– Нет, не далеко, скоро приедем, – отвечает коротко и привычно улыбается.

Я растягиваю губы в ответ и киваю, отгоняя нелепые страхи. Это же Слава, в конце концов, чего мне бояться?

Настя выглядит охрененно.

Вот уж кто точно знает, как надо одеваться для подобных мероприятий. Не зря я в ней разглядел охотницу за деньгами.

Меня, правда, её внешний вид не трогает, если в случае с Варей я сомневался… Да я, блядь, до сих пор сомневаюсь! Уже вечер, а фото я так и не отправил. Славик там, поди, уже шампанское открывает и тёлок зовет на моей тачке кататься…

Самое дебильное – меня этот факт совершенно не трогает. Я никогда не был привязан к вещам, и машину мне не жаль. А репутацию? Проиграть Славке, который всегда был вторым? Когда о споре знает столько наших друзей…

Настя усаживается в машину сама – опять не вышел её встретить. В этот раз она ничего не говорит, молча расстегивает полушубок, демонстрируя, что под ним. Так, Дэн, соберись. Нужно довести партию до конца. Как я уже сказал, если с Варей меня посещают сомнения, то в этом случае нет. За что боролись – на то пусть и напарываются.

– Как бы нам в аварию не попасть, я же теперь на дорогу не смогу смотреть, – усмехаюсь, перегибаясь к девушке. Веду рукой по её бедру вверх. На ней чулки. Вот охота морозиться зимой – чего ради, спрашивается?

– Опоздаем, – Настя убирает мою руку, отстраняясь. Я возвращаюсь на место и выезжаю со двора.

– Ты так толком и не рассказал, что за мероприятие?

– Вроде делового ужина, – вру на всякий случай, вдруг отец ей говорил о банкете. Хотя вряд ли, я же называл место, и она ничего не сказала, согласилась пойти. – Ты нереально красивая, – перевожу тему и ловлю довольную улыбку. Господи, как же легко бабам дурить мозги.

Я паркуюсь у ресторана, Настя отстёгивает ремень, а в следующий момент я снова притягиваю её к себе. Целую, она отвечает. Быстро опускаю её сиденье, так что девушка охает. Платье у неё не обтягивающее, так что легко раздвигаю Насте ноги и оказываюсь между них, запуская руку под подол.

– Денис, ты с ума сошел? – сбивчиво шепчет Настя, принимая однако ласки.

– Это ты с ума сошла, так выглядеть. Хочу тебя, Насть, ни о чем думать не могу.

Сжимаю её попку, а потом подставляю свою шею её губам. Она послушно целует, надеюсь, засосов не останется, а то Варе их будет сложно объяснить. Второй рукой накрываю грудь девушки. Настя выгибается навстречу, а я ласкаю её шею и декольте, оставляю засос. Она все же отталкивает меня, глаза лихорадочно блестят, облизывает губы и трётся о мой стояк.

Нет, девочка, спать я с тобой не буду. Не хочу. Поиграли немного, и хватит.

– Надо идти, – качаю головой, словно сокрушенно, и возвращаюсь на водительское место.

Привожу себя в относительный порядок – след от губной помады оставляю на шее, пряча за воротом куртки. Настя тоже пытается вернуть лоск, но выходит так себе – её растрепанный вид кричит о том, что её только что трахнули. Чего я, собственно, и добивался.

– Всё-таки ты нахал, – Настя не выглядит смущенной, когда мы идем в сторону входа. Уверен, сегодня ночью она и так собиралась мне дать. Притягиваю её к себе за талию, опустив руку, сжимаю попку. Она только качает головой, поднимая руку обратно, мы поднимаемся по ступенькам ко входу в ресторан.

– Какое место, – Настя осматривается, отдав мне шубу, а я довольно подмечаю у неё на шее засос.

Сдав вещи, веду девушку в зал, всё так же держа за талию. Отец не поскупился – мероприятие по высшему разряду, придраться не к чему. Ну это его стиль – что тут скажешь.

Я почти никого не знаю, но знакомые лица бывают, киваю, двигая вперед, разыскиваю отца. Вижу его в компании двух мужчин чуть в стороне. Кошусь на Настю, но она с таким восторгом разглядывает зал, что не обращает внимания.

Отец видит нас первым. Он улыбаясь, что-то рассказывает, переводит взгляд вперёд и застывает. Улыбка остается на губах, как приклеенная, что ни говори, держать лицо папа умеет – столько лет в бизнесе. Но всё же вижу, как его взгляд становится ощутимо тяжелым.

Настя тормозит в моих руках, смотрю на неё – до отца пара метров, и она наконец его увидела. Вот девушка к такому точно не готова, бледнеет, напрягается всем телом, глаза расширены, и в них не удивление – страх.

– Пойдем, пойдем, – говорю, подталкивая вперёд, – познакомлю тебя с отцом.

Она передвигается с трудом, словно ноги одеревенели, пальцы сжимают клатч так сильно, что побелели. Сказать ей нечего, потому идёт, как миленькая. Отец успевает отделаться от своих собеседников и делает шаг нам навстречу. Смотрит так, что я должен уйти под землю прямо сейчас во весь рост.

Да похер, смотри, как хочешь.

– Знакомься, пап, – широко улыбаюсь, – это моя девушка Настя.

Настя превращается в статую окончательно, рука, которую она робко тянет моему отцу, напоминает мраморную. Отец жмёт коротко, никак не проявляя эмоций. А потом так же спокойно спрашивает:

– На хрена это шоу, Денис?

Ответить я не успеваю, к нам подходит мама.

– Сынок, – она целует меня, переводя взгляд на Настю, снова возвращает его мне. Пытается скрыть удивление, но выходит плохо. Рука автоматически тянется к моей шее, мама стирает помаду, а я вижу, как пристально следит за её движениями отец.

– Неудобно как, – шепчет мама, но, улыбнувшись, протягивает Насте руку. – Я мама Дениса, Вера Анатольевна.

Настя пожимает руку на автопилоте, с трудом выговаривая своё имя. Мамин взгляд скользит по девушке изучающее, и конечно, подмечает и растрёпанный вид, и засос.

Я перевожу взгляд на отца, как бы предлагая ему сделать следующий шаг.

– Мы вас оставим на минутку, – правильно понимает папа, и мы удаляемся из зала в холл.

– Ты что творишь, сосунок малолетний? – цедит отец сквозь зубы. – Ты на хрена её сюда притащил?

– А что такого, пап? – наигранно удивляюсь. – Чем тебе моя девушка не нравится? Ты ведь просил не шалаву. Или она всё-таки шалава, как считаешь? Наверное, да, раз спит с нами обоими.

Он сжимает руки в кулаки, но почти сразу расслабляется.

– Дома поговорим. Бери… – он на мгновенье запинается. – Бери Настю, и валите отсюда.

– А я хотел представить её остальным, рассказать о том, какая у нас классная семейка образовалась.

Отец не выдерживает – толкает меня к стене, хватает воротник, на котором тоже остался след помады, и выпускает его из рук. Даже ладони отряхивает. Ну надо же, какие мы. Трахал же её за милу душу, а тут брезгует.

– Ладно, – усмехаюсь я, – завтра так завтра. В конце концов, какая разница, когда мама узнает.

Хочу сделать шаг в сторону, но отец снова прижимает меня к стене.