Трое мужчин все еще молчали, но теперь до них, похоже, дошли ее слова, на их физиономиях появилось напряженное выражение.

Через пару секунд Аксель поднял глаза:

– Это просто чудовищно. Вы знаете что-то еще?

– К сожалению, я не могу ничего рассказать. Мы здесь, чтобы узнать, что известно вам.

– Я получил эсэмэску от Филипа, кажется, позавчера. Он написал, что заболел, ангина или что-то вроде того.

– Да, мне он тоже об этом написал, – подтвердил Ян.

Аксель округлил глаза.

– И что мы можем сделать?

– Вам ничего не нужно делать, – продолжила Эмили, – Просто расскажите, известно ли вам что-то, что может нам помочь. Следите, не произойдет ли что-то важное. И если кто-то спросит, где Филип, то он уехал в Испанию играть в гольф.

– Но он никогда не играл.

– Тем не менее мы так договорились.

Приятели Филипа воззрились на Эмили с нескрываемым удивлением, отметил Тедди.

– Знаете ли вы кого-нибудь еще, кто интересовался, куда делся Филип? – продолжила она.

Аксель взглянул на свои часы, крупные часы, наверное, «Ролекс». Похоже, он прикидывал, сколько времени можно уделить этой встрече.

– Я, по крайней мере, не знаю ничего, что вам может быть полезно. Я лично не заметил ничего странного. Но мне интересно: вы говорили с его девушкой, Стефани?

Эмили скрестила руки на груди:

– Говорили, но не мы. Она уехала. Карл-Юхан или Катарина позвонили ей и рассказали, что Филип в Испании и что связь там плохая. Чрезвычайно важно, чтобы эта история не просочилась в газеты и не разрушила все шансы его отыскать.

Аксель почмокал губами.

– Но как вы собираетесь его найти?

Тедди неторопливо наклонился к нему через стол.

– Этого мы пока не знаем. И мы тебя отлично понимаем, Аксель, эта история – как обухом по голове. Но можно мне задать пару вопросов?

Ответа он ждать не стал.

– Ты или кто-то еще из вас был с Филипом 11–12 января?

– Без понятия, – ответил Аксель.

– Но как вам кажется?

– Да не знаю я, – сказал Аксель.

– У тебя это нигде не записано?

– Я не записываю в планинг каждую личную встречу.

Тедди перегнулся через стол и взял Акселя за руку. Он сдавил пальцы железной хваткой и не отрываясь смотрел парню в глаза. Аксель поморщился, но ничего не сказал. Тедди увидел выражение боли на его лице и почувствовал, как кости его кисти захрустели.

– Будь добр, напряги головушку.

Эмили не двигалась с места.

Аксель тоже наклонился над столом – чтобы уменьшить давление на руку.

– Да не знаю я, чем я тогда занимался, – почти простонал он.

– Но ты мог бы заглянуть в свои записи, может быть, память прояснится или что-то еще наведет тебя на мысль.

Ян и Карл сидели в оцепенении рядом с Акселем. Они достали свои телефоны и уткнулись в них. У Тедди промелькнула мысль: если эти ребятки – лучшие друзья Филипа, то у него вообще нет друзей. Он сжал руку еще крепче. Лицо Акселя побелело.

– Давайте успокоимся, – сказала Эмили преувеличенно громко и четко.

Тедди ослабил хватку. Аксель моментально выдернул руку и теперь растирал ее другой.

– Я был в Лондоне на мальчишнике в те выходные. Аксель, ты ведь тоже там был, – быстро произнес Карл.

– Точно, Бобо устраивал мальчишник. Ну, теперь мы это выяснили.

Ян сидел, уткнувшись в телефон.

– По-моему, я в те выходные тоже не встречался с Филипом, – сказал он.

Тедди не стал обращать внимания на внезапное вмешательство Эмили. Он сосредоточился на этих так называемых друзьях.

– Теперь я хочу спросить, был ли кто-то из вас с ним вечером в субботу две недели назад, в январе.

Три парня по другую сторону стола снова вытащили свои мобильники.

Аксель, казалось, напрягал память.

– У меня в планинге ничего нет, но мы были в клубе вечером восемнадцатого января. Сейчас я вспомнил. Вот тут есть сообщение от Фила, около часа ночи: «Иди на базу». Это должно было быть в «Стурекомпаниет».

– После «Стурекомпаниет» вы пошли куда-то еще?

– Нет, мы там были до закрытия.

– И куда Филип пошел потом?

– Предположу, что домой. И по дороге его избили. Он потом рассказал.

– Да, это мы знаем. Что именно он рассказал?

– Да ничего особенного.

Аксель вкратце пересказал то, чем Филип с ним поделился.

– Больше я ничего не знаю.

– Но как Филип узнал, что нападавшие были из Седертелье?

Аксель закатил глаза:

– Ну откуда я-то знаю? Он так сказал.

– И вы разошлись около пяти, когда клуб закрывался?

– Да.

– Но «Стуре» закрывается в три?

– Ну да, наверное.

– Так вы с ним расстались в три или в пять?

– После закрытия мы пошли в другое место.

– В какое место?

– Я плохо помню.

– Это было всего пару недель назад.

– Да, но знаете, я часто хожу по клубам. Кажется, мы были в «Кларе», в VIP-зале.

– Но туда не пускают после трех. Я говорил с их барменом.

Что-то было не так. И не только потому, что этот Аксель темнил.

Аксель вздохнул:

– Ну хорошо, я расскажу как есть. Я много выпил. Я не помню подробностей того вечера. Увы.

Остальные двое и Эмили не отрываясь смотрели на него.

Тедди уловил приглушенные звуки беседы в одной из соседних переговорных. Слов было не разобрать.

Дверь открылась, пропустив Магнуса. Он осмотрелся и отметил воцарившееся молчание.

– Привет-привет. Я Магнус Хассел. Прошу прощения за опоздание.

Тедди не обратил на него никакого внимания, и Магнус это, кажется, заметил, так как не подошел к нему, чтобы пожать руку.

– Насколько пьяным был Филип? – спросил Тедди.

– Не очень. Не так, как я.

– Он принял наркотики?

Аксель встретил взгляд Тедди. У него были ясные зеленые глаза. Тедди вспомнил слова Линды: оценить человека можно по глазам. И он знал, что бы она сказала об Акселе: у него нехороший взгляд.

– Я не знаю, – ответил Аксель. – Совершенно не представляю.

– Что же, тогда у меня больше нет вопросов, – сказал Тедди и откинулся на спинку кресла.