – слушать и заслушиваться музыкой

всегдашнего вечернего дождя.

И у Скрипача есть те, кто слушают его и заслушиваются, а потом не приходят.

Только моросящий дождь и вечер всегда с ним. Они могут не приходить какое-

то время, задерживаться, но даже подумать нельзя, что они не придут вовсе.

Такого не бывает.

И Она всегда с ним, хотя она думает, что она всегда только с вечером и дождём.

Вечер и дождь придут всегда… и будут для нее играть на скрипке Скрипача.

Арлекин тоже, всегда, когда вечер и когда этот Скрипач играет в моросящий

дождь на своей скрипке. Арлекин тоже всегда сидит у окна и слушает скрипку, и

знает, что Она… где-то… сидит и слушает музыку моросящего дождя у окна.

Арлекину кажется, что их только двое: Она и этот Скрипач. Хотя, Арлекин знает,

что это ему только кажется, что это не так, неправда, – что их много, и у каждого

своё и мнение, и суждение, и о дожде, и о вечере, и… обо всем на свете, и есть

такие, многие, которые игру на скрипке Скрипача на крыше вообще не слышат:

одни по причине того, что их окна выходят совсем уж, в другую сторону, а это все

равно, что жить на другой улице; другие, потому что их уши не могут слышать

ничего кроме собственной музыки; третьи, потому что их уши вообще не могут

слышать. Да мало ли причин, по которым жильцы могут не слышать друг друга,

не относиться и не соотноситься друг с другом, не мешать и не помогать, не

сочувствовать, не сопереживать, не соответствовать, хотя, конечно, существуют

невидимые, внутренние, глубинные, тайные связи каждого с каждым, но кто их

знает?.. исследователи, испытатели, ловцы, писатели?

110

Какое печальное заблуждение; в том смысле, что слушают Скрипача, что

моросящий дождь слушает. Дождь, слушая всегда Скрипача, слышит всегда

только себя. Но и Скрипач, говоря по правде, играет не для дождя, а только для

себя. И Арлекин. И Она. И Она – как дождь. Все как дождь… и дождь, как все,

хотя всем им кажется… Заблуждение… Обман… Слова… хотя всем им кажется,

что они слышат друг друга. Они обманываются, заблуждаются… они

обманывают сами себя и рады обманываться и знают, что обманываются и

заблуждаются сами, и слышат только себя.

Неужели же все, кто живет… в этом доме, заблуждаются, обманываются и

знают, что обманываются, и рады, и не признаются себе в этом?

Арлекин целый день на работе. Целый день, с утра до вечера. Целый день,

Арлекин дает пощечины белому Пьеро. Даёт пощёчины бледному Пьеро, потешая

публику… заставляя публику смеяться над Богом, в том смысле, что если тебя

ударили по одной щеке – подставь вторую. А когда Арлекин приходит под крышу

– он хочет забыть… но! Комедия всегда с ним, не оставляет его. Арлекин

продолжает бить Пьеро и когда спит, во сне, и когда ест, и когда пьет… и

пощечины, будто раскалывают ему голову, раскалывают голову на кровавые

куски… всегда.

Но никто не слышит и никто не знает, и никому он старается