Муж покачал головой, вероятно, думая о том, не чересчур ли часто ей сегодня мерещится всякое. Он отодвинул стул и направился к двери, Маша следом. В коридоре никого не было, в кухне и комнате для гостей — тоже.

— Прости, — смущенно проговорила Маша. — Наверное, я слишком близко приняла к сердцу слова той женщины. Мы ведь даже не знаем, кто тут жил до нас.

— Надо узнать, выяснить, что это обычные люди, они живы-здоровы, не пропали, не превратились в зомби, и зажить спокойно, да?

— Да, — улыбнулась Маша. — Так и надо сделать. Давай доедим ужин.

Она развернулась в сторону гостиной и…

— Ты закрыл дверь? — спросила Маша, хотя понимала, что это невозможно. Муж вышел первым, если кто и мог закрыть дверь, то только она. А она этого не делала.

— Нет, — вполне ожидаемо ответил Олег, но, судя по голосу, ничуть не встревожился. — Наверное, ты закрыла.

Он прошел мимо жены, отворил дверь — и тут настала его очередь удивляться.

— Где наша еда?

Стол был пуст — ни тарелок, ни столовых приборов. Правда, свечи горели. И стоял он по-другому: не ближе к окну, а посреди комнаты.

Маша ошарашенно посмотрела на мужа, потом снова на стол.

— Что это такое? — севшим голосом произнесла она.

Муж подошел, обнял ее за плечи, желая успокоить.

— Не понимаю. — Он явно старался подавить подступающую панику.

— В доме кто-то есть, — шепотом проговорила Мария. — Что ему нужно?

— Никто не смог бы сделать все это за пару минут, пока нас не было, — так же тихо ответил Олег. — И потом, ты что, не видишь?

Он указал подбородком на дальний угол комнаты, где еще совсем недавно высилась гора коробок. Сейчас их там не было, стояло лишь кресло с высокой спинкой. Кажется, то самое, которое Маша и Олег сегодня утром вынесли в сарай, потому что оно было старым и облезлым. А теперь…

— Кресло как новое, — придушенным голосом сказала Маша, — а наших вещей нет.

Супруги переглянулись, без слов поняв друг друга.

Надо бежать отсюда, не разбираясь, что за чертовщина творится. Потом и впрямь можно будет найти женщину, что предостерегала Олега, поговорить с представителями банка, узнать больше о прежних владельцах (хотя, конечно, умные люди сделали бы это в первую очередь). Но это все после, после! Сейчас главное — выбраться!

Олег взял жену за руку, и они попятились к выходу. Ладонь у него была не теплая и сухая, как обычно, а ледяная — волнуется, видимо, причем сильно. За несколько лет их знакомства ни разу Маша не замечала, чтобы у Олега были такие холодные, влажные руки.

— Мы справимся, — проговорила она.

Оказавшись в коридоре, муж с женой бросились к входной двери. Тут их снова ждал сюрприз. Утром — да что утром, буквально только что! — она была из светлого дерева, с полукруглым оконцем в верхней части, не особенно прочная на вид: супруги решили сменить ее, даже мастеров уже вызвали на ближайший четверг.

Теперь же перед ними была мощная дверь, массивная, кажется, дубовая. Пока Маша смотрела на нее, пытаясь справиться с шоком, Олег бросился к двери и попытался открыть. Та не поддавалась.

— Заперто. Ключа нет.

Оба заметались в поисках ключей, но где их искать? Ни ключницы, ни шкафчика.

— В подвале был лом, я видел. Попробую выломать. Стой тут. Никуда не уходи, ради бога.

Маша кивнула, словно завороженная. И только когда муж скрылся в подвале, ей пришло в голову, что незачем заморачиваться с дверью, есть же окна! Надо просто вылезти в окно гостиной или кухни.

— Олег! — позвала она, но тот не отозвался. Не услышал, по-видимому. Из подвала доносился шум: наверное, муж искал лом.

Маша хотела пойти к нему, но тут услышала за спиной женский плач, обернулась и увидела невообразимое. На лестнице стояла темноволосая женщина в длинном платье — вроде бы та, которую Мария заметила в дверях кухни. В тот момент, когда Маша посмотрела на нее, женщина забормотала что-то, продолжая рыдать, а потом спрыгнула вниз.

Падать было не так уж высоко, она могла бы и выжить, и даже не слишком сильно пострадать, если бы удачно приземлилась, но вокруг шеи у нее была обмотана привязанная к перилам толстая веревка, а потому до пола самоубийца не долетела, повиснув в петле.

Мария завопила, прижимая ладони к лицу, шарахнулась в сторону, споткнулась о подставку для зонтов (которой секунду назад здесь не было) и закричала еще громче.

— Олег! — Маша бросилась к двери подвала.

Что он там делает? Неужели не слышит? Ну его к черту, этот лом!

Дверь подвала была приоткрыта, внутри горел свет.

— Тут какая-то женщина!

«Господи, да не может ее тут быть!»

— Она повесилась! Олег, она мертвая! — кричала Маша, заглядывая в подвал. — Ты где? Почему не отвечаешь?

Наверное, в глубине души она знала, почему. Но отказывалась верить.

Подвал, который освещала подвешенная к потолку лампочка, был пуст. Спрятаться негде: пять-шесть ступеней вниз, не столь уж большое помещение с серыми оштукатуренными стенами, вдоль которых стояли полки с ящиками, банками, коробками. Стоит ли говорить, что на днях, когда Маша в последний раз заглядывала сюда, подвал выглядел иначе?

Молодая женщина стояла у стены, пытаясь унять сердцебиение. Никогда в жизни она не испытывала такого всепоглощающего ужаса — и страшнее всего было непонимание происходящего. То, что творилось вокруг, просто не могло происходить, однако происходило!

Звать Олега не имело смысла, его тут не было, но Маша все произносила его имя раз за разом, как мантру, надеясь на чудо.

«Уходи отсюда! Из подвала, из дома!» — сказал чей-то голос внутри нее, и Мария словно бы очнулась. На негнущихся ногах выбралась из подвала, запоздало испугавшись, что могла оказаться запертой внизу, снова очутилась в коридоре.

Ближе всего к ней была гостевая комната, и Маша побежала туда, рассчитывая добраться до окна. Лишенная мебели комната была пуста и похожа на тюремную камеру: небольшое окно, выходившее в лес, оказалось забрано решеткой. Мария в отчаянии вцепилась в толстые прутья, потрясла их и, осознав бесплодность своих усилий, выскочила вон. Ничего, ведь есть еще кухня и гостиная!

Но и там, и там ее ждало разочарование: дверь в кухню, как и входная дверь, оказалась заперта, открыть не получилось, а в гостиной всюду — на полу и мебели — грязно-серым покрывалом лежала пыль.

Прибранная совсем недавно комната казалась заброшенной. То, что надежда выбраться была напрасной, Маша поняла, едва обведя помещение взглядом. Окна здесь больше не было, прямоугольное помещение, освещенное неверным светом все еще горящих свечей, напоминало каменный мешок.

А в углу, в старом кресле, сидел человек в клетчатой рубашке и брюках. Он низко склонил голову, так что лица его видно не было. Руки безжизненно свесились, тело странно скособочилось… Прошла пара мгновений прежде чем Мария осознала: перед ней мертвец.