– Я позабочусь о них. Кирилл вступит в наш орден. Его ждет множество тайн и открытий. Девочку Олю мои люди доставят до дома в целости и сохранности, беспокоиться за них не стоит.

– А смогу ли я… – Джек вдруг замялся и мучительно покраснел.

– Побывать в гостях? – догадался Хранитель и улыбнулся. – Почему бы и нет. Я буду хранить в своей памяти образы ваших душ. Если кто-нибудь из вас как-то раз захочет побывать у нас, милости просим. Я всегда с радостью открою для вас доступ.

– Спасибо, – поклонился Джек.

– Да, кстати, – вспомнила принцесса. – Местные ценности. Джек, передай Оле тот портфель. Нам эти деньги больше не понадобятся, а ей станут хорошей опорой на ближайшее время.

Джек чуть не стукнул себя по голове. Глупец! Не мог сам догадаться!

Он протянул портфель Оле, она механически взяла его, а сама смотрела лишь на Джека.

– Ты думаешь, мы еще увидимся? – тихо, почти шепотом, спросила она.

– Я надеюсь…

– Я буду тебя ждать!..

Девочка подошла к Джеку так близко, что он почувствовал ее дыхание. Он смотрел на нее и недоумевал, как он мог еще пару дней назад так глупо сохнуть по Латонье. А эти дни – словно целая жизнь, вместили в себя столько событий и приключений, что всякое воспоминание о деревенской жизни почти полностью выветрилось из его головы. Он смотрел на эту отважную, добрую, великодушную девочку во все глаза, стараясь запомнить ее такой: красивой и немного растерянной.

Оля поцеловала Джека в губы и повторила:

– Я буду тебя ждать…

Джек сразу узнал то место, куда они попали. Самая окраина Гарелье – деревни, в которой несколько дней назад они приняли бой с неизвестными врагами и из которой скрылись в неведомые дали. Хранитель сделал все правильно – они там, где и должны были быть. Было раннее утро, птицы весело щебетали, а свежесть ночи сменялась теплотой летнего утра.

Родные места – наконец-то! Джек от радости опустился на колени и чуть было не расцеловал землю, но вовремя одумался. Оруженосец снисходительно поглядывал на него, в присутствии принцессы он старался выглядеть значительнее и суровее. Красовался, одним словом.

– Тысяча демонов! – крикнула Дарина. Крис от удивления широко распахнул глаза. Все же не каждый день слышишь, как ругаются принцессы, тем более за Дариной, даже в более сложные времена, такой привычки не водилось.

Принцесса продолжала буйствовать:

– Обезьяний хвост! Как же мы доберемся до замка? Без солдат, без сэра Ульфа…

– Может, в деревню заглянем? – предложил Крис. С того момента, как он очнулся на коленях у принцессы, он уже не так смертельно стеснялся говорить в ее присутствии. – Узнаем, что да как? Враги, думаю, уже ушли…

– Вперед, – согласилась Дарина.

Деревня встретила их громким лаем собак и удивленными взглядами немногочисленных жителей. К ним никто не приближался, крестьяне старались держаться в отдалении и лишь пялились на прибывших гостей, разглядывая их странные одеяния. Времени переодеться в привычные вещи у ребят так и не нашлось, а у принцессы, кроме ночной сорочки, и вещей-то не было.

Они шли по широкой улице – Крис впереди, за ним Дарина, замыкающий – Джек. В том месте, где сэр Ульф и его люди приняли бой, виднелись следы множества лошадиных подков и солдатских сапог, а местами – бурые от крови пятна.

– Смелый был человек, – еле слышно вздохнула принцесса. – Как бы нам сейчас пригодилась его помощь…

Трактирщик радостно вскрикнул, только лишь увидев, как трое путников заходят в его заведение.

– Вы живы? В лесу прятались? А что это на вас надето?

– Это не важно, где мы прятались, а надета одежда, – Дарина не собиралась посвящать его в подробности путешествия. – Расскажи-ка лучше, что тут произошло той ночью?

– Я мало что видел, – трактирщик до сих пор был испуган. – После того, как Чудище пришло, я спрятался в погреб, а вылез только, когда все стихло. Но мужики говорили, что прискакали темные всадники – тьма тьмущая! Ваши друзья дрались отчаянно, но силы были неравны… Все полегли мертвыми, мы их уж и похоронили…

– А всадники? Что с ними?

– Ускакали прочь. Двор мой чуть было не сожгли. Говорили не по-нашему.

– Заметил ли кто из деревенских, что это были за всадники? Гербы? Расцветки плащей?

Трактирщик замахал руками:

– Нет, нет, что вы, никто ничего не видел. Может, ваш друг знает?

– Какой еще друг? – настороженно поинтересовалась принцесса.

– Ну, этот, огромный! Он один только и выжил, наверху лежит…

Крис, больше не слушая, рванул вверх по лестнице, испугав по дороге молодую девушку-служанку. Распахнул первую попавшуюся дверь – пусто, вторую – никого, открыл третью и замер. На широченной кровати спал сэр Ульф. Лицо его было бледное – краше в гроб кладут, грудь перевязана тряпками, сквозь которые проступала кровь. Двуручный меч был аккуратно прислонен к стене напротив кровати, там же грудой были свалены доспехи.

Рыцарь тяжело дышал во сне, инстинктивно то сжимая, то разжимая громадные кулаки.

– Сэр Ульф, – негромко произнес оруженосец.

Веки рыцаря чуть дрогнули.

– Мой господин, это я, Кристиан!

Глаза рыцаря открылись. Он оглядел парня тяжелым взором и, с трудом разжав слипшиеся от жара, иссушенные губы, спросил:

– Где она? Жива?

– Кто? – не понял Крис.

Ульф тяжело вздохнул, зацепил одной рукой сапог с пола и швырнул его прямо в голову незадачливому оруженосцу.

– Идиот! – заорал он с неожиданной силой, сильно побледнев то ли от боли, то ли от ярости. – Где принцесса, я тебя спрашиваю? Если с ее головы упал хоть один волос, ты пожалеешь, что на свет родился!..

– Я здесь, – Дарина шагнула в комнату, с тревогой оглядывая израненного рыцаря. – Со мной все в порядке благодаря Кристиану и Джеку.

– Слава Создательнице! – рыцарь хотел было приподняться, но силы оставили его, и он рухнул на кровать, глухо закашляв. – Извините, Ваше Высочество…

– Лежите, благородный сэр! Вы тяжело ранены, вам нужно отдыхать.

– Завтра я буду на ногах, – пообещал Ульф. Джек, который несмело топтался за спиной принцессы, лишь тихонько покачал головой. С такими ранами, как у рыцаря, радуются, если через месяц могут дойти до отхожего места.

– Вы узнали нападавших? – спросила Дарина.

– Могу сказать точно лишь одно – это не были наемники. Их командира я видел лишь мельком, когда на мгновение пришел в себя. Я успел убить пятерых или семерых, прежде чем меня сбили с ног. Пронзенный сразу двумя мечами, я рухнул на землю. Меня посчитали мертвым, да я немногим от него и отличался. Лицо предводителя нападавших закрывал шлем, поверх доспехов был накинут широкий плащ, но на мгновение он распахнулся, и я заметил знак – глаз, с черной короной, вписанной вместо зрачка.