— Кристина… ты отвергаешь меня? — всхлипывал призрак.

— Кристина, моя любовь… моя музыка…

— Я не Кристина!! — заорал Крюгер — так, что половина свечей вокруг погасла. — Я — Фредди Крюгер! И живу я на улице Вязов! И всех соседей своих я перерезал! А мама у меня мо-нашка!

В слезящихся глазах Эрика появились проблески рассудка. Он шумно втянул носом воздух. Потом с интересом посмотрел на беснующегося Крюгера, который продолжал что-то выкрики-вать по поводу своей несчастной матери.

— Паленым пахнет, — пробормотал Эрик. — Что случилось? Я бредил?

— Бредили, — сердито подтвердил Крюгер, перестав кричать.

— О Кристине?

— Да.

Призрак Оперы тяжело поднялся и присел на выступ в скале.

— Простите, мсье. Я весь во власти своих безудержных страстей. Только они управляют всеми моими помыслами и поступками. — Он немного помолчал. — Знаете, мсье Крюгер, я долго за вами наблюдал, когда вы были в моей ложе. Если бы вы не разрыдались, слушая восхити-тельное пение Кристины, клянусь, я бы вспорол вам живот и выпустил наружу кишки. Не из вредности, нет, а хотя бы за то, что вы изрезали мне всю портьеру… И потом, эти ваши неле-пые попытки сорвать премьеру — жаба изо рта Фауста, кузнечики из ушей… Я тоже порой не прочь пошутить подобным образом, но только если это не может повредить выступлению Кри-стины. Признаюсь, следя за вами, я вынашивал план мести. Но ваши слезы… они вас спасли.

— Призрак осторожно тронул себя за кончик носа и, убедившись, что тот на месте, продол-жал: — Однако, помните, вы должны забыть о ней.

— О ком? — удивился Крюгер.

— О Кристине. Вы никогда больше не подымите на нее своих бесстыдных глаз. — Эрик по-грозил ему своим тонким, музыкальным пальцем. — Я видел, когда этот нескладный тенор (ко-торому я еще до наступления ночи обрежу уши) наступил Кристине на край ее платья и бед-няжка упала, вы, мсье, смотрели отнюдь не на ее вдохновенное лицо, изображавшее душевные страдания Маргариты. Как бы не так! Вы постыдно лицезрели ее обнажившиеся до щиколоток ноги!

Крюгер смущенно молчал. Крыть было нечем.

Глава 6. Терминатор в Париже

На отнятом у панков мотоцикле по залитому вечерними огнями Парижу с бешенной скоро-стью мчался Терминатор. Он впервые был в этом городе, но его не занимали местные досто-примечательности. И гид ему тоже был не нужен. На его дисплее высвечивалась туристическая карта города. Маркер упрямо мерцал на квадратике, обозначавшем здание Парижской Оперы.

Терминатор обладал уникальным слухом, но он ехал в оперу вовсе не за тем, чтобы приоб-щиться к высокому искусству и, заняв место в ложе, без конца листать программку, сосать ка-рамель, время от времени хлопая в ладоши. Он ехал, чтобы УБИВАТЬ. Это была его главная функция, для выполнения которой, собственно, он и появился на свет.

Терминатор ехал убивать объект под кодовым названием Фредди Крюгер.

За полквартала до Парижской Оперы киборг отметил повышенное скопление транспорта. Улица была запружена каретами «скорой помощи» и полицейскими автомобилями. Гудели си-рены, разноцветными огнями переливались мигалки, освещая в витринах магазинов тупые лица манекенов и не менее тупые физиономии зевак, скопившихся на тротуаре.

Терминатору пришлось снизить скорость. Он думал перебраться с мотоциклом на тротуар, но там уже было не пробиться. Он бросил машину и пошел пешком.

Внимание Терминатора привлекла суета у парадного входа в Оперу. Сквозь узкий коридор в толпе санитары выносили на носилках зрителей, пострадавших от падения люстры. Сверкали блицы многочисленных представителей прессы. Их теснили жандармы. Комиссар полиции орал на всю улицу в мегафон.

Премьера, как и мечтал Призрак Оперы, удалась. Терминатор остановил мотоцикл у левого крыла здания,

чтобы еще раз оценить обстановку. Вдруг кто-то тронул его за рукав шубы.

— У вас не будет лишнего билетика, мадам?

Не изменяя положения туловища, Терминатор круто повернул голову назад. На его дисплее отразился силуэт ветхого старичка с трясущимся от немощи подбородком. Маразматические, выцветшие от времени глаза моляще уставились на киборга.

— У меня нет лишнего билетика, — четко, почти по-военному ответил Терминатор. Женским голосом и на чистейшем французском языке.

По морщинистой щеке старика побежала мутная слеза.

— А что у тебя с глазом, дочка? — по-домашнему просто спросил он.

Терминатор молча оттянул черную повязку, предоставив старику возможность полюбоваться своей изуродованной глазницей. На ее дне сквозь блок противоударных линз ровным красным светом горела видеосистема.

Старик сочувственно зацокал языком.

— Ай-яй-яй, дочка. Как же тебя угораздило? Помню, был тут один случай. Как раз в этой са-мой Опере. Знакомый мой, барон де Шампур, любил смотреть на сцену через подзорную трубу. Выглядывал там смазливеньких артисток. Ну, вроде тебя, солнышко. И вот однажды его сзади окликнули, он оглянулся, а трубу от лица не отнял. Так и разбил супруге своей монокль! А она как вдарит ему веером по щеке, а он ее, ты не поверишь, на руки взял и понес… И нес до само-го выхода, пока у дверей уронил…

Голова Терминатора уже давно заняла прежнее положение, и киборг прошел, не оглядыва-ясь, дальше, а старичок продолжал как ни в чем не бывало бормотать в удалявшуюся от него спину:

— Баронесса с ним после этого случая, конечно, развелась, но на следующий сезон — как раз под премьеру «Фигаро»

— они снова сошлись, и сидели, помню, бок о бок, как два голубка. А любовница его, бале-рина, вскоре после этого прямо во время выступлений сломала себе ногу, а другая его любов-ница застрелила своего любовника. Вот такая история, дочка…

Терминатор приближался к толпе у парадного входа. Царившая вокруг суматоха позволила ему протиснуться к самым дверям. Когда под блики фотовспышек стали выносить очередную жертву искусства, киборг миновал двери и оказался в вестибюле.

Ему преградил путь рослый жандарм.

— Куда вы направляетесь, мадам? — строго спросил он, с важным видом оправляя на себе портупею.

Терминатор не любил, чтобы с ним разговаривали в подобном тоне. В другой бы раз он непременно двинул бы полицейскому по челюсти, но в данной ситуации он решил не услож-нять ситуацию. Ради выполнения своей главной задачи, он был готов снести и не такое хам-ство.

Достав пластмассовый жетон шерифа, он сунул его жандарму под нос. Пока тот соображал что к чему, Терминатор пересек вестибюль и спустился в гардероб.

За перегородкой сидела высохшая старушка, потягивая из чашки холодный кофе.

— Мадам, сдайте, пожалуйста, вашу шубу! — пискнула она, завидев Терминатора.

Не говоря ни слова, он быстро нацепил на нее пластмассовые наручники и, пристегнув ее за руку к вешалке, скрылся за служебной дверью.

Глава 7. Любовный