Говорила искренне. Никогда прежде я не была настолько уверена в своих силах. И пусть мне всего лишь двадцать с небольшим… Я чувствовала себя так, будто повзрослела на целую жизнь. Мне хватит знаний, опыта и сил, чтобы взять на себя такую ответственность. Ради мамы и папы я была готова на все. Они сейчас должны думать лишь о своем здоровье. Самое главное – поправиться.

Мой папочка… Он всегда был таким строгим и суровым родителем. А сейчас после моих пламенных слов в уголках его глаз едва заметно заблестели слезы. Обняла его крепко и сделала вид, будто ничего не заметила. Наверное, он не хотел бы, чтобы я видела его слабость. Но я и без того всегда знала, его слабость – это я.

* * *

Потом были долгие разговоры с врачами, выяснение обстоятельств болезни, рекомендации специалистов по реабилитации. Я решила забрать папу домой и нанять квалифицированный персонал. Но сначала для этого нужно было подготовить все необходимое.

Ближе к вечеру поехала за мамой и отвезла её домой. Она была беспомощна, как ребёнок, все время просила никуда не уезжать, не оставлять её одну. И я не оставляла. Всю ночь провела рядом, уснув вместе с ней на их с папой кровати. Было так тепло и спокойно, прямо как в детстве, когда я прибегала к ним и с головой забиралась под одеяло, прячась от детских страшилок.

А утром я снова сбежала, пока мама еще спала. Только записку оставила на прикроватной тумбочке, в которой просила не обижаться на меня и обещала, что скоро вернусь.

Знаю, что поступила как последняя эгоистка, мне стоило оставаться рядом с мамой после всего того, что с ней произошло. Но по-другому я не могла. Мне нужно было увидеть его. Хотя бы совсем ненадолго. Хотя бы на пару минут. Убедиться, что все в порядке, и его рана заживает. Рассказать, что произошло с родителями и объяснить, почему так долго не возвращалась.

Сказать ему, как он мне дорог.

За эти два дня я кое-что поняла. Порой мы живем, совершенно позабыв о том, что смертны, что для каждого из нас рано или поздно наступит конец. Мы никуда не спешим, когда дело касается близких и дорогих нам людей, уверенные в том, что всегда успеем произнести вслух важные слова. Когда-нибудь потом. Когда наступит подходящий момент или… подходящее настроение… Господи, какая же это глупость!

Я не собиралась больше ничего ждать.

И пусть я по-прежнему не знала, в каком мире мы можем быть вместе, одно я понимала точно – Саша важен для меня. Он стал дорог мне так же, как мама и папа.

И я собиралась сказать ему об этом. Что бы ни случилось дальше, куда бы нас не завела судьба, он должен это знать.

Но когда я приехала к до боли знакомой пятиэтажке и открыла потрепанную дверь старенькой квартиры, успевшей стать для меня такой родной… С первых секунд поняла – внутри меня уже никто не ждет.

Год спустя

Сегодня был очень важный и волнительный день. Я сдавала вступительные экзамены в медицинский институт.

Да, я все же решилась на это. Бросила университет по бизнесу и управлению и стала готовиться к поступлению в мед. Прошла нелегкий путь, прежде чем осознать, что жизнь у меня одна и я не хочу проживать её зря.

За время, пока помогала папе вести дела на заводе, окончательно поняла – это не моё. Пусть я имею все задатки талантливого руководителя, управлять людьми мне не нравится. Я хотела лечить людей, спасать жизни – именно это моё призвание.

Волновалась очень. Времени на подготовку к экзаменам оставалось не так уж много. Папа перестал нуждаться в моей помощи на производстве всего около трёх месяцев назад, тогда-то я вплотную и занялась учебниками. Он был не против, даже наоборот, поддержал. После того, что произошло с нами год назад, папа вообще очень сильно изменил свои взгляды на многие вещи.

В первую очередь избавился от контрольного пакета акций, поделив его на небольшие доли и раздарив самым талантливым руководителям направлений в качестве поощрения за достижения, выслугу лет и преданность заводу. Шансы рейдеров на захват предприятия, которым управляет совет директоров, в разы меньше, ведь куда сложнее надавить сразу на десяток человек. Один всегда уязвимее, как в той притче о прутиках, одном и целой связке.

Надо сказать, что в финансовом отношении отец нисколько не потерял, даже наоборот. Раньше львиная доля дохода уходила на налоги, зарплаты и прочее, а сейчас, благодаря тому, что у руля встали напрямую заинтересованные в успехе бизнеса люди, каждое направление в разы увеличило свою продуктивность, доход предприятия рос на глазах.

Но самым большим плюсом для нашей семьи стало то, что теперь папа не пропадал сутками на работе и всегда находил время для нас с мамой. Мы начали часто гулять втроём, устраивать пикники на заднем дворе или просто часами общаться на кухне, уплетая мамину выпечку с чаем.

Однажды я даже рассказала им про своего Палача. В один из вечеров, когда я особенно сильно по нему тосковала.

Как ни пыталась уговорить себя забыть о нем, не получалось. Я просто не хотела забывать. Сама мысль, что однажды у меня появится другой мужчина, была противна. Даже представить не могла, что кто-то другой вдруг ко мне прикоснется. После него.

Прошел год, а я до сих пор помнила каждое мгновение, проведённое рядом с ним, в мельчайших деталях помнила нашу ночь, словно это было только вчера.

После того, как не застала его на той квартире, я приезжала туда ещё несколько раз. Сначала с наивной надеждой, что он может вернуться… А после приезжала просто так, сама не в силах объяснить себе, зачем.

Наверняка Саша сразу уехал из страны, как только появилась такая возможность, ведь оставаться здесь для него было опасно. Трезво оценивая ситуацию, я не ждала, что он может снова появиться в моей жизни, но отчаянно желала этого.

Поначалу я еще пыталась убедить себя в том, что это к лучшему, что мы бы все равно не смогли быть вместе… Со временем эти мысли стали казаться смешными. Ведь я женщина, он мужчина, мы хотим друг друга, и что может нам помешать?

Его прошлое? Для меня оно неважно. Что бы Саша ни совершил в своей жизни, имеет значение лишь то, что он сделал для меня. И пусть это тоже были преступления, но они служили добру и справедливости. А все, что было раньше… Этого я не знаю, но если бы даже и знала – я не вправе его судить. Наверняка для каждого поступка, который подвел Сашу к нашей встрече, имелись веские причины. Все, что я испытывала по этому поводу – это безоговорочное доверие к нему. Как в последние дни, что мы были вместе, так и сейчас.

Я молилась за него каждую ночь. И пусть я не знала, где он, жив ли, здоров, но верила, что мои молитвы ему помогают. А после предавалась жарким грешным фантазиям с его участием. Или представляла нашу встречу, которой, скорее всего, никогда не будет. Сколько всего хотелось ему рассказать…

Засыпая, каждый раз мечтала, чтобы он мне приснился. Но как назло, это случалось очень редко.