В то время в Константинополе правила грозная императрица Ирина. Эта «темная провинциалка[99]», ставшая женой императора Льва IV, захватила власть после смерти супруга, отстранив собственного сына, десятилетнего Константина. Власть ее была шаткой, так как все важные посты в империи занимали ее противники иконоборцы. Она подавляла их своей сильной личностью, но и ей приходилось маневрировать с невероятной ловкостью. Перед лицом внешней угрозы армия осталась верна ей, опираясь на уже оправдавшие себя фемы, структуру которых существенно укрепил еще Лев III.

На этот раз Харун снова принял на себя командование походом. Как и в первой кампании, его сопровождали ал-Раби и один из многочисленных Бармакидов. Главнокомандующий Язид ибн Мазьяд, один из лучших полководцев своего времени, имел под своим командованием значительные силы — по Табари, 95793 человека — и множество ополченцев. Армия выступила в поход в конце зимы, 9 февраля 781 г. В первые теплые дни войска уже находились на территории противника. Важная крепость Магида на выходе из киликийского горного прохода пала. Арабы выдержали удар византийской конницы, и, в соответствии с древним восточным обычаем, Язид сошелся в поединке с византийским военачальником Никитой, носившим титул «комита комитов». Последний бежал с поля боя вместе с войсками, и арабы преследовали их через всю Анатолию до Никомедии (Измита). «А Харун, говорит Табари, продвинулся так далеко, что достиг пролива [Босфора] у Хрисополя [Ускюдара]», в то время как остальные части продолжали действовать в Анатолии, особенно в районе Бариса (Испарты)[100].

В очередной раз арабы стояли перед Константинополем, и в очередной раз их попытка провалилась. Удалось бы им сломить город, если бы они заплатили цену кровью и пожертвовали людьми? Они находились вдали от своих баз, а «Богохранимый» город был прекрасно укреплен. Однако, если верить поэту Мервану ибн Хафсану, они и не стремились к успеху:

«Ты обошел вокруг Константинополя, уперев копье в его стену, и стены города отныне покрыты позором. Ты не желал его брать и удовольствовался тем, что собрал дань с его царей, пока кипели лагерные котлы».

Византия находилась отнюдь не на пике могущества. Ирине пришлось направить войска в Македонию, Грецию и на Пелопоннес, чтобы подавить восстание славян.

Район Константинополя остался без должной защиты. Ирина, знавшая, что ее трон не слишком надежен, опасалась долгой осады. Она попросила мира. Харун согласился открыть переговоры. Последовал обмен послами. Однако переговоры были сорваны, когда Харун приказал арестовать трех византийских послов. В конце концов, императрица согласилась платить ежегодную дань в 70 000 динаров и освободить 5643 пленных араба. По Табари, греки в этой кампании потеряли 54 000 человек, а Харуну понадобилось 20 000 вьючных лошадей для перевозки добычи, попавшей в руки арабов, хотя он приказал сжечь все, что не представляло значительной ценности. По утверждению хронистов, ситуация была такова, что лошадь шла за динар, меч — за дирхем, а шлем стоил и того меньше. Перемирие было заключено всего на три года.

Тридцать первого августа 782 г. Харун вернулся в Багдад под приветственные крики толпы. Хронисты назвали его вход в столицу одним из главных событий года. Именно тогда Махди назначил его своим наследником после Хади и пожаловал титул Рашид, «праведный». Еще не достигнув двадцати лет, Харун уже дважды воевал с Византией. Это сделалось его предназначением, и война с греками, врагами мусульман и арабов, осталась одной из главных забот его правления.

Укрепления и набеги

Некоторое время — тридцать два месяца, по сведениям Табари, — перемирие с Ириной соблюдалось. Греки нарушили его — «вероломно», как заявляют хронисты — во время месяца рамадан 785 г. Арабские набеги тотчас же возобновились. Мусульманские всадники «взяли добычу и вернулись с победой». На следующий год произошло новое нападение византийцев, которые атаковали город Адат (Хадас), построенный Махди в районе Германикеи (Мараш). Наместнику, гарнизону и купцам пришлось спасаться бегством. Арабы отбили город в том же году и заняли Ушну на границе с Арменией. Греки, со своей стороны, захватили новые города на арабской территории, которые были разрушены ими, а впоследствии заново отстроены арабами. В их числе был Таре, восстановленный Абу Сулейманом Фараджем по прозвищу Турок в год восшествия Харуна на трон. Набеги, захват пленных и добычи шли непрерывной чередой в конце правления Махди и в первые годы эпохи Харуна. Молодой халиф осуществлял набеги по крайней мере каждое лето, но не решился ни на что существенное. Он ограничился тем, что на севере Сирии довел до конца и перестроил линию укреплений, которая обеспечивала оборону со стороны Армении и Азербайджана.

Военная система тхугхуров функционировала плохо. Крепостями ведали люди, большинство которых было родом из Сирии и Джазиры, и, помимо жалованья, они получали за свою службу земельные наделы. Очень скоро укрепленные пункты превратились в центры спекуляции и контрабанды с византийцами. Казна терпела ущерб. Самое главное, что царившая в этих зонах вседозволенность серьезно подрывала обороноспособность. Не ликвидировав полностью тхугхуры, которые остались укреплениями первой линии обороны, Харун пересмотрел систему фортификаций, основные элементы которой были расположены к югу от Тавра, вдоль берега залива Искендерон до Алеппо и дальше. В Тарсе был размещен крупный гарнизон. Понятие тхугхур вытеснил новый термин — авасим. Впоследствии он долгое время обозначал весь регион Киликии и Сирии до Евфрата. В укрепленных городах были расквартированы многочисленные отряды, в составе которых были воины, отозванные из тхугхуров, и пополнение, добавленное к ним в Хадасе, Мисисе (на р. Сейхан), Анаварзе, Зибатре, Харуние[101], Манбидже, древнем Иераполисе, где находился центр этого «свернутого» порядка. Командование было поручено Абд ал-Малику из рода Аббасидов.

У византийцев не было ничего, чтобы помешать арабам создать этот «форпост», предназначенный для войны с ними и ставший для василевса источником постоянной угрозы. Правда, Византия в этот момент переживала глубокий кризис. Конфликт между Ириной и ее сыном достиг апогея. Кровопролитные интриги и дворцовые революции сотрясали империю. Ирина держала Константина под железным контролем. Она расторгла его помолвку с дочерью Карла Великого Ротрудой, возможно, изменив тем самым если не ход Истории, то, по крайней мере, судьбу Западной и Восточной империи. Отказавшись от власти под давлением обстоятельств, она снова ею завладела благодаря предательству в окружении императора, который совершил ошибку, когда развелся с Марией Армянкой, чтобы жениться на фрейлине своей матери, и в результате поставил себя в положение прелюбодея, вызвав негодование всемогущей Церкви. Министры перессорились между собой, и Ирина приказала ослепить своих противников. Империя разваливалась, пока не произошел государственный переворот, возведший на престол нового императора, который начал наступление на арабов.