«Байя», «Магистр» и т. д.). Возьмем автора «первого ряда», прямо с витрины. Вот он: Некрасов Н.А. Вам знакомы его романы «Жизнь и похождения Тихона Тростникова», «Три страны света» (в соавторстве с Панаевой), «Капитан Кук», «Мертвое озеро»?

Вряд ли.

А теперь прикиньте размеры пропасти нашего незнания в отношении русской литературы в целом.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

ИРИНА ЕПИФАНОВА, ВЕДУЩИЙ РЕДАКТОР ИЗДАТЕЛЬСТВА «АСТ, АСТРЕЛЬ СПБ»:

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

«Русский хоррор мог бы развиваться с начала XIX века, едва ли не первым во всей мировой литературе». Да он, собственно, и развивался. Кроме упомянутых автором статьи Гоголя и Булгакова, произведения, которые можно отнести к жанру хоррора и мистики, у нас создавали А. К. Толстой, Брюсов, Грин, Хармс и многие другие. Да та же «Пиковая дама» Пушкина в конце концов. Почему автор статьи забывает о них? Приходится заподозрить, что либо литературный кругозор узковат, либо имеет место намеренная подгонка реальности под заранее заготовленные выводы.

Точно так же несправедливо обвинять литературу XIX века в том, что она «ограничила себя суконным реализмом», тогда как, скажем, в Англии именитые писатели вовсю творили в жанре приключенческой литературы и детектива. В России так называемая жанровая литература тоже вполне существовала и развивалась: были и приключенческие романы, и романтические повести, легшие в основу любовного романа. Другое дело, что многое из этого до нас не дошло (так же как через 200 лет никто не вспомнит Донцову или Шилову). Хотя и более именитые авторы, в принципе, обращениями к жанровой литературе не гнушались: трудно не усмотреть, скажем, в «Преступлении и наказании» черты детектива и триллера.

Впрочем, кое в чём автор статьи прав. Только я бы винила во всём не только и не столько «суконный реализм», тяга к которому якобы не давала авторам сосредоточиться на других жанрах, а скорее общее направление литературного процесса, некую моду и правила игры, существующие в писательско-читательском сообществе. Дело не в реализме, а в стремлении авторов заявить о себе в так называемой «боллитре». То же самое мы видим и сейчас: в мире англоязычной литературы заниматься жанровой литературой не зазорно, существует масса престижных жанровых премий («Хьюго», «Небьюла», премия «Эдгар» за лучший детектив и т. п.). В России же все самые крупные премии вручаются практически исключительно авторам так называемой современной прозы, внежанровой. Есть и некоторое полугласное противостояние между авторами: мол, фантасты, детективщики, авторы любовных романом и т. п. — это как бы не совсем настоящие писатели, а настоящие — те, которые пишут «о свинцовых мерзостях жизни». Так что совершенно неудивительно, что люди пишущие и не лишённые честолюбия, желающие публиковаться, получать премии и служить предметом обсуждения литературных критиков, устремляются в современную прозу, а не в хоррор например.

И ещё. У нас очень долго пытались издавать новых авторов, пишущих мистику и хоррор, под вывеской «русский Стивен Кинг». Так вот, на мой взгляд, беда во многом заключается в том, что все эти годы у нас как раз не было своего Кинга. По-настоящему гениального писателя, который работал бы в жанре хоррора, наплевав на условности литературной моды, и двигал бы этот жанр. Потому что по большому счёту и на Западе авторов, пишущих в жанре хоррора, много, но Кинг — один, и его вклад в развитие жанра за последние десятилетия самый мощный. Думаю, осталось дождаться появления подобной фигуры (фигур) и у нас. Предпосылки к этому есть.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Обрубки

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Дуэль на коротких рассказах

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Итак, наши авторы продолжают состязаться в умении писать коротко, но страшно. К сожалению, вызов Максима Кабира (рассказ «Другая форма аномальной активности» —121 слово, 800 знаков — опубликованный в № 1 нашего журнала), посланный им Михаилу Парфенову, принят не был. Перчатку поднял другой автор. И он посылает вызов Александру Подольскому! А пока — читаем.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Александр Матюхин

Птица

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

(295 слов; 1917 знаков)

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Иногда она представляла, что превратилась в птицу и улетела из дома навсегда.

Ей не хватало ощущения полета, счастья и наслаждения свободой. Она ходила к ведьмам и колдунам с просьбой научить ее быть птицей.

Однажды она вышла из дома до рассвета, избитая пьяным ревнивым мужем, с разорванной щекой, с вывихнутым правым плечом и сломанным указательным пальцем. Она брела по песчаному побережью горячего южного моря, обнаженная и окровавленная, и мечтала только о том, как расправит крылья и взлетит…

Кто-то с утра утверждал, что видел тень девушки с раскинутыми в сторону руками, скользящую по песку. Следы босых ног на песке обрывались у кромки моря, словно девушка и правда взлетела, оставив заботы за спиной.

Несколько местных ведьм утверждали, что именно они превратили ее в птицу. Один колдун из соседнего города выложил фотографии, где на изумрудном фоне предрассветного неба застыла над волнами белая чайка. Он говорил, что эта чайка за несколько минут до съемки была девушкой.

В волшебство полицейские не верили, но ничего доказать не могли. Мужа посадили в СИЗО на период следствия.

В интернете вспыхнула волна протестов. Кто-то собирал подписи в поддержку невинно осужденного. По Первому каналу показали передачу о девушке, превратившейся в птицу. Некоторые люди действительно научились верить в чудеса.

Мужа быстро выпустили и даже попросили прощения. У него брали интервью разные телеканалы, а однажды пригласили в «Жди меня». В специально снятом для передачи ролике муж поднимал голову к небу и, щурясь, смотрел на рваные облака, словно пытался разглядеть среди них парящую и счастливую птицу-жену.

Он всегда желал ей счастья, даже когда напивался и разбивал в ревности костяшки пальцев о ее милое личико.

Он рассказывал журналистам, что пусть бы она расправила крылья и улетела.

А затем он закрывал глаза и в мелких деталях восстанавливал в памяти место, где спрятал труп, который так никто и никогда не нашел.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Ужасы в картинках

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Екатерина Богданова

Снегурочка[26]

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

По рассказу Олега Кожина

⠀⠀ ⠀⠀