Что характерно, в «Повести о разорении Рязани Батыем» подобных нестыковок не наблюдается, и каждое действие поддается логическому объяснению — монгольский хан убийством сына спровоцировал рязанского князя на бой в невыгодных условиях, а уничтожив рязанское войско в чистом поле, заодно уничтожил и намечавшийся военный союз между Рязанью и Владимиром-Суздальским. Князь Роман Ингваревич в числе участников битвы не назван, а что касается Глеба Коломенского, упомянутого автором «Повести», как отметил академик Д. С. Лихачев, «последний упоминается не во всех списках и по летописи не известен». К слову сказать, именно в княжеских именах автор и создает путаницу — вместо муромского князя Юрия, он называет его отца Давида, умершего в 1228 г., а князя Олега Красного, не брата, как в «Повести», а племянника князя Юрия попавшего в плен к Батыю, объявляет казненным по приказу хана. В действительности Олег находился в плену до 1252 г., вернулся в свое княжество и умер в марте 1258 г., будучи рязанским князем. Тщательно анализируя повесть, Д. С. Лихачев сделал очень интересное наблюдение: «Автор имел в своем распоряжении Рязанскую летопись, современную событиям, весьма вероятно, краткую, без упоминания имен защитников Рязани. Отрывки именно этой летописи дошли до нас в составе Новгородской первой летописи. Вот почему между рассказом Новгородской первой летописи о событиях нашествия Батыя и «Повестью о разорении Рязани» имеются буквальные совпадения. Впоследствии эта летопись была утрачена в самой Рязани». А поскольку имена князей в летописи не указывались, а автор точными сведениями о них не располагал, то и возникла та самая путаница.

Но все дело в том, что другим источником, которым пользовался безымянный автор при написании своего произведения, были народные сказания и местные предания. Академик Лихачев считал, что сама «Повесть» была составлена в первой половине XIV века, когда все легенды, касающиеся монгольского нашествия, были на слуху. «Именно они-то не только дали автору «Повести» основные сведения, но и определили художественную форму «Повести», сообщив ей и местный колорит, и глубину настроения, отобрав и художественные средства выражения». Поэтому, на мой взгляд, именно сочетание народных преданий вместе со сведениями официального летописания и делают «Повесть о разорении Рязани Батыем» самым важным источником по изучению той катастрофы, которая произошла зимой 1237 г. на рязанской земле.

Теперь что касается самого сражения — в том, что именно рязанские полки атаковали монголов, сомневаться не приходится, в «Повести» о действиях князя Юрия прописано четко: «И пошел против нечестивого царя Батыя, и встретили его около границ рязанских, и напали на него». На мой взгляд, нет смысла трактовать «границы рязанские» так, как будто сражение произошло на реке Воронеже, куда его стараются иногда поместить. Да, ставка Батыя была на реке Воронеже, но не более того, вести в такую даль свои полки у князя Юрия нужды не было никакой, в открытой степи монголы просто раздавили бы рязанцев и не заметили. Скорее всего, определенную путаницу вносит сообщение Тверской летописи — «Князья же рязанские, Юрий Ингваревич, и братья его Олег и Роман Ингваревичи, и муромские князья, и пронские решили сражаться с ними, не пуская их в свою землю. Вышли они против татар на Воронеж и так ответили послам Батыя: «Когда нас всех не будет в живых, то все это ваше будет». Здесь автор все свалил в кучу — посольство на реку Воронеж князя Федора и его ответ Батыю, совещание рязанских князей и сбор объединенной рати, поход навстречу монголам и… А вот о самом главном — о сражении — ни слова, как будто его и не было! Исходя из текста, получается, что, собрав полки со всей Рязанской земли, ее князья привели их на реку Воронеж, еще раз оскорбили монгольского хана, а потом разошлись по своим уделам. И после этого послали гонцов к князю Георгию с просьбой о помощи! Просто нелепица какая-то. Если же следовать «Повести», то все становится на свои места, во всех действиях видна логика и смысл — границы рязанские можно понять и так, что бой происходил недалеко от города. А раз Юрий Ингваревич сам атаковал врага, да еще нанес ему большие потери: «Много сильных полков Батыевых пало», то, скорее всего, ему удалось застать противника врасплох. А это было возможно только в одном случае — если князь Юрий сумел скрытно подвести и развернуть свои войска, что в степи было сделать практически невозможно. И раз так, то само действие должно было разворачиваться там, где есть леса, а такое место действительно было — большие лесные массивы находились к югу от Рязани, в 16–19 км от города, где они находятся и сейчас, только в XIII веке их площадь должна была быть значительно больше.

Очевидно, князь Юрий сумел скрытно подвести войска и построить их в боевые порядки, а враг этого не заметил, из чего можно сделать вывод, что дело происходило, скорее всего, либо ночью, либо в предрассветные часы, поскольку днем подобная авантюра вряд ли бы удалась. Монголы не находились все в одном громадном лагере, их тумены должны были стоять по отдельности, каждый сам по себе, чем рязанский князь и хотел воспользоваться. И действительно, сначала рязанцам повезло, но потом сказался численный перевес врага, и уже князьям пришлось прорываться из вражеского кольца, выводя свои потрепанные дружины из окружения. «И пересели с коня на конь и начали биться упорно; через многие сильные полки Батыевы проезжали насквозь, храбро и мужественно биясь, так что всем полкам татарским подивиться крепости и мужеству рязанского воинства». Как мы знаем, попытка прорыва к лесу успехом не увенчалось, и практически все рязанское войско полегло на поле боя — спаслись единицы. Что же касается смерти рязанского князя, то из двух версий, которые дают летописи и «Повесть о разорении Рязани Батыем», я выберу ту, которая описана в «Повести», где Юрий Ингваревич гибнет на поле боя. Ведь там отмечается факт гибели не только князя, но и всей рязанской рати: «Все равно умерли и единую чашу смертную испили. Ни один из них не повернул назад, но все вместе полегли мертвые». А дальнейшие события как раз и свидетельствуют о том, что оборона Рязани легла на плечи простых горожан и крестьян, которые надеялись найти спасение за ее стенами. Мало того, погибли все, кто должен был руководить обороной княжества, и она рухнула — организованного сопротивления степняки уже не встречали, а потому безбоязненно жгли и грабили беззащитную землю. Бытует мнение, что Пронск, Ижеславль, Белгород монголы захватили до сражения с рязанскими полками, но я думаю, что это не так, — вряд ли перед решающим столкновением Батый стал распылять свои силы, когда в случае победы ему бы эти города и так достались. Подводя же итоги, можно сказать, что авантюра рязанского князя закончилась так, как и должна была закончиться, — сокрушительным поражением, которое полностью изменило соотношение сил не только в рязанских землях, но и во всей Северо-Восточной Руси.

И стал воевать царь Батый окаянный Рязанскую землю и пошел ко граду Рязани. И осадил град, и бились пять дней неотступно.

Повесть о разорении Рязани Батыем

Хан Батый до битвы с князем Юрием держал в кулаке все свои тумены, но как только разгром рязанских войск стал свершившимся фактом, распустил их по всему княжеству. Он прекрасно понимал, что нет сейчас силы, которая могла бы ему противостоять на рязанской земле, а потому ничем не рисковал, разделяя войска. Тысячи людей из сельской местности бежали в укрепленные города, надеясь переждать опасность и отсидеться за крепостными стенами, не подозревая, что эти самые казавшиеся столь надежными места станут для них смертельной ловушкой. Рязанское княжество — земля пограничная, стычки и сражения с половцами происходили регулярно, а потому местное население неоднократно укрывалось от вражеских набегов за городскими валами. Ну а поскольку половцы штурмовать города действительно не умели, то такой образ действий жителей Рязанской земли считался довольно надежным, поскольку был проверен временем. Однако, как это ни странно прозвучит, подобный опыт сыграл с порубежниками злую шутку — не обладая информацией относительно монголов во всех подробностях, среди них появилось мнение, что незваные пришельцы такие же вояки, как и половцы, а потому многие из жителей княжества стали действовать по шаблону. Стоя на крепостных стенах своих городов и наблюдая за разъезжающими внизу кочевниками, многие из ратников думали, что незваные гости покрутятся вокруг, разграбят окрестности и схлынут обратно в степи — так бывало, и не раз. Но никто не знал, что это пустые надежды.