Правда, у Шепелявого был на примете другой продавец, но пока не проверенный, и это внушало определенные опасения. Новый человек в таком опасном бизнесе — всегда большой риск.

Но оставалось еще одно дело, сделать которое нужно было быстро и энергично: следовало вытрясти деньги из вдовы антиквара.

Покойник не расплатился с Шепелявым за две последние картины, не говоря уже о том, что получал за них гораздо больше денег, чем сообщал подельнику. Значит, нужно получить с вдовушки и эту разницу.

С женщиной, да еще убитой горем, разобраться будет нетрудно.

Так, по крайней мере, думал Шепелявый.

Он завез домой полученную от Вадика картину и позвонил вдове антиквара.

Узнав, что та дома и уходить никуда не собирается, он представился деловым партнером ее покойного мужа и сказал, что скоро подъедет, чтобы лично выразить свои соболезнования.

Вдова антиквара оказалась молодой и стройной женщиной. Черное траурное платье очень ей шло, подчеркивая тонкую талию и удивительную белизну кожи.

Удивило Шепелявого то, что на вдове были черные очки — это дома, да еще и зимой!

Впрочем, каждый сходит с ума по-своему…

Держалась вдова твердо, истерики не закатывала, смотрела на гостя без всякого интереса. Впрочем, под черными очками выражение глаз не просматривалось.

— Примите мои соболезнования, — начал Шепелявый. — Мы с васим музем вели кое-какой бизнес… — Он впервые смутился своей отвратительной дикции.

— Бизнес? — переспросила вдова. — Я не вдавалась в дела мужа… точнее, он меня к ним не подпускал. Так что же? Вы принесли мне какие-то деньги? Это было бы очень кстати…

— Деньги? — Шепелявый облизнулся. — Да, разговор о деньгах, только это вас муз остался долзен мне довольно много денег… Он не расплатился со мной за… последнюю операцию и еще кое-какие сделки…

— Мой муж? — удивленно переспросила женщина. — Я ничего об этом не знаю. Говорю же вам — он не рассказывал мне о своих делах. В любом случае после его смерти осталось очень мало денег, так что не знаю, чем я могу вам помочь.

Настроение у Шепелявого сильно испортилось. Дамочка, явно принимая его за лоха, рассчитывала его напарить… Не на того напала!

— Послусайте, дамоцка! — прошипел он, встав со стула и угрожающе приблизившись к ней. — Это мои деньги, и я их полуцу! И не надо со мной играть, не на того напала!

Ни один мускул не дрогнул на лице вдовы, если она и испугалась, то ничем этого не показала. Она взглянула на маленькие золотые часики и проговорила совершенно спокойным голосом:

— Через десять минут ко мне должны прийти люди из полиции. Они приходили уже несколько раз, осматривали вещи мужа, задавали разные вопросы… думаю, им будет интересно с вами пообщаться. Вы ведь сказали, что были его деловым партнером? Как, простите, ваша фамилия — я что-то не разобрала? Может быть, это оттого, что у вас такое странное произношение?

Шепелявый отскочил от нее как ошпаренный и прошипел сквозь зубы:

— Умная, да? Хитрая, да? Ну, это мы ессе посмотрим!..

С этими словами он развернулся и быстрым шагом покинул просторную квартиру вдовы.

А часом позже он уже разговаривал со Шнурком:

— Проследис за этой дамоцкой, понял? С кем встрецается, с кем обсяется, цем занимается… в обсем, все, цто мозес!

Шнурку два раза повторять не пришлось, он с полуслова понял инструкцию. Особенно после того, как Шепелявый дал ему денег на текущие расходы.

Доехав до квартиры покойного антиквара, он смешался с людьми на автобусной остановке напротив дома.

Подошел один автобус, потом другой… все пассажиры уехали, он остался один.

Через полчаса из подъезда вышли три человека, в которых Шнурок своим наметанным взглядом узнал сотрудников полиции. При их появлении Шнурок на всякий случай закрыл лицо газетой, сделав вид, что увлечен театральным обзором на последней странице — его колоритную физиономию в полиции знали слишком хорошо и могли заинтересоваться, что это он тут делает.

Прошло еще несколько минут, и из подъезда выскользнула стройная дамочка в черном пальто, в черных очках, скрывающих глаза. Дамочка точно совпадала с описанием Шепелявого.

Она огляделась по сторонам, махнула рукой, и почти сразу рядом с ней остановилась машина.

Шнурок всполошился и тоже попытался остановить частника, но все машины проезжали мимо — видимо, его внешний вид не вызывал у водителей доверия.

Только когда он с сожалением вытащил из бумажника одну из купюр, полученных от Шепелявого, и помахал ею в воздухе — только тогда рядом с ним затормозил старенький «Фольксваген».

— Вон за той машиной! — выпалил Шнурок, показывая на увозивший вдову автомобиль, который уже заворачивал за угол. — Только смотри не упусти!

— Жена, что ли? — с интересом осведомился пожилой водитель, выжимая газ.

— Типа того! — уклончиво отозвался Шнурок.

— Полюбовница, значит! Ну, не переживай, братишка, не упустим! Это нам не впервой!

Он выжал из своего «Фольксвагена» все, что можно, и вскоре почти догнал машину вдовы.

— Только уж ты слишком близко тоже не подъезжай! — взмолился Шнурок. — Чтобы она не заметила!

— Само собой! — солидно кивнул водитель. — Ты, братишка, только не переживай — все будет путем…

И в это время перед «Фольксвагеном» словно из-под земли появился гаишник с полосатым жезлом и сделал знак остановиться.

— Сержант Зозуля! — проговорил он, подойдя к водительскому окошку. — Попрошу документы!

— В чем дело, шеф? — запричитал Шнурок, сунувшись к сержанту. — В аэропорт опаздываем! Нельзя ли побыстрее?

— А я, гражданин, не с вами разговариваю! — отшил его гаишник. — Я с водителем разговариваю!

Он повернулся к водителю и проговорил, разглядывая права:

— Что же вы, Иван Демьянович? Опытный водитель, с таким большим стажем…

— А что я нарушил-то? — забеспокоился тот.

— А это вы мне сейчас сами подскажете! — ответил сержант солидно. — Вы, как опытный водитель, должны это лучше меня знать!

— Ста рублей хватит? — со вздохом спросил шофер.

— Ну, ладно… — Сержант взял деньги и откозырял.

— С тебя сто рублей сверх платы! — проговорил водитель, отъезжая.

— Сто рублей! — передразнил его Шнурок. — За что тебе платить-то? Машину-то ты упустил…

— А это уж не моя вина! — завелся шофер. — Если бы не мент…

— Если бы да кабы… — ворчал Шнурок. — Ничего тебе не заплачу, раз так!

За таким увлекательным разговором они проехали два квартала, и вдруг водитель вскрикнул: