Невзоров вздохнул, закатив глаза, один звук ее голоса вызвал у него новый приступ головной боли. Как же он смог прожить с ней так долго? Как его хватило?

— Ты ее нашел?! Ты нашел мою дочь?! — шипение бывшей жены разбавилось слезой. — Или пиво лакаешь, пока она…

— Прекрати ныть, Надя. Прекрати ныть и оскорблять меня, или я повешу трубку, — очень тихо, чтобы его не услышали мужики на соседней скамейке, с угрозой проговорил Невзоров.

— Ты нашел ее? — уже чуть тише спросила бывшая жена. — Где моя дочь?!

— Не твоя, а наша, во-первых. А во-вторых… Во-вторых, все под контролем.

— Это ты о чем? — она моментально напряглась, и слезы в ее голосе как не бывало. Тут же завизжала: — Это ты??? Ты ее выкрал???

— Нет.

— А почему тогда ты так уверен? Уверен, что с ней все в порядке? Ты ведь об этом мне хотел сказать? Не молчи, Олег! Мне же больно, я же мать!!!

— А я отец, Надя. И мне тоже больно. Больно, когда меня не пускают на порог к своему ребенку в день его рождения. Больно, когда этого ребенка прячут от меня…

— И теперь ты решил спрятать ее от меня, так? — перебила его Надежда с понимающим хмыканьем. — А ты хоть понимаешь, чем тебе это может грозить?

— Ой, вот только не надо, хорошо? — Невзоров с сожалением посмотрел на кружку с пивом в своей руке, расслабиться, судя по всему, не удастся. — Не надо мне грозить. Я ведь тоже могу начать именно с этого, так ведь? Кажется, наш новый муж занимается предпринимательством, так?

— Что ты этим хочешь сказать? — нажим в ее противном голосе чуть ослабел.

— То, что я при желании могу создать ему множество проблем. И ему станет некогда заниматься бизнесом, отбиваясь от множества инспекций, начиная с пожарных, заканчивая санэпиднадзором.

Ему неприятно было говорить об этом, неприятно угрожать, намекая на свое положение. И он никогда не опустился бы до такого, не ткни Надежда его в самое больное.

— У него там все в порядке, — не очень уверенно попыталась она возразить.

— Да ну! — вспомнил он интонацию Макса. — Так уж и все?!

— Все.

— Ладно, Надь. Не маленькая, сама понимаешь, что можно найти при желании и какие проблемы создать. Работала в столовой, сталкивалась с проверками. При любых стерильных условиях есть нарушения. Или нет?

Она замолчала. А у Невзорова тут же огнем заполыхали уши. Не иначе бывшая супруга полощет его теперь про себя самыми последними словами. Он не торопил ее. Пусть свыкнется с мыслью, что не всегда о него можно вытирать ноги. Он ведь тоже что-то может… когда захочет.

— Ладно, скотина, — с усталым вздохом проговорила она. — Твоя взяла. Скажи хоть, с ней все в порядке?

— Да, с ней все хорошо, — ответил он с уверенностью, совершенно такой не обладая. — Не дави на меня, поняла? Ни на меня, ни на Машку. Да, и еще…

— Что еще? — буркнула она в обычной своей сварливой манере.

— Если дочь захочет после своего возвращения от подруги жить со мной, так оно и будет.

Сказал, как в ледяную прорубь прыгнул. Понимал, что от того, как сейчас ответит ему его бывшая, зависело, по какой кривой начнут развиваться их дальнейшие отношения.

Могло пойти все тихо-мирно, а могло вступить и в новую стадию. А это уже зона боевых действий. С судами, судебными приставами, предписаниями, протоколами и прочим. А готов ли он к тому?

— Олег, ты сам не понимаешь, о чем говоришь, — вполне по-человечески, будто и не она это сейчас была, проговорила Надежда. — А если ты вот женишься, что будет с нашей девочкой?

— А что с ней будет? Не понимаю!

— Это же вечно чужой человек с ней рядом!

— А сейчас разве не так все обстоит? — Его взорвало, он с грохотом вернул кружку с пивом на прилавок ларька и пошел обратно к дому, плотно прижимая телефон к уху. — Сейчас с ней рядом не чужой человек, так, что ли?! Ты нашла себе какого-то проходимца, торгующего потрохами…

— Полуфабрикатами! — возмутилась Надежда, совестливо засопев, что случалось с ней раза два за их совместную жизнь, когда он ловил ее на откровенных подлостях.

— Пусть так! Но он же ей совершенно чужой! И он, а не я — родной ее отец — диктует ей, как жить!

— А если твоя баба начнет ей диктовать, что тогда?

— Не будет никакой чужой бабы, Надь. Не будет.

И он отключил телефон, так сильно расстроившись, что впервые пожалел об их разводе. Обошел свою машину, едва ее заметив. Вошел в подъезд и снова для себя уже повторил:

— Не будет никакой бабы рядом с нами… Никакой!

Он тогда и в самом деле верил в это. Верил, что ни одна женщина в мире не способна была затмить его острой потребности находиться рядом с дочерью. Даже пожалел, что не вытащил Машку сегодня из дачного домика и не притащил силой к себе. Сели бы они с дочкой на кухне…

Нет, лучше бы на балкон вышли с огромными чашками, наполненными до краев горячим, крепким чаем. Блюдо с сухарями с маком пристроили бы на подоконник. Машка любила сухари с маком. Любила макать их в чашку и дожидаться, пока они станут мягкими, как мокрая вата. И стали бы они вдвоем пить чай, смотреть с балкона на людей, болтать о чем-нибудь, строить какие-нибудь не вполне осуществимые планы.

Надо было, надо было притащить ее домой. А то наделают там дел с этим Максом. Что же, интересно, он прятал в своем мусорном мешке? Неужели пивные банки? Ох, узнает, ноги выдернет паршивцу. С таких-то лет пивом упиваться!..

Звонок домашнего телефона застал Невзорова на кухне, где он наспех разогревал в высокой сковородке макароны с колбасой. Он злился, потому что ужин не задавался. Макароны упали в центр сковороды огромным слипшимся комком, плеснув на газовую плиту растопившимся маслом. Он мял их вилкой, пытаясь растащить, снова брызгал маслом во все стороны. Кое-как рассредоточил их по дну, набросал сверху колбасных колясок, накрыл крышкой, и тут позвонил Коля Семенов.

— Здорово, Олег, как дела? Ты чего это сегодня отпросился, ничего никому не сказал, случилось чего?

Коллегу просто распирало от любопытства, Невзоров понял это сразу по своеобразным голосовым модуляциям. Коля всегда будто сдерживал вожжами свой голос, когда любопытничал, и он у него странно так вибрировал. Наверняка решил, паршивец, что коллега его завис после выходного с кем-нибудь. Вот и не беспокоили его весь день, а решились лишь под вечер.

— Совсем не то, о чем ты подумал, друг, — хмыкнул Невзоров.

— А что я подумал? — подначил Коля. — Вот как ты думаешь, что я подумал?

— То же, что и остальные: майор с бабой виснет после выходных. Ошибаюсь?

— Да нет, — признался Коля виновато. — А если не так, чего на службу не явился, товарищ майор? Это же вообще…

Это так. За все время своей службы в органах Невзоров ни разу не брал больничных, редко когда отдыхал в выходные, а про отпуск вспоминал лишь трижды, кажется. И тут вдруг целый день не был на работе, да еще и в понедельник.