Простояв еще с минуту, я вышла из своего укрытия и осторожно пошла вперед. Людей в гараже больше не было, и это обстоятельство придало мне некоторую уверенность. Обследовав гараж, я первым делом нашла пульт, который открывал ворота. Теперь, если и случится что-нибудь непредвиденное, я смогла бы выбраться отсюда.

Пройдя вдоль стены напротив ворот, примерно посередине я заметила металлическую дверь. Снаружи она была закрыта на щеколду. Подойдя к двери вплотную, я услышала тихий шелест. Я перевела взгляд наверх и увидела вентиляционное отверстие с вращающимися лопастями вентилятора. Возможно, что здесь, за дверью, находилось подсобное помещение для хранения инструментов или запчастей. Прежде чем отодвинуть засов, я еще раз оглянулась. Ни души. Можно входить в помещение. Дверь бесшумно открылась, и я вошла внутрь.

Но никаких инструментов и деталей я в комнате не увидела. Подсобка, или то, что я приняла за нее, представляла собой пустое помещение. Здесь были такие же бетонные стены и каменный пол, на котором сидела женщина. Запястье ее левой руки было обхвачено наручниками и приковано к какому-то железному штырю, который торчал прямо из пола. Это была Светлана Спиридонова. Я узнала ее, потому что видела фотографию, которую дал мне ее брат Елистратов Владимир Евгеньевич. Правда, сейчас Светлана не выглядела так эффектно, как запечатлел ее фотограф. Но это и понятно: пережитые страдания отложили свой отпечаток на ее внешность. Светлана сидела, опустив голову. Увидев меня, она подняла ее, и в глазах ее мелькнул страх, граничащий с паникой.

– Вы Светлана? – спросила я женщину и опустилась рядом с ней на пол.

Она только испуганно смотрела на меня и ничего не говорила.

– Не бойтесь меня, я вам не враг. Ваш брат Владимир Евгеньевич Елистратов попросил меня вас найти. И ваш муж Вячеслав Степанович Спиридонов тоже, – добавила я.

Я специально проговорила имена и фамилии ее близких, чтобы она успокоилась на мой счет и не стала причислять меня к своим похитителям. Кажется, мой расчет оказался правильным. Светлана перестала смотреть на меня с ужасом, но вместо этого она внезапно начала взахлеб плакать.

– Успокойтесь, пожалуйста, – начала я ее уговаривать как маленькую. – Сейчас не время давать волю слезам.

Но Светлана, не обращая внимания на мои уговоры, продолжала безнадежно рыдать.

– Послушайте, – снова обратилась я к ней, – вы что же, хотите, чтобы на ваши рыдания сбежались ваши похитители? Вот будет здорово! Тогда ни вам, ни мне и мечтать не придется о том, чтобы выбраться отсюда!

Светлана замолчала. Шмыгая носом и утирая глаза тыльной стороной ладони свободной руки, она попросила (правда, просьба больше смахивала на приказ):

– Снимите с меня наручники. И уведите меня отсюда.

Я, конечно, понимала, что ей пришлось пережить. К тому же ее брат рассказал мне о ее характере и замашках. Но мне не понравился ее приказной тон. Поэтому я строго сказала:

– Вы так и не ответили на мой вопрос. Задаю его еще раз: вы Светлана Евгеньевна Спиридонова?

– Да, да! Спиридонова я! Светлана Евгеньевна. Сколько можно! Боитесь, что не ту освободите? – с иронией в голосе спросила она.

– Нет, даже если бы вы и не были той, кого я ищу, я бы все равно не оставила вас здесь.

– Тогда чего же вы ждете? – нетерпеливо спросила она.

– Я жду, когда вы успокоитесь, когда наконец возьмете себя в руки и перестанете ерничать.

– Уже, уже успокоилась, – сообщила Светлана, поднимая свободную руку. – Извините, – выдавила она из себя.

Я достала отмычку и отомкнула наручник. Светлана начала потирать затекшее запястье.

– Скажите, эти сволочи, суки, гады, они уже все находятся в колонии? – с яростью чуть ли не выкрикнула Светлана.

– Светлана, да вы что? – Я поразилась даже не знаю чему – то ли ее детской наивности, то ли бешеной злобе.

– А что? Что я? – Светлана пожала покатыми плечами. – Вот они что? Неужели до сих пор не арестованы?

– Представьте себе, нет. Я только что отыскала вас. О моем проникновении сюда не знает ни одна живая душа. А вы хотите, чтобы ваши похитители уже мотали срок? Так не бывает, вернее, бывает, но только в сказках, наверное, – сказала я.

– Сказки, – горько усмехнулась Светлана, – вся жизнь моя была сказкой до той поры, пока меня не схватили эти… отребье, гнусные выродки, твари и…

– Светлана, – прикрикнула я на нее, – перестаньте, хватит уже истерить.

– Вам хорошо так говорить, – со слезами в голосе сказала Спиридонова, – а я? Вы не представляете, что я пережила!

– Вас пытали? Били? Истязали? – спросила я больше для проформы, потому что следов пыток и издевательств я не заметила.

– А то! Засадили на холодный грязный пол, приковали к этой чертовой железяке! – Она с ненавистью посмотрела на штырь и плюнула в его сторону.

– Я понимаю, что вам пришлось пережить… – начала я, но Светлана меня перебила:

– А вы сама-то кто будете? Вы из полиции?

– Нет, я не из полиции. Вообще-то я работаю телохранителем, но в данном случае выполняю обязанности частного детектива, потому что меня просили разыскать вас близкие вам люди. А зовут меня Евгенией, – несколько запоздало представилась я ей.

– Телохранитель? – недоверчиво переспросила Спиридонова. – А разве женщины работают телохранителями? Это же мужская работа.

– Как видите, и женщины выполняют эту работу, – ответила я ей.

– А как вы узнали, куда меня увезли? – спросила Светлана.

– Вычислила, – коротко ответила я. – Но проникла я сюда незаконно, не с парадного хода, как вы, наверное, уже догадались. Сначала мне нужно было убедиться, здесь вас удерживают или не здесь.

– Что, убедились? – с вызовом спросила меня Светлана. – Чего же вы ждете, госпожа телохранитель? Мы так и будем здесь сидеть?

– Светлана, оставьте свою иронию при себе, – строго сказала я. – Да, я убедилась в том, что вы – это вы. А сидеть мы здесь будем, надеюсь, недолго. Но только в том случае, если вы не будете мне мешать.

– Да я совсем вам не мешаю, – на два тона ниже произнесла Спиридонова, почти пробормотала.

– Тише, – шепотом сказала я, потому что из-за двери мне послышался какой-то шум.

– Я молчу, – тоже прошептала Светлана.

Я прислушалась. Нет, мне не показалось, гараж действительно вновь стал обитаемым. Но теперь в нем, помимо одного человека, появились по крайней мере еще два. Я ясно слышала несколько мужских голосов. Скорее всего, в гараж вновь спустился мужчина, который занимался машиной. Но теперь он вернулся не один. Я бесшумно пересекла комнату, где находились мы со Светланой, и подошла к двери. Потом приникла головой к щели и попыталась услышать то, о чем говорили за дверью. По отдельным обрывкам слов я поняла, что хозяин требует, чтобы машина была готова к поездке. Стало быть, гараж сейчас будет занят, и нам со Светланой придется остаться здесь на неопределенное время.