Старуха ничего не заметила, усадила постоялицу на край топчана и принялась разбирать спутанные пряди, болтая о пустяках. Несмотря на отсутствие защиты, в комнате и на самой девушке, духи вели себя прилично: выстроились вдоль стены, потупились и замерли, словно в смущении.

Когда служанка начала плести слабые косы для сна, через дверь просочился лорд Вайберг. Увидев местных потусторонних обитателей, он закашлялся, потом пролетел вдоль их шеренги и завис над полом, что выдавало его волнение:

– Мисс! Прошу простить, что ворвался сюда во время вашего туалета! Мой внук пока занят с лошадьми, но вы должны предупредить его об опасности!

Оливия молча сделала жест, призывая призрачного лорда говорить.

– Все эти личности, упокоены здесь, в темном углу двора! Под навозной кучей! Здесь действует целая банда! Это не все, многие несчастные покинули этот мир, задержались только те, у кого остались неоконченные дела. Они слезно просят вас помочь передать весточки их близким, обещая никого не трогать, только бы их похоронили по полному обряду.

Девушке оставалось только кивнуть. Теперь она понимала, почему «говорящие с призраками» такая редкость и ценность. В комнатушку набилось столько духов, что старая горничная начала ежиться и бормотать молитвы! Наконец она закончила прическу, и Лив попросила старуху принести перо, бумагу, чернила и хорошую свечу.

– Попросите моего спутника зайти ко мне, когда он вернется из конюшни, нужно будет отправить письма…

Служанка быстро все принесла, и Оливия устроилась на постели, используя вместо столика пустой поднос. Призраки, понукаемые лордом Вайбергом начали подходить по одному, излагая свои нужды. Перо было дурное, оно цеплялось за грубую бумагу, оставляя брызги и кляксы, но это было не важно.

У говорящей с призраками волосы шевелились на затылке, когда очередной зверовидный возчик с глубокими ранами на груди и на голове глухим голосом излагал просьбу передать поклоны маменьке или жене, указывая, где найти припрятанные деньги или документы. Еще страшнее стало, когда пошли женщины: измученные работой служанки, юные девушки с заплаканными глазами, несколько добротно одетых старух…

– Да у них что тут бандитский притон? – устало проговорила Оливия, ставя точку в очередной записке.

– Откуда вы узнали? – спросил молодой виконт бесшумно проникая в комнату через окно. – И чем занимаетесь? – добавил мужчина, разглядев кипу исписанных листочков.

– Беседую с призраками, – вздохнула девушка, потирая висок тонкими пальцами, испачканными чернилами. – Здесь нет защиты, зато множество желающих поделиться своей историей.

– Сколько? – сдавленным тоном спросил Леон, понимая, что каждая записка написана от имени одного человека.

– Девятнадцать, – негромким усталым голосом ответила Оливия, – и это только те, кто похоронен поблизости.

– Это действительно притон, – шепотом сказал инспектор, понимая, что лучше объяснить все сразу. – Я заметил в конюшне слишком много коней для такого унылого местечка. Потом заглянул в комнату для амуниции – куча разномастных седел, кнутов и хлыстов.

– Это трактир, – осторожно предположила девушка, – может, хозяин выкупает седла и коней у проезжающих? – ей все еще не хотелось верить в самое плохое, в то, что сейчас снова придется ехать…

– Слишком много и слишком разные. Эта дорога довольно тихая и проезжают здесь нечасто, – возразил виконт, запирая дверь и возвращаясь к окну, – а в той каморке я видел седла, достойные состоятельного лорда. Похоже сюда привозят добычу из других мест. По правилам я должен был осмотреть подвалы и запертые помещения, но слуги слишком внимательны, не хочу пополнять местную коллекцию призраков.

– Что будем делать? – миссис Олмидж быстро собрала свои записи и стянула лентой, чтобы не потерять ни клочка бумаги.

– Хорошо бы уехать, только ночью на пустой дороге мы легкая добыча. Лучше заночуем здесь, делая вид, что ничего не заметили, а с ближайшей станции я отпишу местному полицмейстеру.

– А если здесь скрываются сообщники леди Луизы? – вдруг спросила девушка.

– Почему вы так решили? – удивился Леон.

– Призраки сказали, что здесь много злых людей, одетых, как добрые. Больше узнать не удалось ничего. К сожалению, мало кто после смерти сохраняет интерес к жизни, многих держит в этом мире только желание отомстить или поведать родным что-то важное, все остальное им не интересно.

Мужчина потоптался у окна, негромко рассуждая вслух:

– Место тихое, в стороне от тракта, но рядом с городом. Проезжающие есть, провизию закупают в ближайшей деревне и, думаю, знают тропы, которыми можно быстро добраться до почтовой станции.

– Еще склады, – прибавила Оливия. – Один из мужчин сказал, что ткань, которую он вез все еще лежит в амбаре.

– Здесь нет больших строений, – с сомнением произнес инспектор.

– Они под землей. Здесь есть пещеры, промытые водой в известняке, – продолжила девушка, – ваш предок уверяет, что уже все осмотрел и нашел среди мелких товаров неплохие драгоценности и несколько древних клинков, упакованных в коробки с новыми кинжалами и мечами.

– Ну конечно! – Леон грустно усмехнулся, – мы гадали, как оружие привозят в столицу! А они везут его как оружие! Со всеми ярлыками и документами! Здесь ведь рядом Морэск и Боргул – крупные центры кузнечного дела. Там заказывают пару кинжалов в красивой коробке, а потом прячут еще пару под бархат гнезда! Минуту, я должен отправить сообщение в столицу! – молодой виконт отвернулся к окну, скрывая что-то широкой спиной.

Оливия лишь вздохнула, сильнее кутаясь в шаль. Ночь обещала быть долгой.

Закончив свои таинственные дела, мужчина повернулся к девушке:

– Вам лучше отдохнуть, миссис Олмидж, я покараулю.

– Это не имеет смысла, – ответила Оливия, – если вы устанете после бессонной ночи, утром нас легко схватят. Мы можем спокойно спать, ваш предок разбудит меня, если нам что-то будет угрожать.

Несколько смущаясь, она легла к стене, кутаясь в тощее одеяло, виконт лег поверх бурой колючей ткани, сняв только сапоги. Светильник горел, потрескивая, тишина была неловкой, и тут дух виконта Вайберга, притулившийся у стены тихонько запел колыбельную! Знакомый мотив, а может, магия призрака моментально усыпила парочку. Собрав остатки материализации, старый лорд накрыл внука и девушку плащом и проворчал в седые усы:

– Вот ведь птенцы еще! – и просочился сквозь хлипкую дверь, чтобы охранять спящих.

До рассвета все было тихо. Путешественники тихонько сопели, кутаясь в тощее одеяло и собственные плащи, призрак бдил, развлекая себя беседами с местными беспокойниками да легким флиртом с духом пожилой вдовицы, которая когда-то владела этим заведением. Ее горькая история о коварстве молодого мужа и его дружков могла бы растопить и каменное сердце!

Едва солнце показалось над линией горизонта, и на кухне сонная служанка начала бряцать печной заслонкой, как у ворот раздался конский топот. Взмыленное животное влетело в просторный двор и остановилось, тяжело раздувая мокрые бока. Тощий парнишка самого неприметного вида сполз с лошади и, еле передвигая ногами, двинулся на кухню. Всполошенная им служанка рысью понеслась наверх – будить трактирщика.