— На бензоколонке есть телефон, — Тоби уселся табуретку у стойки. — Можете позвонить мужу после обеда. Мэйс тогда уже вернется из Холлидэя. — Он принялся крутиться на табуретке — оборот за оборотом — приговаривая: — Хочу есть, есть, есть!

— Обед сейчас поспеет, — Эмма вернулась в кухню.

Карла препроводила Триш к столику. Джо стоял, не спуская глаз с Тоби. Рыжий мальчишка слез с табуретки и присоединился к дамам, развернув стул так, чтобы положить локти на спинку. Он улыбнулся, наблюдая за Карлой спокойными светло-зелеными глазами.

— Тихий городок, — неловко сказала она.

— Ага.

— Сколько народу тут живёт?

— Да живут. Не так чтоб очень много. Не люблю толчею, как в Холлидэе и Дабл-Пайнз.

— Чем занимается твой отец? Он работает где-нибудь в этих краях?

— Не-а, — ответил Тоби. — Вы стряпать умеете?

— Э-э… наверное. — Вопрос застал Карлу врасплох.

— Когда растишь ребятишек, приходится стряпать, верно? — спросил он. Глаза мальчишки были непроницаемыми. — Конечно, если ты богач и что ни вечер ходишь по всяким модным ресторанам…

— Нет, я не богата.

— А фургон у вас что надо. Готов спорить, стоит кучу деньжищ. — Тоби поглядел на Джо и сказал: — Чего не садишься? Вон рядышком со мной стул.

— Мама, можно мне гамбургер? — спросила Триш. — И пепси?

— Сегодня в меню «алфавитный» суп, девчурка. А ещё я тебе дам сэндвич с арахисовым маслом и желе. Годится? — Тоби протянул руку, чтобы коснуться волос девочки.

Но Карла притянула Триш поближе к себе.

Мальчишка на миг уставился на неё. Улыбка начала таять. Молчание затягивалось.

— Я не люблю суп с буковками, — тихонько сказала Триш.

— Полюбишь, — пообещал Тоби. Тут его улыбка вернулась, только теперь она повисла на губах кривовато. — То есть… Эмма готовит «алфавитный» суп лучше всех в городке.

Карла была больше не в силах смотреть пареньку в глаза. Она отвела взгляд. Дверь открылась; в кафе вошли двое. Седовласый мужчина в комбинезоне и тощая девушка с грязными светлыми волосами и личиком, которое, если его отмыть, возможно, оказалось бы хорошеньким. Лет двадцать-двадцать пять, подумала Карла. На девушке были покрытые пятнами слаксы защитного цвета, розовая, зашитая во многих местах блузка, а на ногах — пара «топсайдеров». От девушки дурно пахло, а в запавших голубых глазах застыло потрясенное, испуганное выражение. Уинслоу отвел её к стулу за другим столиком, и она уселась, что-то бормоча себе под нос и уставясь на свои грязные руки.

Ни Карла, ни Джо не могли не заметить распухшие укусы, которыми было изрыто её лицо, рубцы, уходившие вверх к самой границе волос.

— Господи, — прошептала Карла. — Что… что с ней стряслось…

— К ней Мэйс забегал, — сказал Тоби. — Сохнет он по Мисс Нэнси, вот что.

Уинслоу уселся за отдельный столик, раскурил трубку и попыхивал ею в мрачной тишине.

Вышла Эмма с подносом. Она несла глубокие тарелки с супом, небольшие пакетики картофельных чипсов и сэндвичи. Подавать она начала с Тоби.

— Совсем скоро придется съездить в бакалейную лавку, — сказала она. — Мы уж почти все приели.

Тоби принялся жевать свой сэндвич и не ответил.

— У меня на хлебе корка, — прошептала Триш матери. К личику девочки льнул пот, а глаза были круглыми и испуганными.

В кафе стояла такая духота, что Карла теперь с трудом это выдерживала. Блузка молодой женщины пропиталась потом, а от запаха немытой Мисс Нэнси к горлу подкатывала тошнота. Карла почувствовала, что Тоби наблюдает за ней, и вдруг обнаружила, что ей хочется истошно завизжать.

— Простите, — удалось ей сказать Эмме, — но моя девчурка не любит есть хлеб с коркой. У вас нет ножа?

Эмма заморгала и не ответила; рука, ставившая перед Джо тарелку с супом, нерешительно замерла. Уинслоу тихо рассмеялся, но в этом смехе не было радости.

— А как же, — отозвался Тоби и полез в карман джинсов. Он вытащил складной нож, раскрыл лезвие. — Давай, я сделаю, — предложил он и принялся срезать корку.

— Мэм? Ваш суп. — Эмма поставила перед Карлой миску.

Карла знала, что не сумеет проглотить ни ложки горячего супа… в этом уже полном влажного пара кафе — ни за что.

— А нельзя ли… нельзя ли попить чего-нибудь холодного? Пожалуйста.

— Ничего нету, одна вода, — сказала Эмма. — Морозильник сломался. Ш-ш-ш, кушайте суп. — Она отошла обслужить Мисс Нэнси.

И тогда Карла увидела.

Под самым своим носом. Написанное буковками, плававшими на поверхности «алфавитного» супа.

Мальчишка сумасшедший.

Нож трудился — резал, резал…

В горле у Карлы было сухо, как в пустыне, но, несмотря на это, она сглотнула, следя глазами за лезвием, двигавшимся так страшно близко от горла её дочурки.

— Сказано же, ешьте! — Эмма почти кричала.

Карла поняла. Она погрузила ложку в миску, помешала, подцепила всплывшие буквы, чтобы Тоби не увидел, и отхлебнула, чуть не ошпарив язык.

— Нравится? — спросил Тоби у Триш, держа нож у лица девочки. — Глянь, как сверкает. Скажи, красивая вещь…

Он не закончил фразу — горячий алфавитный суп в мгновение ока полетел ему в глаза. Но это сделала не Карла. Это сделал очнувшийся от дурмана Джо. Тоби вскрикнул, навзничь повалился со стула. Джо хотел перехватить нож, они схватились на полу, но и ослепнув рыжий мальчишка не подпускал Джо к себе. Карла сидела и не могла двинуться с места, точно приросла к стулу, а драгоценные секунды убегали.

— Убейте его! — визгливо крикнула Эмма. — Убейте гаденыша! — Она принялась охаживать