Несколько секунд смотрю на него, почти до боли сжимая пальцы на воротнике. Желание врезать не проходит, но вместо этого спрашиваю:

– Где Варя?

Он молчит, дышит тяжело. Встряхиваю его и реально могу не сдержаться.

– Отвечай, иначе я за себя не ручаюсь.

– Не знаю я, – неохотно тянет он. – К подруге какой-то поехала.

– Где ты её высадил?

– В кафе, – он называет улицу, я киваю, отталкиваю его и встаю.

– Ещё раз увижу тебя рядом с Варей, – говорю спокойно, – пеняй на себя. Места живого не оставлю.

Иду к выходу, когда слышу:

– Она не будет твоей.

Поворачиваюсь, Славка сидит, глядя исподлобья, трогает разбитую губу. Ничего не отвечаю, просто ухожу.

Не будет моей? Это мы еще посмотрим.

Уезжаю от Карасёва в ярости.

Сжимаю руль так, что костяшки пальцев белеют, они всё ещё гудят от удара. Сука, этого быть не может. Не может, и всё тут. Давлю на газ и, не соблюдая правил, несусь по довольно оживлённому участку. Блядь. Мало я ему врезал, потому что очевидно, Славик просто нёс чушь.

Или нет?

Сбоку сигналят, ещё раз. Идите нахер. Меня подрезает какая-то тачка, и теперь сигналю я. Чёрт. Сбрасываю скорость, выдыхаю.

Не могу привести мысли в порядок, всё это в голове не укладывается. Но туалетная вода, кружевное бельё! Откуда ему знать? Откуда, блядь?!

Что если он про спор ей всё же рассказал?

Но тогда почему она ему так слепо поверила?

Бью по рулю. На спор мне плевать, я всё объясню, но для этого должен её найти и поговорить.

Если она, как утверждает Славик, всё знала, то почему переспала со мной? Алкоголь? Благодарность за спасение от тех недоумков? Что?

Мысли обрушиваются с новой силой, словно набатом бьют по вискам, зажмуриваюсь и опять слышу сигнал сбоку. Притормаживаю – опять разогнался.

Нужно успокоиться, просто отбросить эмоции. Глубоко дышу и сжимаю пальцы на руле.

Итак. Мог ли я не заметить, что Варя совсем не скромная девочка? А просто отпадная актриса?

Допустим, я тоже не тот романтик, которым притворялся... но ведь она реально была девственницей. Такое не сыграешь. И наша ночь... блядь, она была охеренна.

А вот сейчас внутри паршиво.

К кафе я подъезжаю довольно быстро, как будто и впрямь надеюсь застать девушку, но в помещении её не обнаруживаю. Администратор тоже ничем не может помочь, выхожу на пустынную улицу и оглядываюсь.

Морозный воздух впивается иголками, но я, как ненормальный, брожу по заснеженным улицам, сначала в одну сторону, потом в другую. Хер знает, куда теперь, здесь много домов, и Варя могла пойти, куда угодно. Если Славик вообще сказал правду.

Возвращаюсь к машине, отряхиваюсь от снега и уже внутри откидываюсь на сиденье.

Так. Ну вечно она от меня прятаться не сможет. Я знаю, где она живёт и где работает – перехвачу.

Снова караулю у общаги. Вахтёр говорит, она ушла и ещё не появлялась, но я, как придурок, сижу и жду её до закрытия, а потом ещё полчаса после. Возвращаться на Рублёвку не хочется, я катаюсь по ночной Москве, даже возникает мысль завернуть в клуб. Но в итоге проезжаю – отчего-то тошно, поэтому ещё немного покружив по улицам, всё-таки еду домой.

Спать ложусь прямо в одежде, заваливаюсь поверх покрывала, просто прикрываю глаза и снова прокручиваю в голове всё произошедшее. Бред, один большой бред. Мне кажется, я вообще не усну, слишком дохрена всего в башке, но всё же через время проваливаюсь в сон.

Удивительно, я вчера даже не бухал, а голова раскалывается, как будто надрался по обыкновению, душ лишь немного приводит мысли в порядок, выхожу из комнаты и топаю в кухню. В доме стоит какая-то зловещая тишина, напрягающая, давящая на виски. Пью кофе один и уже выхожу в коридор с намерением снова двинуть в общагу, но у входа в кабинет стоит отец: взгляд мрачный, руки в карманах брюк. Он вообще ни слова не произносит, но и так понятно – зол.

Воздух в коридоре накалён, и это явно только начало.

Отец глазами указывает на кабинет и без особых церемоний входит, не дожидаясь моего ответа.

Вот сейчас вообще не до него, и всё же я столько времени ждал этого разговора, глупо игнорировать свою же победу, поэтому иду за ним. В общем-то, я с большим удовольствием посмотрю, как он будет теперь разруливать ситуацию. Прикидываю, сразу ли забросить удочку про учёбу в Англии, думаю, папенька не поскупится и на этот раз.

Но больше всего меня радует не возможность вытянуть из него желаемое, а сам факт, что я показал ему – не все пляшут под его дудку, и нехер на меня давить.

Захожу следом, прикрываю дверь.

Отец присаживается в массивное кожаное кресло, кивком указывает на стул перед столом, закатываю глаза, но подхожу. Ну надо же, как всё официально. Громко отодвигаю стул, плюхаюсь и скрещиваю руки на груди.

Папа смотрит пристально, опирается локтями на стол, кресло скрипит.

– А теперь ответь, какого хера?

Голос в тишине кабинета звучит зловеще, эхо отбивается от стен и возвращается вмиг накаленной до предела обстановкой.

– А ты не понимаешь? – усмехаюсь.

– Понимаю. Что вырастил отморозка.

– Весь в тебя, папочка, – притворно улыбаюсь, отец сжимает губы.

Молчит, взглядом испепеляет.

– Ты же хотел, чтобы я по твоим стопам пошёл? Вот я и иду. И по стопам, и по любовницам.

Снова выдерживает паузу, нагнетает. Кулаки сжимает.

– У тебя всё было, – игнорирует мой выпад он. И продолжает: – Безбедное детство, ты катался, как сыр в масле, карманные деньги в месяц больше, чем некоторые за год зарабатывают.

Отец закрывает глаза, потирает переносицу, хрен знает почему, мне не нравится этот жест.

– Чего тебе не хватает, Денис? – открывает он глаза и теперь бросает мрачный взгляд.

Чего мне не хватает? Да он издевается!

Но я, конечно, тут нюни распускать не собираюсь, ему было похер на меня всю грёбанную жизнь, и на меня плевать было, и на мать. Относится к окружению, как к личным рабам, а если что не так идёт, то всегда можно уладить вопрос с помощью бабла. Сам же открыл мне лазейку, откупившись в мои шестнадцать, а теперь строит из себя наставника. Манипулятор фигов. Поздно меня воспитывать.

– Мне не хватает того, – делаю паузу, и так же, как он, подаюсь чуть вперёд, – чтобы ты оставил меня в покое. Ах да, ещё обучения в Англии. Ты когда-то отмахнулся, вот пришло время вникать, чего хочу я. А не ты. Взамен я обещаю молчать. До следующего раза.