голову и увидел, что к нему несется американский военный джип с двумя солдатами в полном снаряжении: в касках, с ремнями и кольтами 45-го калибра.

Мужчины останавливаются и спрашивают Смита: «Ты кто?» Вытерев пот со лба, менеджер по строительству представился и снова объяснил, что готовит место для фильма, который собираются снимать в этом районе. Кроме того, он и съемочная группа будут жить на базе в Вумере. Мужчины прорычали: «Это мы еще посмотрим». Когда Смит спросил, кто они такие, те ответили: «Вам не нужно это знать», – и в бешенстве уехали. Смит снова вернулся к работе, моргнув пару раз, чтобы проверить, не было ли все это галлюцинацией из-за сильной жары.

Вечером он воссоединился с остальными членами группы. Они собирались в известной местной закусочной Spud’s Roadhouse, также находящейся у того самого черта на рогах (точнее, в Пимбе, ближайшем населенном пункте к Вумере). В Spud’s пространство над прилавком занимает огромное деревянное панно с наклеенными на него номерными знаками. В такой закусочной шницели называются «шнитти», а гамбургеры подаются с тремя огромными котлетами, сложенными друг на друга и увенчанными беконом с несколькими листиками салата.

В один из проведенных там вечеров Смиту сообщили, что в производственный офис поступил телефонный звонок, в котором, по его словам, говорилось, «что мы больше не сможем снимать фильм в Вумере. И что нам лучше найти другое место, потому что разрешения на использование базы с кухней и всем необходимым для съемочной группы больше нет».

Вумера была не единственным труднодоступным местом, которое рассматривалось в качестве потенциальной локации для съемок «Воина Дороги». Одно время Миллер и Хейз хотели разместить съемочную площадку в центре солончака (плоского песчаного пространства, покрытого солью и минералами). Эта идея была отвергнута Кеннеди, когда он узнал, что если пойдет дождь, то декорации утонут, разрушив очень дорогую конструкцию. Продюсер также выдвинул несколько собственных непрактичных идей. Во время последующей разведки в Брокен-Хилле он предложил разместить комплекс на вершине высокого скалистого холма, полагая, что его обитатели специально бы выбрали такое место из-за условий, благоприятных для защиты.

Вспоминает художник-постановщик Грэм Уолкер:

«Я сказал: "Байрон, там одни камни". Он ответил: "Давай просто уберем их бульдозером с дороги!» Вот такой он был человек. Я говорю: "Но, приятель, у нас нет денег на это". Он настаивает: "Ну, эти люди должны находиться высоко, чтобы защищаться!" Я сказал: "Хорошо, но почему бы нам не построить комплекс внизу, на равнине, и не окружить рвом – чтобы защитить его таким образом? Тогда мы сэкономим деньги"».

Художник-постановщик говорил на языке Кеннеди. Ров обошелся бы намного дешевле, а также выглядел бы правдоподобно по сюжету. Они с Миллером согласились.

Строительство комплекса на плоской местности, возможно, оказалось более экономичным решением, но декорации обошлись недешево: в то время это была самая дорогая съемочная площадка, когда-либо построенная в Австралии. Масштаб объекта не полностью передан в фильме, потому что он находится в кадре на фоне огромной, просторной, заросшей кустарником округи Брокен-Хилла. Единственное, что отражено абсолютно точно, – это момент, когда Джордж Миллер отправляет весь комплекс к праотцам, наняв специалистов по взрывчатке, чтобы те превратили возведенные Грэмом Уолкером декорации в эпических размеров огненный шар. Этот момент предвещает начало конца: впечатляющий финал фильма, который многие считают вехой в истории боевиков.

Теперь мы переходим в самую гущу событий: Макс за рулем жутко выглядящей автоцистерны, которую вскоре опрокинет настоящий водитель грузовика Деннис Уильямс. В финальной трети своего второго выдающегося полнометражного фильма Джордж Миллер устраивает натуральный ад на колесах.

Глава 12. Визуальный рок-н-ролл

«Кровью клянусь, вам лучше быть готовыми ко всему. Это шоу на один раз. Если я переверну его, то больше подобного повторять не стану».

КРЭКК! ВЖУХ! БЭНГ! Финальный, пробирающий до костей эпизод погони во втором полнометражном фильме Миллера «Безумный Макс 2: Воин Дороги» начинается не с рева одного двигателя. Это рев шестнадцати, семнадцати, восемнадцати двигателей, если не больше. Трудно уследить за ними, учитывая, что эти пышущие выхлопами чудовища, рожденные для бойни и предназначенные для разрушения, мчатся по дороге и не останавливаются, чтобы дать вам возможность их сосчитать. Для определения их количества лучше всего подошла бы такая единица измерения, как «хренова туча», а для описания их качественных характеристик – слова вроде «гребаный».

Картинки на экране сменяются невероятно быстро. Как будто Джордж Миллер разложил пленку на полу монтажной комнаты, а затем разрубил ее тесаком. Режиссер часто называл фильмы о «Безумном Максе» произведениями визуального рок-н-ролла: каждый кадр – аккорд, а каждая склейка – нота. Если продолжить аналогию, то финальная сцена погони в фильме «Воин Дороги» похожа на музыку, которая звучит из динамика после того, как его облили бензином, подожгли, засунули в багажник автомобиля с реактивным двигателем и столкнули с рампы. Кинокритики любят использовать слово «интуитивный». Эта сцена – само его определение; вы не столько смотрите, сколько чувствуете происходящее.

Эпизод начинается сразу после взрыва комплекса Паппагалло, почти через час и двадцать минут от начала фильма. Вернувшись к своим фирменным, детально запечатлевшим асфальт ракурсным кадрам, снятым низко над землей (на этот раз в сотрудничестве с оператором Дином Семлером), Миллер следит за дорогой: белые линии разметки исчезают в нижней части кадра, камера движется мимо нескольких разбитых автомобилей, включая похожие на скелеты багги для езды по дюнам и пару мотоциклов. А также грузовик-пикап, точнее, то, что от него осталось, и старинный купе Ford Falcon XA 1972 года рубинового цвета с изображением черной летучей мыши на капоте.

Миллер с ревом проносится мимо грузовика Хьюмангуса – уродливой, похожей на червя штуковины с бустерной системой подачи закиси азота сзади и двумя парнями с кляпами во рту, привязанными к передним стойкам. В отличие от большинства других конструкций, этот особый изыск придумали не режиссер и не художник-постановщик Грэм Уолкер. Последний считает, что идея со стойками, скорее всего, принадлежит Байрону Кеннеди: «Здесь явно не обошлось без его изощренного ума».

Черно-белая полицейская машина проносится мимо зловещих колес Лорда Хьюмангуса, пытаясь угнаться за красным пикапом F100. У него отсутствуют крыша и стекла, вместо которых прикреплено ветровое стекло от лодки. Если бы вы сняли с автомобиля колеса, то не знали бы, куда поместить эту штуковину, – на дорогу или в воду. Из той же оперы – тачка Паппагалло. Будучи созданной специально для фильма, она оснащена двумя двигателями Ford 351 и выглядит как футуристический бобслей, прикрученный к ржавой металлической платформе,