Там очень суровый климат, самый контрастный и самый непредсказуемый. Погода может меняться пять раз на день. Не поэтому ли природная зона степи была заселена человеком самой последней из всех природных зон земли? Даже Арктика податливее и щедрее…

О тюрках на Западе пишут с брезгливостью, называя их «грязными животными», но тогда хорошо бы объяснить, почему римляне оставались язычниками? Почему они уступали на поле боя? А не была ли культура «варваров» выше, чем у цивилизованных римлян? Впрочем, на каких весах и как западным ученым удается взвешивать «дикость» одних и «цивилизованность» других народов?

…9 августа 378 года для Рима не стало исключением. Имперская армия, собрав последние силы, взялась в который уж раз экзаменовать на берегу Дуная тюркскую конницу и вновь переоценила себя. После той проигранной битвы при Адрианополе Империя лишилась армии, и ее можно было брать голыми руками. Но сделали это отнюдь не «варвары», которым Рим, как выяснилось, был не нужен, а византийский соправитель Феодосий I. Он понял: проиграв войну, Запад проигрывал в геополитике. Надо было срочно спасать положение.

Имперскую армию в той решающей битве представляли войска Валента, императора на Востоке. Но соединения с западными войсками не произошло в силу ряда причин, одной из них была активность тюркской конницы, которая вела себя последовательно… То поражение в Риме назвали «человекоубийственной резней», «концом света» и расценивали как крах средиземноморской политической культуры. Так оно и было. Римская империя рухнула окончательно именно тогда. Однако о подробностях тех событий чуть позже.

К 380 году Феодосий, став римским императором, провел через сенат закон, осуждающий язычество, потом еще один – о единстве христианской веры на территории бывшей Римской империи. Это сделало императора фактическим правителем Византии и Рима. Утверждая христианство, он росчерком пера подчинил себе соседнюю страну. Впрочем, имея армию и Церковь, сделать это было не трудно, тем более его противник не представлял собой ровным счетом ничего. Былого Рима не было, был пленник своих же противоречий, который попал в цепкие лапы христиан.

Официальной датой обращения Рима в христианство считается 388 год.

Известие о подчинении грекам и Греческой церкви застало «вечный город» врасплох, он забился, как птица в сетях, но… победителей не судят. Византия взяла верх, она вела себя очень уверенно. Пусть греки, решили римляне. Из двух зол они выбирали меньшее.

Император Феодосий повел политику как тонкий дипломат. В 382 году он пригласил еще одну орду на земли Империи, даровал ей богатые поместья, но с условием, чтобы дети землевладельцев служили в его армии. Тем самым он продолжил темное дело Константина по «координации» Великого переселения народов, проще говоря, подчинил его себе. Он действительно умело вел игру. И обстоятельства благоприятствовали ему в большом и в малом.

Его поместья оказались прекрасным изобретением, устраивавшим всех. Тюрков они влекали тем, что были маленькими государствами, где каждый хан себе голова. Там говорили по-тюркски, соблюдали свои традиции, праздники, словом, сохраняли полную свободу и независимость. Люди не подчинялись ни Империи, ни Дешт-и-Кипчаку.

Свобода влекла и пьянила вольнолюбивый народ Алтая лучше выдержанного вина. Новые семьи устремились в Западную Европу, число тюрков здесь росло стремительно.

Однако латинян известие о поместьях привело в бешенство, особенно после того, как помещиков-римлян обязали треть своей пашни отдать прибывшим кипчакам, а лесные угодья поделить пополам… Политики мастерски стравили граждан, кощунственно назвав ту политическую акцию «Гостеприимством». В императорском указе мелькало именно это слово.

Указ, вышедший в начале V века уже после смерти Феодосия, был продолжением его политики. Но, разумеется, подобная система была не нова, она применялась и раньше, когда Великое переселение народов только набирало темпы. Например, Марк Аврелий (161–180) в 171 году поручил новых поселенцев заботам римских землевладельцев.

С тех «варварских» поместий, как известно, начиналась история многих герцогств и княжеств. В Средние века их считали на сотни. Карликовые государства рыцарей были страницей тюркской истории, которую начал писать Феодосий. Ее, эту историю, поныне сберегли самые удаленные гавани консерватизма – провинциальные города и села Запада. И конечно, рыцарский романтизм, который когда-то затмил там тюркское родословие, вошел в литературу, в искусство как самодостаточное явление… Рыцари и рыцарство – это тоже порождение Великого переселения народов.

Ведь ханов, вернее, хозяев поместий звали gentiles – иноземцы. Они носили «варварские имена», выставляли в кавалерию полки особого назначения. Еще известно, что все они были одного рода-племени.

Родственные связи, происхождение и корни ценились там превыше всего, чужакам среди них делать было нечего, их туда и не принимали. Там все говорили на одном языке, пользовались одними символами и жестами, о чем можно прочесть в рыцарских романах, которыми богата литература. То была каста, жившая по своим – по тюркским! – законам и правилам, Империя их не касалась. Орда есть орда.

По поводу слова «gentiles» мнения специалистов разнятся, но сходятся на одном: имя происходит от «варваров пятого столетия, которые сначала были солдатами на службе у Римской империи, а потом завоевали Империю и гордились своей иноземной знатностью». Версий о слове «gentiles» высказано много, но никто не связал его с теми, кому оно принадлежало – с тюрками. С участниками Великого переселения народов.

Напрасно… Впрочем, на Западе с некоторых пор эти связи не приветствуются.

А в древнем тюркском языке были слово kent (ken), или gent (gen), означавшие «крепость», «замок», и слово il – «народ». Получалось «народ, живущий в крепости», но то не точное объяснение, здесь непереводимая игра слов, означающая не просто народ, а людей, умеющих постоять за себя. Удальцов. Их жизнь, как крепость, недоступна другим. В их имени звучит и замкнутость, и сила, и гордость, и доблесть. Все сразу. Словом, «люди-крепости».

В пользу такого объяснения говорят названия европейских городов, появившихся тогда (Гент, Генуя, Женева), а также графства Кент (Англия) и десяток других, чья история связана с переселением народов. То и были поначалу те самые варварские поместья. И что показательно, gentiles хранили веру в Тенгри, соблюдали религиозные традиции Алтая, за что христиане называли их язычниками.

Европа, как известно, язычниками называла всех инакомыслящих.

Потом, с годами, образ иноземца переродился, и сложился, опять же по тюркскому обычаю, новый образ. Уже не иноземца. Все-таки сменялись поколения. Слово gentiles переросло в «джентльмен», что дословно значило «благородный человек». И в нем тоже алтайские корни – «men» по-тюркски означает «я», «личность». Потом появились титулы «маркиз», «барон» и другие, и в них виден корень Алтая – градация аристократического сословия была точно такой же, как там.

С ханами, ставшими джентльменами, европейцы обращались бережно, словно с редкими саженцами в саду. Им давали пустить корни, закрепиться. И принести урожай. Время было лучшим союзником Запада.