– Звонил Власову.

– Зачем?

– Да так… Согласился тебя отдать, – признался Леонид.

Она с минуту пристально изучала его лицо.

– Вот как? А Власов что?

– Вроде поверил. – Парень цокнул языком. – Думаю, до утра ничего предпринимать не будет.

– А потом?

– А что потом? Если помощь не придет утром, ее не будет и потом, – сказал Леонид и быстро взглянул на Кристину, – но мы все равно что-нибудь придумаем. Обещаю.

– Я хочу отомстить. Слышишь? Я хочу отомстить за Олега. Я хочу убить Власова.

– И с этим мы тоже разберемся. – У парня внутри все сжалось. – Крис, я должен сказать… это я…

– Спасибо тебе. – Засыпающая девушка не услышала последних слов.

– За что?

– За то, что не боишься. Это и меня успокаивает.

Она быстро заснула. Леонид еще долго лежал на спине, разглядывая тусклую лампочку под самым потолком, вспоминая то, что во сне сказал ему Дед.

– Я боюсь, Крис, – прошептал он одними губами, – я очень боюсь, но за тебя я боюсь еще больше.

– Не высовываемся. Леший, замри!

Сталкер по прозвищу Леший быстро выглянул в окно, рассматривая небо сквозь коллиматорный прицел, и почти сразу же спрятался обратно.

Старший тройки продемонстрировал поднятый кулак, дублируя команду «замри». Затем указал двумя пальцами на свои глаза, давая понять напарнику, что следит за выполнением команды.

В данный момент трое сталкеров вполне могли разговаривать, но привычка давала о себе знать. Чаще всего на вылазке напарникам приходилось общаться жестами. Потому в те редкие моменты, когда обстоятельства позволяли обменяться парой слов без опасения быть замеченными, они также предпочитали жесты.

Леший виновато пожал плечами. При его двухметровом росте и массе под сто кило это выглядело так, словно великан разминался перед тем, как вбить командира по пояс в землю с одного щелчка. Однако добродушная, густо заросшая волосяным покровом физиономия великана выражала полное согласие.

– Браги с такой птичкой дрался? Звездец, – прокомментировал третий. – Кило двести туша.

Леший тяжело вздохнул и вновь попытался высунуться в окно, тыча стволом в небо. Тогда старший слегка ткнул его автоматом, чтобы привлечь внимание, и просигнализировал: «Слушай. Задание. Приоритет. Цель. Ликвидация. Невозможно».

Великан снова шумно вздохнул и, немного поколебавшись, кивнул. Старший удовлетворенно кивнул в ответ, припал к стене, посмотрел через окно вниз, не высовываясь.

С улицы доносился громкий лай, перемежающийся с повизгиванием и рычанием. В небе громко кричала гигантская летающая тварь – что-то среднее между птеродактилем и небольшим самолетом-кукурузником. Собачья стая не обращала на нее внимания, полностью захваченная происходящим на земле. А происходила там собачья свадьба.

Стая собак Павлова численностью около двух десятков особей вилась вокруг огромной по сравнению с остальными собаками серой суки. Псы не желали уступать друг другу, ожесточенно набрасываясь на соплеменников, подминая их под себя, молотя лапами, кусая за вытянутые морды и суетливо дергающиеся хвосты.

Несколько сильно раненных особей уже отступили на приличное расстояние и теперь подбадривали остальных участников драки громким лаем. Одна из них притихла, зализывая окровавленную лапу.

Собака подняла морду, когда нависшая над ней тень обрела плотность и объем. Она успела коротко взвизгнуть, прежде чем длинный, крепкий клюв ударил ее в темечко, вминая его внутрь. Огонь жизни в собачьих глазах погас, лапы раскинулись в стороны, будто бы разъезжаясь на скользком льду. Едва она упала, как пасть летуна широко раскрылась, демонстрируя короткий язык, расширяющийся на конце подобно булаве. Кончик языка был покрыт тонкими, длинными, гибкими иглами сосочков.

Схватив собаку посередине туловища, тварь вонзила в нее длинные зубы и взметнулась вверх раньше, чем сородичи убитой успели сообразить, что к чему. Они испуганно залаяли, кинулись в погоню за обидчиком. Серая сука, к которой сзади уже пристроился самый агрессивный самец, разогнавший остальных, выскользнув из-под жениха, тоже рванула следом за низко летящим хищником.

Длинная шея птеродактиля сыграла с ним злую шутку. Тяжелый груз в пасти клонил к земле, заставляя то взлетать, широко расправляя кожистые крылья, то опускаться на землю, чтобы удобнее перехватить добычу.

Собачья стая, подбадривая себя лаем, неотступно преследовала летящего хищника, стараясь настигнуть его в момент приземления. Один из псов догнал врага и ухватился за край широкого крыла. Птеродактиль противно заверещал, не выпуская труп, будто надеясь разогнать стаю громким визгом, встрепенулся, рванул крыло. Собака, намертво вцепившаяся в него, бешено вращала глазами, упираясь всеми четырьмя лапами. Тварь вновь взмахнула крылом, дернулась, подтащила противника к себе и, выпустив из клюва добычу, изогнула шею для удара.

Пес отпрыгнул в сторону, не выпуская крыла, но, приземлившись на неровный, разбитый асфальт, не удержался и на мгновение опрокинулся на спину, ослабив хватку. Воспользовавшись моментом, птеродактиль выдернул крыло из зубастой, слюнявой пасти и попытался взлететь.

Однако было слишком поздно. За это время остальные псы успели настигнуть крылатого врага и вцепиться в него острыми зубами. Тварь забилась на месте, ожесточенно хлопая крыльями, осыпая собак ударами, пытаясь оглушить их. Сильный клюв также не бездействовал – резко обрушивался на собачьи головы, пробуя на прочность толстолобые черепа.

Несколько раз псам удавалось оставить рваные отпечатки зубов на кожаных крыльях. Правда, стоило им это двоих убитых.

«Вниз», – просигналил старший тройки, засеменив по ступенькам. Пустившись в погоню, стая удалилась от дома, где сталкеры пережидали собачью свадьбу, на значительное расстояние. Тройка вышла из подъезда, слаженно прикрывая друг друга.

«За мной», – просигналил старший и выдвинулся вперед. Напарники двинулись за ним. Леший вдруг остановился, заглянул в коллиматорный прицел, направив автомат в сторону стаи, затравившей птеродактиля. Казалось, крылатый противник повержен. Но в следующие секунды ситуация изменилась.

Тварь обрушила свой клюв на самку, участвовавшую в схватке наравне с остальными. Завизжав, та отползла под прикрытием подоспевших сородичей, перегруппировавшихся для ее защиты. Птеродактиль тут же накинулся на поредевших противников, и, пока остальные прикрывали отход самки, прорвав оцепление, выбежал из круга, неуклюже переваливаясь на коротких лапах.

Сталкеры, в чью сторону устремилась тварь, замерли, подняв автоматы.

– Уходим! – закричал старший. – Крест, в темпе!

Тот покорно двинулся в указанном направлении. Леший же остался на месте, отрицательно помотав головой.