— Я имею в виду Дерри Хейворда с его женой из Черри-Три. Не ферма, а отель, — с отвращением добавил Хью.

— То есть они там устроили пансионат?

— С прогулками на пони. Пускают горожан кататься по своей земле. Потом дают чуточку поиграть в фермеров, скажем, кур и гусей покормить. Коз купили. Я спрашиваю, для чего, а он отвечает: пусть дети играют. Не их родные дети, а постояльцев. Что это — зоопарк? Хотя, не побоюсь сказать, дела у них идут лучше, чем у меня, — признал он. — Значит, не мне их критиковать. Говори про Дерри что хочешь, в идеях у него никогда нет недостатка. Хотите чаю или еще чего-нибудь?

— Спасибо, я сейчас приготовлю. — Возможно, именно этого Хью от нее и ждет. — Неприятно, что Тамми расспрашивала полиция, но, наверно, это неизбежно. Пожалуй, хорошо, что вы разрешили, только, надеюсь, девочка не сильно разнервничалась. О чем шел разговор?

— По словам Саймона, констебль спрашивала про тот вечер… когда убили Соню. По мнению Саймона, хотела допытаться, слышала ли Тамми нашу ссору с Соней. А она не выдала, даже если слышала. — Хью прищурился. — Слышала или нет, не знаю. Не удивился бы. Мы не шептались. С другой стороны, сквозь стены старого дома даже грузовиков не слышно. Наружные почти три фута толщиной в основании. Двери из сплошного дуба. Как только закроешь, ни звука не проникает.

— Послушайте, — импульсивно выпалила Джейн, — а вам что запомнилось о том вечере? То есть, кроме того, что сказали полиции? Я не говорю, что не все рассказали, а интересуюсь вашим личным ощущением.

Широкие плечи фермера поднялись.

— Вечер как вечер, ничего особенного. Пришел, умылся перед ужином. Поели. Тамми умчалась наверх, забрала с собой Пого. Ей надо было делать уроки, знаете. Мы с Соней заспорили — тоже нормально. Полиция хочет из этого что-нибудь высосать. А тут нет ничего такого. Сказать по правде, я не оскорблю память Сони, если признаю, что она любила скандалить. Для нее склока вроде вечернего развлечения. Как обычно, ругала меня, что обрек ее на первобытный нищенский образ жизни. — Хью смущенно покосился на Джейн. — Так она выражалась. Умела красиво говорить простые вещи. А я не умею, поэтому отвечал «чушь», «бред» и всякое такое. Она выскочила из дома, ушла со двора. Тоже обычное дело, не новое. Я немножечко посмотрел телевизор, только не спрашивайте, что смотрел, — не имею понятия. Тамми наверху домашнее задание делала и не спускалась. Я один сидел. Извините, свидетелей не имею. Задремал — устал как собака.

Хью помолчал, сморщил лоб.

— Вроде в холле телефон зазвонил. Разбудил меня. Я было собрался встать, подойти, а звонки прекратились. Видно, Тамми ответила. Может, какая-то ее подружка. Чуть попозже зашла, пожелала мне доброй ночи. — Он мысленно перебрал сказанное и добавил: — Вот так. Потом прошелся по двору, проверил. Каждый вечер так делаю. Сони нигде видно не было. Я даже как-то не подумал. Она и раньше допоздна гуляла. Машину не взяла, значит, в свое время вернется. Зашел в дом, свалился, заснул, как бревно. Кстати, Тамми сказала констеблю, что видела, как Соня уходила. Хорошо, что хоть кто-то твои показания подтверждает! — Хью усмехнулся без всякой радости. — Пошли, я бы и сам чего-нибудь выпил.

Oн повернулся, направился к дому. Джейн последовала за ним, голова у нее шла кругом. Одна мысль подавляла все прочие. По словам Хью, дочка ушла наверх делать уроки и провела там весь вечер. Но Тамми не приготовила домашнее задание. Чем тогда занималась? И кто сделал загадочный телефонный звонок?

Тамми уже увидела их во дворе и заваривала чай на кухне. Молчание нарушал только звон посуды и шипение вскипавшей воды. Руки девочки заняты делом, она избегала встречаться взглядом с учительницей. Не ясно, то ли визит констебля полиции привел к такому охлаждению отношений, то ли что-то другое. Джейн задумалась, не сама ли виновата. Кажется, тут что-то личное.

— Спасибо, милая, — кивнул Хью, взял свою кружку и удалился.

Видно, не замечает ничего неладного, безнадежно подумала Джейн. Таких слепцов надо схватить за шиворот и встряхнуть хорошенько, чтобы в чувство привести. Хотя даже если бы удалось — вряд ли, учитывая его комплекцию, — ничего хорошего не выйдет. Начинаешь понимать отчаяние Сони.

Она выбросила из головы Хью, сосредоточилась на Тамми. Сидя за коротким краем поцарапанного кухонного стола, она смотрела через него на девочку, которая неохотно пристроилась на стуле на противоположном конце — как можно дальше от гостьи, но чтобы не показаться невежливой. Не проявляла никакого намерения завязать разговор, по-прежнему стараясь не встретиться взглядом. Контакт, возникший при совместном походе по магазинам, целиком и полностью испарился. Вместо этого снова выросла и укрепилась невидимая стена. «Действительно, дело во мне, — поняла Джейн. — Не в полиции». Как быть? Необходимо сломать преграду. Пожалуй, для этого можно воспользоваться недавним визитом констебля.

— Тяжело было, Тамми? Я имею в виду, разговаривать с женщиной из полиции? Она задавала много вопросов?

— Она ничего, — ворчливо признала Тамми. — Собак любит. Дядя Саймон ей не разрешил задавать много вопросов. Все в порядке.

Значит, причина отчуждения не в полиции. В чем же? Джейн вдруг припомнила свою оплошность, пусть даже ничтожную.

— Прости, пожалуйста, я в прошлый раз уехала, не попрощавшись.

— Угу, — буркнула Тамми.

— Вчера собиралась заехать, а мне сказали, что ты весь день пробудешь у Хейвордов.

Девочка не ответила, накручивая на палец прядь длинных волос.

— Тебе там понравилось?

— Не сильно. Они мне не друзья. Миссис Хейворд приставучая.

Джейн не удивилась. Никогда не считала Тамми членом кружка близнецов Хейворд. Она вообще не входит ни в один кружок и особых друзей не имеет. Опасный признак в двенадцатилетней девочке.

Вернулись к началу, мысленно вздохнула она, гадая, как выломать первый кирпич из вставшей между ними стены отчуждения.

Первый ход неожиданно сделала Тамми:

— Вы с папой поругались?

Она вскинула голову, пронзив собеседницу обвиняющим взглядом из-за завесы светлых волос.

Джейн от изумления не сразу нашла ответ:

— Что?.. Нет! Почему тебе это взбрело в голову?

— Думала, вы тогда из-за этого сразу уехали. Слышала, как папу на кухне отчитывали, а он сказал, ему некогда делать то, что вы требуете. Говорил то же самое Соне, когда та приставала, чтобы он ехал с ней в город или еще чего-нибудь.

— Да, но…

Джейн осенило. Брак Хью с Соней был сплошным несчастьем. Тамми видела и слышала, как необратимо портятся их отношения. И теперь не понимает разницы между открытым обменом мнениями и скандалом, основанным на полном расхождении. Страшно подумать, сколько вреда причиняют ребенку — любому ребенку — легкомысленные эгоистичные взрослые. Интересно, соображает ли Хью, как отразились на детском сознании постоянные сцены и склоки со второй женой?