стоило! Ты мне отвратителен. Ты самый ничтожный из всех мужчин, которых я встречала, — она истекала ядом. Каждое слово было пропитано такой злостью, что они самой причиняли боль, стоило яду попасть на открытые раны.

— Это всё? — спокойно произнёс Бен.

В его глазах было полное равнодушие. Эта женщина довела его до желания не просто овладеть ею, но и как можно сильнее встряхнуть, чтобы выбить всю дурь из её головы. Видит бог, он ни разу не поднял на женщину руку, но Кара — первая, кто довёл его до этого желания. Ему самому казалось, что он начинал ненавидеть её так же сильно, как и Кара его. Она произнесла гулкое «нет», словно выплюнула огненную стрелу.

— Я найду способ и сотру тебя с лица земли. Ты мне противен! Я тебя не-на-ви-жу! — как можно выразительнее произнесла последнее слово Кара.

— Иди ты к чёрту! — обессиленный, произнёс Бен. Он устал. Устал от её вечных припадков, от её криков и истерик. В конце концов, Бен устал от вечных пощечин. Впервые он захотел спокойствия. Он сильно ошибся на её счёт. Феликс выиграл этот раунд. Эта женщина его сделала!

— Вот и пойду! — Вздёрнув подбородок, она сверкнула глазами.

Они посмотрели друг на друга ещё несколько секунд. Кара намеревалась сесть в машину и поехать домой — собственно, туда, куда он её только что послал, — но вместо этого стремительно зашагала к Бену, а он — ей навстречу, пока оба не стояли друг против друга.

— Сука! — прохрипел Фишер и, обхватив её за талию, резко притянул к себе, впиваясь устами в её губы страстным поцелуем.

Потребовалась всего секунда, чтобы Кара ответила на его поцелуй. Её пальцы скользнули по волосам мужчины, ближе притягивая его к себе. От её натиска укушенная губа начала кровоточить, и сочащаяся кровь придала их поцелую металлический привкус. Это никого не останавливало. Они, словно два уголька, вспыхнули от сильного дуновения ветра и воспламенились, перерастая в огромный пожар. Целуя друг друга с такой страстью, что губы начинали болеть. Словно оба пытались выместить всю свою ненависть друг на друга с помощью поцелуя.

Покрепче обвив руками его шею, Деваль обхватила его бёдра ногами и сильнее впилась в его губы обжигающим поцелуем. Шагнув вперёд, он прижал Кару к машине и, нащупав пальцами ручку двери, открыл её, буквально вваливаясь на заднее сидение. Продолжая целовать губы Деваль, Бен смахнул узкую бретельку шёлкового платья, продолжая скользить рукой по её телу. Остановившись на груди, Бен ощутил под тонкой тканью набухший сосок и сжал его двумя пальцами. От прикосновения с губ девушки сорвался едва уловимый стон наслаждения. Выгнувшись, Кара крепче обхватила его бёдра ногами.

Прикосновения мужчины опьяняли. Оторвавшись от её губ, Бен скользнул поцелуями по шее, оставляя дорожку огненной лавы. Каре казалось, что его губы были горячее раскалённого металла. Ощутив губы Бена на своей груди, Деваль выгнулась сильнее, подаваясь навстречу его устам. Кара забыла, что ненавидела этого мужчину пару минут назад, что он тот, кто заставил пересечь черту. Её ничего не волновало так сильно, как руки Бена, изучающие каждый изгиб её тела, его губы, обжигающие нежную кожу. Простонав, Деваль снова изогнулась. По телу растекалось блаженство, а по венам обжигающим потоком текло желание и страсть. Фишер покрывал грудь Кары поцелуями, играя языком с её соском, обхватывая его губами и нежно покусывая. Это сводило с ума. Тело Кары обсыпало мурашками, концентрирующимися внизу живота. Она хотела этого мужчину, как никого другого. Он был ей нужен как воздух. Прижимая голову Бена к своей груди, Кара стонала от того удовольствия, что дарили его ласки. Ей хотелось большего, и этому свидетельствовало пульсирующее ощущение между ног.

Скользнув по его груди, Кара попыталась расстегнуть одну из злосчастных пуговиц, но та никак не поддавалась. Тогда девушка дёрнула её с такой силой, что четыре пуговицы от натиска отлетели в сторону, оголяя мускулистый торс мужчины. Перед глазами возникла картинка обнажённого Бена. То, как он стоял в бассейне и по его коже стекали капли воды. Каре до безумия захотелось поймать губами каждый кристаллик, не давая ускользнуть в общий поток. Выдернув рубашку из-за пояса, Бен дёрнул её сильнее, пока та полностью не расстегнулась. Скользнув рукой под рубашку, Кара впилась ногтями в спину Фишера и, как дикая кошка, оставляя глубокие царапины, провела пальцами по его коже. От сладкой боли Бен обхватил губами возбуждённый сосок Кары и прикусил его сильнее в отместку. Словно они продолжали битву, только уже на другом поле.

От укуса Кара сильнее впилась ногтями в его спину, а ногой скользнула по его бедру, прижимаясь, чувствуя, как её обнажённую кожу обдавало пламенем, стоило девушке коснуться тела мужчины.

Рука Бена скользнула по обнажённой ноге девушки, и, согнув её в колене, он прижал к своему бедру. Раздвинув ноги шире, Кара ощутила его возбуждение. От этого чувства она прижалась плотнее к Фишеру и попыталась сделать движение бёдрами, чувствуя, как внизу живота больше нарастало напряжение. Бен повторил её движения, дразня девушку, и Деваль подалась ближе. Это больше распаляло в них огонь желания. Каре казалось, что от их движений тонкая ткань её трусиков порвётся, и их будут разделять только брюки Фишера. Их движения сопровождались жаркими поцелуями. Они кусали губы друг друга, руки Бена сжимали её грудь, а их тела продолжали двигаться в такт раскачивающейся с ними машине.

Кара была готова закричать от нарастающего возбуждения. Деваль отчётливо чувствовала, как его член тёрся о набухший бугорок, — это причиняло сладкую боль. С каждым движением их темп нарастал, и Каре чудилось, ещё немного — и она кончит от этого жёсткого трения. Её кожа горела от прикосновения плотной ткани брюк и твёрдого члена, боль перемешивалась с неистовым возбуждением и наслаждением. Деваль не понимала, что происходило с ней. Она словно неслась на безумной скорости в какую-то пропасть, её захлестывала волна чувств, а стоны неистово срывались с искусанных губ. Во рту пересохло и не хватало воздуха, Кара задыхалась от наступающего желания. Тело напоминало часовой механизм: все колёсики и пружины натянуты до предела, что в любую секунду могли взорваться. Каждое прикосновение было подобно пытке.

Когда оба были на пределе, Фишер упёрся коленом о сидение, слегка приподнялся над девушкой, освобождая путь к наслаждению Кары.

— Стой! — прохрипела Деваль, стоило пальцам Бена скользнуть под тонкую ткань трусиков. Поймав его руку, девушка остановила Фишера. На неё словно ушат с ледяной водой обрушилась мысль: он женат. — Остановись! — застонала Кара и впилась в его плечо ногтями.