И как раз сама Мари-Роз дала необходимый Трише повод, когда они сидели, неторопливо куря после обеда.

— Кто-нибудь приходил утром, пока меня не было? — спросила она.

Триша стряхнула пепел со своей сигареты в медную пепельницу.

— Звонил Рив. Просил передать тебе привет.

Мари-Роз вся превратилась в слух:

— Он говорил о пересадке кожи?

— Нет, — ответила Триша осторожно. — Он спросил, как у тебя дела, затем пригласил меня на верховую прогулку завтра рано утром.

Невестка насторожилась:

— Ты пойдешь?

— Да. Он пришлет мне костюм своей сестры для верховой езды.

Невестка погасила окурок.

— Надеюсь, ты получишь удовольствие, — сухо сказала она. — Вероятно, я все еще буду спать, когда ты вернешься. Мне вообще не нравится кататься верхом ни свет ни заря.

Триша не забыла свою первую прогулку верхом в Булонском лесу. Она поставила будильник на шесть, и, когда его звон разбудил ее, было совсем светло.

Костюм для верховой езды и мягкие блестящие сапоги, которые Рив прислал со специальным курьером вчера, были ей впору. Она надела еще белый свитер из тонкой шерсти с воротом поло на тот случай, если утренний воздух будет прохладным, и зачесала волосы в обычный пучок.

Рив приехал вовремя и открыл дверцу автомобиля, он был красив и выглядел очень мужественно в безупречных верховых бриджах и кремового цвета рубашке с открытым воротником, показывающим гладкую загорелую шею. Триша тихо ответила на его приветствие и села рядом с ним.

Он глазами ласкал ее фигуру, как это умеют делать французы, задержав взгляд на ее тонкой талии.

— Похоже, костюм хорошо сидит. В нем удобно?

— Чудесно, спасибо. — Она глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться и вести себя непринужденно. — Ничто так не бодрит, как утренний воздух. Вы согласны?

Он миновал ворота и умело выехал на бульвар.

— Утренний воздух мне приятен в любую погоду. Пожалуй, Париж источает какой-то особый аромат, какого нет нигде.

Триша назвала бы это волшебством, ибо в это мгновение она перестала думать о Мари-Роз. Она чувствовала себя совершенно здоровой и счастливой, почти такой же жизнерадостной, как и волнующий ее мужчина, сидевший рядом. На бульварах машин почти не было, и Рив прибавил скорость. Когда машина проезжала мимо широких дорог, недалеко от которых между высоких деревьев мелькали верховые тропы и пешеходные дорожки, она заметила, что часть Булонского леса представляла собой девственный лес в своем первозданном виде. Ковры диких цветов расстилались у основания высоких деревьев, то здесь, то там под мостиками журчали ручьи.

Триша наблюдала, как меняется пейзаж, и радовалась, что город находится так близко к первозданной природе. Она от всей души наслаждалась ею, когда низкий голос Рива прервал ее раздумья:

— Озера, ручьи и мостики не естественная часть Булонского леса. Они устроены специально для дополнения к тому, что раньше было густым диким лесом. — Он довольно посмотрел в ее сторону. — А некоторые дорожки созданы самой природой и пользуются популярностью у влюбленных своей уединенностью. Вы смогли бы это оценить, придя сюда вечером.

Триша покраснела и засмеялась.

— Не волнуйтесь. Это не предложение. А вот и шато Мозет — дом моего кузена Андре Бриона.

Они въехали на территорию, где повсюду красовались декоративные кустарники, цветы, мраморные статуи и фонтаны. По сторонам виллы, построенной из обожженного кирпича и казавшейся скромных размеров, стояли две башни-близнецы. Только когда они вышли из машины и, обойдя виллу, оказались на большом заднем дворе с колокольней и часами над конюшней, Триша увидела еще одно крыло, соединенное с основным зданием сводчатым переходом.

Конюх вел двух лошадей вокруг двора конюшни, и Триша тут же узнала белую, на которой Рив восседал во время выставки лошадей.

— Bonjour, Жеро. — Рив поздоровался с конюхом, искренне улыбаясь, и Триша почувствовала прикосновение его руки к своему локтю, когда он представил ее.

Жеро, маленький и жилистый, со смуглой кожей человека, большую часть времени проводящего на открытом воздухе, почтительно поздоровался с ней, и Рив, устремив взгляд на прекрасную гнедую, тихо стоявшую рядом с его лошадью, спокойно сказал:

— Это та самая лошадка, которую вы выбрали для mademoiselle, Жеро?

— Да, месье. Маленькая Роза.

Рив приподнял бровь, бросив на Тришу косой иронический взгляд:

— Ну, Триша, что вы думаете о Маленькой Розе?

Триша уже смотрела в карие выразительные глаза и ласкала атласную шею гнедой.

— Она чудесна. Спасибо, Жеро. Я о ней хорошо позабочусь.

Рив повернулся, когда со стороны сводчатого перехода появился мужчина. Он был довольно высок, с худым лицом и впалыми щеками, и одет в костюм для верховой езды. В его светловатых волосах проглядывали седые пряди, а морщины в уголках его глаз были отчетливо видны.

Триша дала ему чуть больше сорока — воспитанный мужчина, который в зависимости от обстоятельств мог быть столь же грозным, сколь и обаятельным.

Рив дружески поздоровался с ним:

— Bonjour, Андре. Разреши мне представить свою невесту, мисс Тришу Беннет из Англии. — Он бросил в ее сторону вкрадчивый и насмешливый взгляд. — Триша, мой кузен Андре Брион.

Француз наклонился над ее рукой:

— Рад познакомиться с вами, mademoiselle. Позвольте поздравить вас с помолвкой и сказать, что, по-моему, Рив очень везучий малый.

Триша внутренне вздрогнула. Она забыла про мнимую помолвку. Теперь, когда об этом напомнили, кольцо на ее руке показалось ей не менее тяжелым, чем боль в сердце. Хотя она намеренно избегала насмешливого взгляда Рива, все же почувствовала, как под ее светлую кожу будто проник теплый поток.

Однако он находился в поле ее зрения, когда стоял, широкоплечий, с узкими бедрами, беспечный, его костюм для верховой езды был столь же безупречен, сколь и его манеры, и его всеподчиняющее обаяние, лишающее ее разума. Как глупо было прийти сюда, она теперь знала это. Разыгрывать мнимую помолвку среди чужих людей, с которыми ты едва знаком, — одно дело, однако быть представленной его семье — совсем другое. Должен же он хоть чуточку понимать, что она чувствует. Однако он был здесь, большой и беспечный, с видом любящего жениха, и, хотя это ее страшно бесило, Трише от всего сердца хотелось, чтобы это было правдой. Пытаясь контролировать расползавшиеся мысли, она умудрилась вымучить теплую улыбку:

— Спасибо, месье Брион. Я также хотела поблагодарить вас за то, что одолжили мне лошадь. Это очень любезно с вашей стороны.

— Не за что, однако мне не везет, я должен бежать. — Он обратился к своему кузену: — Рив, вы должны как-нибудь вечером привести mademoiselle Беннет на обед, когда вы будете свободны. — Он еще раз наклонился над ее рукой. — С нетерпением буду ждать вас у себя в самое ближайшее время. До свидания, mademoiselle Беннет. До свидания, Рив.