Оперативник пожалел, что не взял у Сергея сотовый телефон. Сейчас ему эта новость пришлась как бальзам на сердце. И он мог бы самостоятельно организовать освобождение сына и арест преступников. Замутилов не решился изменить намеченный с Бодряковым план мероприятий, помня, что человек в джипе еще должен встретить Городецкого, а это освобождение являлось ключевым моментом.

«Ни чего страшного. Через пару часов буду у Сереги, а к тому времени и его сын будет по-прежнему в том же месте, и по Городецкому будет полная ясность» – успокоил свое нервное возбуждение оперативник и стал подпевать попсовой мелодии, раздирающейся из автомагнитолы.

Вскоре он «довел» иномарку до ворот Бутырского СИЗО, где Эдика поджидала в своем мерседесе козлиная бородка адвоката Харчевского. Илья Ильич с улыбкой продемонстрировал подъехавшему телохранителю какой-то документ, и направился в сторону проходной следственного изолятора. «Глыба» комфортно устроился в машине, откинув водительское сиденье чуть-ли не в лежачее положение. Петру так же ни чего не оставалось делать как, в ожидании дальнейших событий, устраиваться по удобнее. То ли от волнения, то ли от жары, но его разморило и он задремал. Проснулся он от осознания что спит и от страха, что откроет глаза, а ни кого из объектов слежки не обнаружит на месте. Джип и мерседес были на месте, и у него отлегло от сердца. Эдика в машине не было. Он стоял напротив калитки в воротах следственного изолятора, оживленно с кем-то беседуя по мобильному телефону. Правда его машина не оставалось пустой, так как в ней сидели два дюжих парня с накаченной мускулатурой. Калитка открылась, и из нее сначала высунулся наружу адвокат, и уж спустя паузу какой-то мужчина в грязной рубашке и старых брюках. Его внешность Петру показалась знакомый.

«Может я раньше встречался с этим Городецким. Он же уже посиживал в следственном изоляторе» – подумалось ему.

Городецкий сел в Джип начальника службы безопасности. И машины стали разъезжаться.

«Ну вот и все, еду к Сереге» – обрадовался оперативник продуктивно отработанному дню.

Девятка, едва тронувшись с места, заскрипела железом. Правое переднее колесо было спущено.

«Вот так всегда в самое не подходящее время…» – разозлился оперативник, больше сожалея не о колесе, а о потере драгоценного времени. Взяв из багажника запаску, он поддомкратил машину и принялся снимать колесо. Раскручивая прикипевшее болты, он услышал звуки приближающихся сзади шагов, но повернуть голову не успел из-за удара тяжелым предметом по затылку.

Бодряков с нетерпением ожидал сообщения от Замутилова, но так и не дождался. Это его начинало беспокоить. Действуя в рамках договоренности с коллегой он позвонил Надежде, и по первой ее интонации понял, что Городецкого отпустили.

– Да освобожден – подтвердила его интуитивные способности Женщина – ты вечером будешь?

– Как обещал – подтвердил Сергей Иванович, опять забеспокоившись о друге, зная, что тот должен был отследить выход Городецкого из СИЗО.

К концу его дежурства из нейрохирургического отделения Склифа поступила телефонограмма о поступлении в институт скорой помощи с закрытой черепно-мозговой травмой Петра Замутилова.

«Не уж то в аварию попал?» – первое, что мелькнуло в голове оперативника.

Бодряков хотел тут же поехать к коллеге, но дежурный сказал, что к нему пришла очередная женщина с заявление, и он решил, что к Петру поедет после визита к Надежде. В кабинет робко постучали, и на пороге появилась недавняя заявительница. Зоя Николаевна выглядела чуть получше, и можно было сказать, что она уверено идет на поправку, если бы не красные, опухшие веки глаз. Едва пожилая женщина переступила порог кабинета, как на ее глаза набежали слезы. Она ни чего не говорила, а только беззвучно стала вытирать глаза. Бодрякову сейчас не очень хотелось выслушивать очередные жалобы пожилой москвички, но что то шевельнувшееся в душе, заставило его настроиться на беседу с этой женщиной по внимательней.

– Ну что случилось? Разве Вашего сына еще не выпустили? – как можно мягче поинтересовался оперативник, вспомнив информацию Замутилова о скором освобождении ее сына.

– Сегодня отпустили… – поток слез не уменьшался.

– Так что же плакать? – недоумевал милиционер, начиная думать, что может и мать Круглова не вполне психически здоровая.

Женщина еще долго не могла успокоиться, но потом выпила воды и картина стала проясняться.

Сегодня утром мать Егора пошла к следственному изолятору на свидание с сыном. Простояв несколько часов в очереди, она выяснила, что сына уже выпустили сегодня утром на свободу. Она не чуяв под собой ног бросилась домой, но Егора в квартире не оказалось. Так она и просидела до самого вечера в ожидании сына, а потом, почувствовав что с ним произошла какая-та беда, пришла в отделение милиции.

– А Вы не знали, что его сегодня выпустят? – поинтересовался Бодряков, удивленный этим обстоятельством.

– Мне адвокат говорил, что мой сын ни в чем ни виноват и его скоро отпустят, но точного дня не называл.

– А кого Вы пригласили адвокатом? – заинтересовался Бодряков.

– А я и не приглашала, у меня и денег нет таких – пояснила женщина – он сам приехал ко мне домой. сказал, что его попросил взяться за защиту моего сына его клиент.

– А кто его клиент?

– Илья Ильич сказал, что он сидит с Егором в одной камере – Зоя Николаевна, видя удивление в глазах оперативника, попыталась оправдать свои действия – Я понимаю, что уголовники не лучшие из людей, я даже и сыну об этом написала через адвоката, но что мне оставалась делать?

– Как фамилия защитника? – нетерпеливо прервал ее Бодряков, удивленный знакомым именем и отчеством.

– Да вот, я и визитку его принесла – пожилая женщина протянула милиционеру визитку адвоката Харчевского Ильи Ильича.

«Странно от куда такая забота у маститого адвоката об неимущих?» – продолжал все больше удивляться Сергей Иванович – «И кто его клиент, уж не финансист ли Городецкий Борис Семенович? А его что могло объединять с этим не вполне адекватным сокамерником?».

– Хорошо я разберусь, напишите заявление – он попытался ободрить плачущую женщину.

– Так я Вам уже писала заявление в прошлый раз. Вы его в стол положили – напомнила ему Зоя Николаевна – Вы его даже не читали?

– А чего читать, если мы тогда сразу же установили местонахождение Вашего сына – поморщился Сергей Иванович, нелюбивший когда ему на что-нибудь указывали в его работе.

Зоя Николаевна попрощалась. На ее лице уже не было слез, а в глазах появилась небольшая надежда.

– Ты все же прочти заявление, сынок – ласково попросила его настойчивая пенсионерка, закрывая за собой дверь.

Не дожидаясь конца дежурства, сразу после ухода заявительницы, он договорился с дежурным и поехал в больницу к Замутилову. Дежурный врач, с кем предварительно переговорил Бодряков, рассказал о характере травмы и отвел для вопросов три минуты. Петр лежал в четырехместной палате под капельницей. Увидев коллегу он попробовал улыбнуться, но улыбка получилась какой-то виноватой. Словно экономя силы он с трудом разомкнул губы.