— Так это не проблема, у меня есть этот диск, и я готов его тебе пожертвовать, — воодушевленно заговорил парень, у которого загорелись глаза. — Да хоть завтра. Ты же из Мичигана?

— Откуда ты знаешь? — похолодела девушка, отставив кружку.

— Ты практически сама мне об этом сказала, когда мы впервые ехали в Лучиган, глупая Ниа. Какой еще город может рифмоваться с Лучиганом? — тепло улыбнулся ей парень. — Так уж сложилось, что я тоже. Так что мы можем завтра встретиться и…

— Не можем! — слишком резко выпалила девушка и, уже более мягко, добавила. — Прости, но у меня все ближайшие дни расписаны. Да и…

— Понял, не оправдывайся, — на этот раз перебил ее уже сам Каго. — Мы же друзья, ты можешь прямо мне сказать, что не собираешься встречаться в реале со всякими придурками, которые, вполне возможно, окажутся маньяками, а то и, вообще, убийцами.

— То есть, ты все-таки признаешь, что ты маньяк? Так и знала! — наигранно весело отозвалась девушка, все же немного расслабившись. Как же ей было с ним легко, он понимал ее с полуслова.

— Обещай не рассказывать копам, — рассмеялся Каго.

— Но учти, если я узнаю, что ты прошла еще и весь Mass Effect, то я найду тебя, запру у себя и заставлю дни напролет обсуждать со мной все концовки, — пригрозил Каго, уже на пути к их «базе». Они медленно шли по протоптанной ими же узкой тропинке, которую уже успело прилично замести снегом.

— Я выбрала зеленый цвет концовки, — улыбнулась девушка, смотря себе под ноги.

— Так и знал! — завопил парень, хватая Нию за плечи и разворачивая к себе. Девушка же, не ожидая подобного действа, запуталась в своих же ногах и поскользнулась, полетев спиной вниз, хватаясь за бандану Каго, утаскивая его за собой.

Благо, сугроб, в который она приземлилась, был мягким, и с радостью принял напарников в свои объятья. Да и боли от падения она почувствовать не могла, поэтому тут же звонко засмеялась, вспоминая зимние валяния в снегу из своего детства. Тихо чертыхнувшись, парень придавил свою напарницу, свалившись на нее сверху.

— Меня-то за что? Хочешь падать, падай без меня, — улыбнулся Каго, откашливаясь от снега, попавшего ему в рот.

— Мы же напарники, — улыбнулась в ответ девушка и замерла. Розового цвета челка парня, которая упала ей на лицо, своими кончиками, щекотала ей лоб. А горячее дыхание, которое рвано вылетало из приоткрытого рта ее напарника, обжигало ей лицо. Вот уже дважды за день, ее сердце начинало свое странное «бум бум». Воздух вокруг смеющихся минуту назад напарников накалился, а пространство будто сжалось, сосредоточив свое внимание на парочке, застывшей в пушистом сугробе. Но в этот раз все было иначе. Вокруг не было ни души зевак, которые наблюдали за ними тогда, на площади. Здесь были только она и он. Напарники, лучшие друзья. Друзья? В этом она усомнилась лишь сейчас, но не могла верно трактовать свои чувства, которые растеклись сладким теплом по всему телу, оставляя в животе солнечных бабочек. У нее внутри происходила ожесточенная борьба.

Его серьезные глаза, смотрящие на нее в упор, мешали ей думать, путали мысли в голове. Что это? То, что сейчас происходило с ней, было неправильно. И не только потому, что они лишь друзья, и это временное помутнение рассудка, могло навсегда разрушить их дружбу, которой Ниа очень дорожила. А еще и потому, что это была игра. Выдуманный мир, выдуманная она. Это была не настоящая Диана. Слишком счастливая, слишком свободная.

Выдуманный он.

От близости с ним, от того, что он стремительно сокращал расстояние между ними, в ней яркими взрывами просыпались неведомые ей ранее чувства, заставлявшие ее ровное дыхание превращаться в рваные выдохи.

Она хотела, чтобы это не заканчивалось.

Она хотела все прекратить.

Стало очень горячо. И страшно.

Не придумав ничего умнее, она сымитировала чих, чувствуя себя глупо, как никогда. Спешно прикрыв лицо руками, девушка приглушенно чихнула, заставив тяжело дышащего парня, отстраниться. Каго, слегка встряхнув головой, будто приходя в себя. Виновато улыбнулся своей напарнице и встал, подав ей руку.

— Прости, — сказал он, когда они уже подходили к дому. Всю оставшуюся дорогу они прошли молча, думая каждый о своем. — Сам не знаю, что на меня нашло.

— Не за что извиняться, — как можно беспечнее отозвалась девушка, открывая дверь.

— Ляжем спать? — осторожно спросил парень. Его голос звучал непривычно тихо.

— Мне еще нужно доделать кое-какие задания. Поэтому, я отключусь стандартным способом, — ответила девушка, на прощание улыбнувшись своему лучшему другу, и вышла.

Глава 11. Золушка, у которой еще нет Оскара

Джейс Кларк проснулся еще до будильника, что было нонсенсом. Обычно он заводил их сразу несколько, и только последнему чудом удавалось его разбудить. Но этой ночью он практически не спал, урывками забываясь в какой-то беспокойной полудреме. А все потому, что его тщательно выстроенное в голове представление о мире рухнуло несколько часов назад. Все его убеждения полетели к чертям из-за одного мимолетного мгновения.

Ему всегда казалось, что он знает, чего хочет и к чему идет. Он никогда не обманывал себя и прекрасно понимал, что этот мир та еще дыра, а населяют его сплошь ублюдки и лицемеры. И он предпочитал не закрывать на это глаза, не обманываться. Но по максимуму от всего этого отстраниться.

Увы, он знал об этом не понаслышке. Когда-то давно он сам этим жил. И теперь с подозрением относился ко всему новому, что с ним происходило.

Только его друзья, в верности которых он был железно уверен, наполняли его жизнь красками. Остальное же… В семье и семейных узах он разочаровался уже очень давно. Еще подростком он понял, что по-настоящему отравляет души — власть и деньги. Два столпа равнодушия, лицемерия и мнимого счастья. Поэтому он уже давно распланировал свою жизнь так, чтобы не поддаться этому пагубному влиянию зеленых купюр, выстроил вокруг своего сердца надежную стену. Он сделал все, чтобы не превратиться в своего отца, беря от жизни только то, что ему действительно необходимо для того, чтобы чувствовать себя счастливым.

Что же касаемо его отношения к любви? Он пытался. Он честно пытался, найти себе добрую любящую девушку. Но все его попытки были обречены на провал в силу его сложного характера. Так говорил ему Койл, да он и сам это понимал. Чаще всего девушки просто не выдерживали его саркастического юмора, не понимали шуток в свою сторону, обижались, устраивали ненужные сцены. Он быстро уставал от этого