Тема, как галантный кавалер, деликатно коснулся губами моей руки, и выразил почтение.

Весь вечер я ловила на себе его взгляд. С противоположного конца зала он наблюдал. Я ощущала это, по глоточку цедя «Кровавую Мери», заедая напиток вкуснейшим гарниром, который заботливо подкладывал мне в тарелку Юрка. Потом, в медленном танце прижимаясь к мужскому телу, я снова чувствовала, что он смотрит. От Юрки приятно пахло, и голова уже заметно кружилась от количества выпитых коктейлей и забытой атмосферы праздника.

Где-то ближе к концу, когда часть гостей распрощались, и зал опустел, я, оставив Юру в компании знакомых, отправилась на поиски Артема. Мне захотелось поздравить его лично, и узнать, отчего он решил отпраздновать, раньше времени. Ведь не принято…

Минуя гардеробную, за ненадобностью закрытую летом, я обошла по кругу маленький балкончик. Внизу, на первом этаже, было темно. Старый ночной клуб, вероятно, мой ровесник, подвергся ребрендингу. Говорят, его выкупил какой-то местный шишка, и намеревался превратить «развалюху» в «конфетку». Так что, в стенах некогда веселого заведения шел ремонт. Рабочие разошлись, оставив тусклую лампочку. Чтобы кто-нибудь из пьяных гостей ресторана не поломал себе ноги.

Я спустилась вниз, совершенно не понимая, зачем. Вряд ли здесь мог быть Артем. И вдруг чьи-то руки обхватили мою талию, напугав до полусмерти! Я вскрикнула и, прижатая к стене, нервно задышала.

— Ты что, совсем дурак? — набросилась я на Юрку. Тот, однако, без тени раскаяния, злорадно скалился в темноте. — Отпусти!

— Вот уж нет, — сверкая глазами, выдохнул он, — поймалась, птичка? Сбежать хотела?

Его ладони забрались под юбку. Он был не то, чтобы пьян, но… Я тоже! И эта ситуация, тишина и сумрак незнакомого места, пожалуй, подстегнули мое желание.

— Нет! — прошептала я, пытаясь скрыть возникшее волнение.

— Как же я хочу тебя, — он раздвинул языком мои губы и накрыл их жарким поцелуем.

Бедром я ощутила недвусмысленную твердость. Улыбнулась и сунула руку в расстегнутую ширинку, нащупав рвущийся в бой мужской член. Юра выдохнул и придавил меня к стене. Возбужденная его решительным настроем, я сама расстегнула молнию платья, открывая взору готовое к ласкам тело. Грудь обнажилась, и он отстранился, любуясь манящей красотой округлостей. Затем, словно изголодавшийся теленок, припал к моим соскам.

Видеть свою грудь во рту у мужчины было приятно. Я тихо стонала в ответ, когда он сжал руками вторую грудь и, смачно причмокнув, втянул губами сосок. Он коленом раздвинул мне бедра. Не встретив сопротивления, мой пылкий кавалер осмелел и запустил руку в трусики. Пальцы тотчас утонули в смазке, он застонал, объятый желанием.

— О, что ты делаешь со мной! Я хочу тебя прямо сейчас!

— Вот уж нет! — я изобразила надменность. Хотя и сама уже подумывала, не откладывая до вечера, позволить ему отыметь меня прямо там. Потому, наперекор словам, демонстративно стянула трусики и, аккуратно сложив, сунула в карман его брюк.

Юрка кровожадно улыбнулся и вынул наружу свой твердый, как камень, орган.

— Резинка есть? — прошептала я.

Он торопливо достал из кармана синий прямоугольник, вручил его мне. Я зубами вскрыла упаковку, пощекотала кончиком языка маслянистую резинку. Изнемогая от желания, он вырвал презерватив из рук, натянул и резким движением задрал мне юбку. Его член, как по маслу скользнул внутрь.

Двумя руками он приподнял меня за бедра, я взмыла в воздух. Колючая щетина царапала кожу грудей, и от удовольствия я зажмурилась. Открыв глаза снова, увидела стоящего поодаль мужчину. Не уверенная в том, что он видит нас, я хотела сообщить об этом Юрке. Но он впечатал меня в стену и принялся всаживать с удвоенной силой. Я поняла — слишком поздно! Нельзя остановить несущийся на полной скорости состав. Оставалось смиренно ждать, пока он кончит.

Темперамента ему было не занимать! Он трахал меня с закрытыми глазами, постанывая, тяжело дыша, впиваясь влажным ртом. Я же, сквозь наслаждение, не пытаясь скрыть наготу, смотрела на незнакомца. Оттуда, как с первого ряда, ему было видно все. И моя грудь, подрагивающая в такт неистовым толчкам, и голая задница Юрки, что ходила ходуном меж раздвинутых бедер.

Я не сводила глаз с мужчины, он стоял в полутени пустынной холлы. Но полутень не помешала опознать в нем… Артема. Сунув руки в карманы, он не двигался с места. Он смотрел. Без сомнений! «Да пошел ты к черту», — решила я, — «весь вечер буравил меня взглядом, так посмотри еще чуток». Мне тоже хотелось кончить. И потому я закрыла глаза, пытаясь отвлечься. Но веки распахнулись.

Мои ощущения усиливались с каждой секундой! Внутри меня двигался, доставая до самых глубин, Юркин фаллос. Мужские руки сжимали бедра, влажные губы пытались нащупать соски. Он дышал тяжело, то ускоряясь, то замедляя темп. Но не это тревожило меня сильнее. Худшим из бед было не присутствие тайного зрителя на нашем спектакле. Самым гадким было то, что мне нравилось это!

Я задвигала бедрами, насаживая себя на возбужденный орган, вторя порывистым движениям. Ухватилась за его плечи, простонала чуть громче, чтобы слышал… Артем. Не закрывая глаз, желая знать, что он видит. Его присутствие словно удвоило наслаждение. Я кончила так бурно и ярко, как не бывало уже давно. Запрокинула голову, закрыла глаза, из губ вырвался стон. Спустя мгновение, выпущенная на волю из Юркиных объятий, я бросила взгляд ему за спину. В холле было пусто.

Пришло время уходить, и я, в нервном трепете ждала встречи с Артемом. Однако тот пребывал в приподнятом настроении и даже по-свойски чмокнул меня на прощанье. В какой-то момент я решила, что его фигура в коридоре мне привиделась. Ну, выпила лишнего, с кем не бывает? К тому же, я и впрямь была пьяна. В хорошем смысле слова. Так что, вечер закончился не так скоро. Юрка, не слушая выдуманных на ходу отговорок, повез меня прямиком к себе домой.

О странном инциденте в холле ресторана я предпочла забыть. Благо, что мозг мой был занят куда более важными делами. Например, сборами в дорогу, улаживанием рабочих вопросов. И тщательными попытками скрыть предстоящий отъезд.

Глава 4

Наша маленькая пятиэтажка приютилась в окружении высоких тополей и цветущих по весне каштанов. В отличие от высотки, где я провела детство, эта обитель будто провинциальный городок в сравнении с мегаполисом. Здесь не гудит в предсмертной агонии старый грохочущий лифт. Люди, вынужденные подниматься пешком, знают друг друга не только в лицо, но и по имени. Под окнами не шумят машины, а летом не гоняют байкеры, пугая отчаянным ревом своих «железных коней».

С