И сказала она это таким лживым голосом, что остальные поняли — Дуся спешит скупить все бананы.

Понял это и космонавт, который ласково кинул вслед Дусе:

— Помногу кожуры за раз опасно! Может произойти катастрофическое омоложение организма.

Со свойственной русскому народу отзывчивостью Дуся крикнула в ответ:

— Не учи ученую!

Этот крик как бы послужил сигналом прочим женщинам собирать своих детей и покидать садик.

Последней ушла бабушка, прижимая к груди пачку «Бодрого утра».

Космонавт вытянул ноги в купленных с утра ботинках фирмы «Саламандер», о чем давно мечтал, и, потянувшись, стал придумывать новую каверзу для гуслярцев.

Следовало охватить опасными слухами иные слои населения.

Для этого космонавт пошел к винному магазину.

Прошли те времена, когда за водкой люди давились, убивали друг друга. Теперь ее — залейся.

Но, несмотря на это, у гуслярских любителей спиртного есть прочная память о местах, с которыми связаны светлые воспоминания. Главное такое место — винный отдел гастронома № 1. И чего сюда только не привозили! И чего здесь только не выбрасывали, и за чем здесь только не давились! Святое место. Разве можно покупать теперь водку в другом магазине, даже если она везде без очереди?

— Что любопытно, — сказал космонавт, обращаясь к людям у витрины, — что любопытно, так это нарушение технологии.

— А в чем дело? — недоверчиво спросил человек с детским прозвищем Красноносый Олень. Сейчас не время и не место объяснять, при каких драматических обстоятельствах Вениамин Уткин потерял свое имя и приобрел индейское прозвище.

— Газеты читать надо, — сказал космонавт строго. В этой аудитории приходилось говорить строго, другой речи многие не понимали.

— В газетах ничего уже нет, — заметил Погосян. — Газеты все продались.

— А «Экспертизу» вы читали? — спросил, не смущаясь афронтом, пришелец.

— Это какую такую экспертизу?

— В «Экспертизе» — приложении к «Известиям» сказано, что сейчас по всему миру ищут виноватого.

Из-за конкурентной борьбы водка «Российская» уже вторую неделю выпускается на два градуса крепче, чем раньше. В ней, вы мне не поверите, сорок два градуса!

— Врешь, — сказал тогда Красноносый Олень. — Я вчера ее пил. Водка как водка.

— То-то тебя вчера в канаве видели, — заметил Погосян.

— Вот видите, — сказал пришелец. — Не выдержал товарищ. Вы же понимаете, что не водка важна. Лишний градус — вот что человека ломит!

— А то! — сказал человек из толпы.

— «Российская», — сказал пришелец, — но не любая «Российская», а только с зеленой этикеткой.

Тут мимо прошли две девушки, которые на ходу, оживленно беседуя, жевали шкурки бананов. Зрелище было настолько необычным, что собеседники на минуту забыли о водке, а космонавт порадовался тому, что его действия уже начали приносить плоды.

— На два градуса, говоришь? — спросил Погосян, человек доверчивый и простой. — Это что же получается?

— А получается, что ты выпил литр. А на самом деле не литр, а литр и пятьдесят грамм, — пояснил человек из толпы.

— Бесплатно? — спросил Красноносый Олень.

— Вот именно, — сказал пришелец и отправился дальше смущать город подобно дьяволу, хотя, конечно же, дьяволом он не был, а был самым простым бухгалтером, который нечаянно попал на чужую планету и должен был с нее улететь.

Беспокойство, царившее в человеческом муравейнике, космонавта радовало. Его прикидки оказались правильными, интуиция его не обманывала. Но для того чтобы нанести городу Великий Гусляр последний сокрушительный удар, требовались время и дополнительные мозговые усилия.

Любой город, как живой организм, обладает венами и артериями. Это улицы. А наполнение их — кровь города, его обитатели. Направление потоков всегда определенно и полезно. Утром люди несутся на работу, заполняя артерии и средства транспорта, днем неработающие и работающие ходят по магазинам, вечером по венам стекаются к своим жилищам, а потом порой покидают их снова, совершая вылазки в кино или на дискотеку.

Пришелец же занимался тем, что эти потоки перекраивал, чтобы организму стало невмоготу и он запутался в действиях своих эритроцитиков.

Дикая очередь, как тромб, собралась у двух магазинов, в которых обнаружился кофейный напиток «Бодрое утро». Опустошив ларьки с бананами, толпа женщин, в основном молодых, скопилась у речной пристани, потому что им сообщили, что там, в слободе Заречной, в ларьке у Кавиньякяна еще остались бананы.

Мужчины носились от лотка к лотку, разыскивая «Российскую» в сорок два градуса крепостью…

Оставались неохваченными дети.

— Сегодня, — сказал пришелец, наклонившись к третьекласснику, — в клубе речников будут показывать восемнадцать серий про черепашек ниндзя, но бесплатно…

Так что к обеду во многих семьях не дождались своих родных мальчиков и девочек.

Ну а пожилое поколение мужского пола?

Для них пришелец не пожалел денег, купил корзину белых грибов, для чего пришлось опустошить весь рынок, затем встал на автобусной остановке в самом центре и каждому интересующемуся выдавал бумажку с планчиком. А на планчике было показано, где расположены буераки, в которых космонавт якобы собирал белые грибы, которых там осталось на два грузовика.

Последним ударом того утра было сообщение, сделанное пришельцем Корнелию Удалову. Хотя пришелец, конечно же, не догадывался, что имеет дело с самим Корнелием Удаловым, которого на дешевой иноземной мякине не проведешь.

— Странно, — сказал он, подойдя к Удалову, который ждал автобуса на углу Пушкинской. — Я такого еще не видел.

— Чего не видели? — из вежливости откликнулся Удалов.

— Такого всплеска. Двадцать лет рыбачу, но чтобы так плеснуло — даже не представлял, что это возможно.

Каким шестым чувством пришелец угадал, что Удалов — завзятый рыболов, неизвестно. Но Удалов сразу насторожился.

— Где? — спросил он.

— А вон там пруд. Видите — церковь, а за ней пруд.

— Да что вы! — засмеялся Удалов. — Какой еще всплеск? В том пруду только лягушки водятся.

— Странно, очень странно, — подумал вслух космонавт. — Я на берегу сидел, а он прямо у моих ног прошел.

— Кто?

— Сом. Небольшой, метра полтора, но я его видел собственными глазами. Не был бы я здесь проездом, взял бы спиннинг и порадовал бы семью славным уловом. Благо, что далеко ехать не надо.

Тут подошел автобус.

Удалов, который этого автобуса ждал, остался стоять на мостовой и хлопать глазами, а пришелец спокойно вошел в автобус, где повторил рассказ о соме двум молодым бездельникам, которые подняли