Из гастрольных туров «Ария» в 2004–2005 годах практически не вылезала. К тому времени музыканты уже смирились тем, что новые альбомы у них получается записывать не чаще, чем раз в два года.

Виталий Дубинин

Наш жанр предполагает прежде всего именно концертную работу. Существует, конечно, разряд музыкантов, для которых главное – творить в студии материал, чтобы он потом крутился на радио. А в нашей жизни главное – это концерты. Естественно, живое исполнение и живое общение. На гастроли нам всегда очень хочется ехать. Но буквально на второй концерт все уже надоедает. А когда тур переваливает уже за половину, возникает мысль: «Эх, поработать бы еще».

Сергей Попов

Получается, мы – счастливые люди: с удовольствием идем на работу и с радостью возвращаемся домой. Физически в туре, конечно, тяжело. Помню, зимой 2005-го у нас была поездка по Сибири, в ходе которой мы посетили четырнадцать городов. Там мы реально кроме концертной площадки и автобуса или поезда ничего не видели. Ну, плюс интервью и настройка.

Юлия Беликова

Первые мои гастроли с «Арией» состоялись еще при Рине Ли в 2001 году. Получилось так, что полтура сделала я, а полтура – она. Соколов сказал мне: «Ну что, твои три города, ты и езжай, директорствуй!» Что я должна была делать, мне никто ничего не объяснил. Я не знала, что такое поселить группу, как решать финансовые вопросы. Я всю жизнь до этого работала в офисе за компьютером и телефоном. Конечно, многое мне подсказывали ребята. Виталик с Володей в этом плане очень сильно меня поддержали.

Непреклонность Юлии Беликовой в некоторых вопросах гастрольной дисциплины со временем принесла свои плоды.

Юлия Беликова

Было недопонимание со стороны людей, приближенных к группе, когда года через два после начала своей работы в «Арии» я поставила условие, что в гримерке перед (а также в течение получаса после) концерта не должно быть никого, кроме музыкантов и техников. Причем музыканты меня сразу поддержали, потому что после концерта в гримерке всегда был ад – куча посторонних людей. Для «арийцев» – это в первую очередь работа, а не праздник. И после работы необходимо и переодеться, и выдохнуть, и поговорить в узком кругу об ошибках на прошедшем концерте или, наоборот, о положительных моментах, пока все это не забылось. А со стороны близких и друзей группы было возмущение: как же так, я же его жена, я же его ребенок, я же его друг детства и т. д. Тем не менее все близкие теперь покорно стоят у гримерки и ждут, когда ребята придут в себя.

В то же время перед некоторыми устоявшимися привычками музыкантов оказалась бессильной даже принципиальная Юлия Беликова.

Виталий Дубинин

2004–2005 годы пролетели для меня как-то стремительно. То ли это был какой-то алкоголический угар, то ли причина в чем-то еще. Выпивали порою крепко. Это сейчас многие из нас притормозили, а тогда… Как-то так получилось, что в 2003-м мы выпустили альбом «Крещение огнем», а следующий появился только через три года. Ездили на гастроли, а после концертов каждый, в той или иной степени, выпивал. Мы все дружили, у нас были прекрасные отношения. На этих посиделках Артур Беркут обычно блистал: шутил и искрил, а когда принимал на грудь, вообще становился душой компании. Максим Удалов тоже, кстати, любил выпить. Потом оба женились, родили детей и вдруг стали трезвенниками.

Юлия Беликова

Вспоминаю стрессовый для всех нас случай, когда мы ехали одним большим туром и у нас были на очереди Уфа и Казань, а между ними – Набережные Челны. Передвигались на автобусе, причем день в день. Встречались с друзьями и гуляли с ними весело и активно. Но так как каждый день концерты, все было в рамках приличия. И вдруг где-то в середине концерта в Уфе мне звонит организатор Андрей из Набережных Челнов и говорит, что у него все совсем плохо, поэтому он отменяет выступление. Мы с ним договорились и разошлись.

После концерта ребята заходят в гримерку, я им сообщаю об отмене и говорю, что завтра – выходной. Все – у ребят день артиста, они отпустили вожжи: развернись, душа, раззудись, плечо! Было все жестко, на следующий день в 12 дня тела вынесли и погрузили в автобус, где те, кто смог прийти в себя, решили продолжить. Помню, как сейчас: 80 километров до Набережных Челнов, проехать которые по пути в Казань мы должны были в любом случае. Часа в три дня мне опять звонит организатор Андрей и сообщает: народ подошел, я подсчитал – у нас все сходится, и лучше работать, чем отменять. Я говорю: «Ты знаешь, а работать не с кем!» Там лежали такие бездыханные тела, причем весь состав – и музыканты, и техники…

В общем, не помню, с кого начала, но всех растолкала. Инструменталисты решили, что как-то они сыграют. Стали спрашивать Беркута: «Будешь работать?» – «Буду!» Дозвонилась до Андрея и предупредила, что никаких интервью, никаких журналистов даже близко. Ребятам было уже не до веселья. Они достигли такого состояния, когда еще соображаешь, что ты пьяный, но ничего уже с этим сделать не можешь. Они пытались отпаиваться кофе, вставали под контрастный душ, но то количество алкоголя, которое они приняли на грудь, нейтрализовать было уже невозможно.

В таком состоянии они и играли. Как назло, публика была совсем близко к сцене, а ребята стояли, как вкопанные или как Rammstein. Гитаристы не бегали, никто ни с кем не взаимодействовал, все просто «пилили». Мне кажется, даже к финалу концерта, когда они уже просто вползли в гримерку, у них еще из голов ничего не выветрилось. Артур говорит: «Это какой-то кошмар, я пою и думаю, ну, сейчас отпустит, ведь физическая нагрузка, эмоции. Одна песня, вторая – нет, не отпускает вообще!»

Тем не менее концерт всем понравился. Мы потом опять бывали в Набережных Челнах, и нас всегда отлично принимали. К счастью, тогда еще не так был распространен Интернет, хотя нам все равно прислали по мейлу письмо: «Ребят, спасибо, все было здорово, но не приезжайте больше, пожалуйста, такими пьяными!»

На гастролях «Арии» в 2005 году произошло еще одно неприятное событие, о котором, возможно, и не стоило бы здесь упоминать, если бы оно не повлияло кардинально впоследствии на распределение ролей в группе. Прямо во время концерта в Вологде «арийцев» обокрали: залезли в гримерку через окно и стащили сумку Юлии Беликовой, где был гонорар команды за выступление и документы Владимира Холстинина и Виталия Дубинина на ИП «Арии». До этого момента оба музыканта вместе отвечали за все юридические и финансовые вопросы, сообща определяли стратегию и тактику группы. После кражи Холстинин не стал восстановливать документы, ссылаясь на то, что его трудовую книжку потеряла еще Рина Ли. Понимая, что кто-то должен брать административные функции на себя, Дубинин был вынужден восстанавливать документы – и с тех пор именно он отвечает в группе за все организационные вопросы, неизменно пребывая в курсе всех связанных с «Арией» дел. Нельзя сказать, что Виталий в восторге от этой дополнительной нагрузки, поскольку она отнимает уйму времени и сил, которые можно было бы с пользой потратить на сочинение и аранжировку новых песен.