– Нет, все было на высшем уровне, не сомневайся. Не казни себя, князь.

Последняя фраза прозвучала как насмешка, но князь сейчас меньше всего думал о насмешках.

– Тогда почему ты не умер?

– Я умер, князь. Ненадолго. Не навсегда. Я не умею умирать навсегда.

– Я научу тебя, – сказал князь и резко выдернул кинжал из ножен. Он знал, что за ним сейчас наблюдает Мурат, и, возможно, слуга, и, возможно, еще кто-нибудь, поэтому действовать следовало быстро и правильно.

Однако удивление все же проникло в его сердце, поэтому, уже выхватив кинжал, князь велел:

– Покажи мне свои раны…

Человек покорно распахнул халат, и князь увидел на его груди слева тонкую розовую полоску кожи, которая была совсем не похожа на след смертельного удара.

– Это совсем не так, как должно быть, – вырвалось у князя.

– Быстро затягивается, – с возмутительно-утешительной интонацией сказал человек. – Скоро и этого не останется. Как на собаке заживает.

– Потому что ты и есть собака, – самообладание вернулось к князю.

– Многие мудрецы ставят собак выше человека…

– Тогда они не мудрецы.

– Не сердись, князь, – заметил человек, которого князь убил прошлым вечером. – Просто ты должен понимать, что мир устроен немного сложнее, чем тебе кажется, глядя из твоего прекрасного дома…

– Разве? Давай проверим, – сказал князь, схватил человека за волосы, запрокинул его голову и перерезал горло. Кровь брызнула князю на руки, но он был даже рад, потому что кровь служила доказательством – это был всего лишь человек, и он был смертен.

Князь велел Мурату выбросить тело за ворота, и, когда это было сделано, князь с удовольствием отметил, что взгляд воина очистился от сомнений.

– Мир держится на простых вещах, – сказал князь в ту ночь своей младшей жене. – Одна из них: вор должен быть наказан за свое воровство.

– Но этот бедняга не крал ни золота, ни коня. Он…

– Он хотел украсть любовь моей дочери, что еще хуже.

– Но разве можно украсть…

– Еще одна простая вещь, на которой держится мир, – сказал князь и вошел в младшую жену столь резко, что та закусила губу. – Женщины должны меньше разговаривать и больше слушать своих мужей.

Соглашаясь с этой простой истиной, его младшая жена в ту ночь больше не проронила ни слова.

Утром же, когда князь вышел в сад, он увидел там человека, которому накануне перерезал горло.

– Ну что, князь? – спросил тот. – Ты закончил с проверками? Потому что вскоре я начну думать, что ты не просто жестокий и упрямый человек, ты еще и глупый человек.

– Я по крайней мере человек, – сказал князь, думая о том, что нынешнее утро выдалось на удивление прохладным, до дрожи. – А вот ты кто?

– Я Ка-Щи, – без тени бахвальства ответил стоящий под яблонями. – И я хочу взять в жену твою дочь.

2

– Ка-Щи, – повторил князь. – Таквот почему тогда ты не назвал свое имя.

– К сожалению, с моим именем связано много всяких историй, поэтому я придерживаю его напоследок.

– Да, я слышал разное. Но это были, вероятно, истории про твоего отца или деда. Или…

– Как тебе будет угодно, князь.

– Что это зна… – князь запнулся и понял, что на самом деле он хочет задать дважды убитому им человеку совсем другой вопрос, главный вопрос. – Скажи мне правду, Ка-Щи, ты – демон?

– Нет, князь, можешь мне поверить, я не демон. За время своих странствий я встречался с демонами, и должен тебе сказать, они совсем не похожи на меня.

– Но ты и не человек, – утвердительно сказал князь.

Ка-Щи вздохнул.

– Я хотел бы, – сказал он негромко.

– Что?

– Я хотел бы стать человеком.

– Как прикажешь тебя понимать?

– Сколько я помню себя, всегда я был один. Я не знал ни матери, ни отца, ни прочих родственников. Я не знал своего места в этом мире, и потому я возненавидел этот мир и населяющие его народы. Так было когда-то. Но потом моя ненависть прошла, и я понял, что больше всего я хочу найти свое место в этом мире, найти свой дом, найти свою семью. Может быть, мое происхождение навсегда останется тайной, но это не помешает мне жениться, родить детей, построить свой дом. Я не знаю, откуда я пришел, но я буду знать, куда иду и куда идет мой род.

– Это ты называешь «стать человеком», Ка-Щи?

– Да, князь.

– И почему ты решил, что мой дом – то самое место, где ты станешь человеком? А моя дочь – та женщина, с помощью которой ты станешь человеком?

– Потому что твоя дочь любит меня.

– Она еще не знает настоящего тебя, Ка-Щи. Она не знает, что ты дважды вернулся из страны мертвых.

– Мне кажется, она будет только рада узнать, что я вернулся.

– Но будут ли рады другие мои подданные? Будут ли рады мои братья, будут ли рады мои воины, что их князь породнился с таким… С таким, как ты, Ка-Щи. Не проклянут ли они меня? Не подымут ли они бунт? Видишь, сколько вопросов, сколько опасностей, и только ради того, чтобы дать тебе, вернувшийся из мертвых, семью и дом? Не много ли ты просишь? И почему вообще я должен исполнять твои просьбы?

– Попробуй убить меня еще раз, но, как я уже сказал, это просто докажет твою глупость. Потому что я снова вернусь.

– Я велю сжечь твой труп и развеять пепел по воздуху, может быть, это займет тебя на некоторое время.

– Ненадолго, князь.

Некоторое время они молча смотрели друг на друга, и князь решил, что, кто бы ни был перед ним, демон или человек, упрямством они не превосходят друг друга. Дочь князя рыдала в своей комнате уже третий день, отказывалась от еды и царапала себе лицо. Честно говоря, после всей этой истории с неудачным побегом шансы на ее выгодное замужество теперь были ничтожны.

Князь вздохнул.

– Мы могли бы жить в удалении, – откликнулся на этот вздох Ка-Щи. – Мы бы могли уехать…

– Не слишком далеко, – сказал князь. – Я все-таки хочу знать, как живет моя дочь. Моя глупая дочь.

Ка-Щи понимающе кивнул.

– Ваши дети не смогут быть моими наследниками, – продолжил князь.