Театрал открыл чемодан, взял Алмаз и бросил объёмный шарик в сторону четвёрки. Сокровище описало в воздухе дугу и… приземлилось у ног монахинь. Неповторимо сверкнув в солнечных лучах! А потом… послышалась длинная автоматная очередь и по двору завизжали пули. Гангстеры, как наиболее родственные пулям элементы – поздоровались с ними первыми. Упали ничком и затихли. На нежной грудке Эмми расползлись три кровавых пятна. Глаза отразили удивление, шлюшечка медленно осела на травку, а потом перекатилась на бочок. И замерла в позе «новорождённого младенца», так и не закрыв глаз!

На крыльце стоял генерал Лоренс, с армейским автоматом в руках. Кукловод здесь же: в паре футов.

— Это мой Алмаз!.. – прорычал вояка, направив ствол на монашку, лежащую в окружении недвижимых тел. И нажал на спуск! На полмгновения раньше театрал пнул по рукам с оружием… автоматная очередь досталась синему небу.

— Ах ты, ублюдок!.. – Лоренс приставил ствол к клоунскому животу и надавил на спуск.

Вики улавливала происходящее в некой прострации, и последовательно: …Алмаз на травке… вот по бокам сокровища упали окровавленные тела гангстеров… на крыльце возник вояка с автоматом… Рой пуль в небесную синь и холостой щелчок в театрала… И два взгляда с крыльца, прикованные к ней…

— Валим, Эмми, валим! – вскочила Вики. Сделала прыжок взад и споткнулась о тело подружки. Недолго покачалась на четырёхдюймовых шпильках, устояла.

Юная красавица, с наивным удивлением в глазах, только что умершая, с неостывшей улыбкой на милых устах – это так романтично! Для поэтов. Во всех других случаях – это мёртвое тело тёлки, что отвратительно воняет и не несёт никакой практической пользы! Некрофилы и прочие педерасты не в счёт.

Ангелочек тупо смотрела на труп подруги, когда в уши вполз настойчивый голос:

— Вики! Теперь Алмаз твой!.. – девчонка, не спеша, повернула головку. Стараясь не выплеснуть рыдания, что комом подступили к горлу. Так осторожно мы совершаем движения, когда (например) несём до краёв налитую тарелку супа. Не расплескать! Вики, крепко как могла, сжала зубки.

— Она бы этого хотела!.. – ободряюще улыбнулся режиссёр. – Наверняка!

Вики нагнулась, схватила Алмаз и побежала к калитке! На каблуках!

— До скорой встречи! – усмехнулся театрал.

Армеец… уловил, что сделать из девчонки дичь ему не дадут. И всё, что вояке остаётся – это бессильная злоба. Да на хрен она нужна, бессильная… — генерал плюнул вслед девочке. И забыл о ней.

— Так-так-так, мистер Фэйс… Жаль, что мне сразу не стукнуло, что это ты. Иначе я бы пошёл открывать дверь сразу с автоматом… 

Кукловод, казалось, проигнорил реплику. Он дождался, пока шлюшка выскочит со двора, и только тогда обратил внимание на вояку.

— Я думаю, вам не стоит так сильно переживать из-за какой-то там побрякушки…

Театрал достал из кармана и протянул синюю открытку:

— Ваш утешительный приз – приглашение в гости к мистеру Фэйсу! Сейчас… вы сыграли очень даже неплохо, но Финал без вас невозможен.

Генерал мельком глянул на открытку, в руки не взял:

— С чего ты ступорылил, что я приду к тебе в гости?

— Генерал, я не говорил «придёте», я имел в виду «прибежите»! Ведь в этих гостях будет и Алмаз.

— Да пошёл ты в дупло!

Стыд — первый проблеск сознания! И он вояке неведом! Но свой мозг не вставишь, тоже верно… Мистер Фэйс положил открытку на перила крыльца и направился к телам, помахивая пустым кейсом. Лоренс с усмешкою смотрел вслед. Кукловод встал между гангстерами – на то самое место, где минуту назад лежал Алмаз. Вытащил из-за пояса «мистер 38-ой». Направил ствол вниз и прицельно выстрелил – пуля попала в висок Котику. Добил его, явно!

— Генерал Лоренс, вы только что подстрелили папку мистера Фэйса. Вот он – сутенёр Котик, — со злой иронией вымолвил кукловод. — Мистер Фэйс был зачат от Котика одной из его шлюх… и был ему совершенно по хрену… Поэтому нет ничего удивительного, что в «Театре мистера Фэйса» ему нашлась небольшая ролька! Котик заслужил это право…

Армеец кривил харю и слушал лекцию из жизни трупов. Лучше плеваться и морщиться, чем лежать рядом… с ними!

— Есть люди, которым можно дать и десятый шанс, а есть те, для кого и первый был явно лишним. Только вот осознаешь такой расклад где-то после двадцатого шанса… Но я осознал, генерал!

Кукловод чуть замолчал и перевёл револьверное дуло на другого. Громила как раз начал шевелиться, лёжа на животе. Кряхтеть, постанывать и кашлять.

— Здесь лежит такая вполне себе Жопа — анальное отверстие с волосами. И всё, больше никого нет, — с глухим стуком громильский затылок разлетелся на куски. — И уже не будет.

Напоследок кукловод мельком глянул на Эмми и тепло улыбнулся:

— Надо же, как точно…

Вояка, конечно, видел убийц на своём веку! В первую очередь, в зеркале… Армия – это группа людей, объединённых одним общим делом. Убивать, убивать и убивать! А все другие армейские дела – это лишь прикрытие, легализирующее в глазах мисс Морали основной вид деятельности… Только таких ублюдков как Фэйс — даже в армии сыскать сложно.

— Какого хрена ты мне всё это втираешь, сволочь!? – крикнул генерал.

— Это ведь всего лишь сцена! А на сцене принято говорить много и страстно. Разве нет?

— Разве да! – напыжился армеец. – Послушай, клоун хренов, у меня есть один вопросец… Ответишь?

Кукловод промолчал. И действий не произвёл. И эмоцией не разродился.

— Впрочем… ладно, — пробормотал вояка, вдруг передумав. – Спрошу… потом.

— До встречи в Финале, генерал Лоуренс, — театрал направился прочь. Калитка раскрылась и во двор ступили 12 архангелов, в белых санитарских халатах. С носилками.

— Мистер Фэйс. Это здесь трупы шлюхи Эмми, сутенёра Котика и его шестёрки Громилы? – спросил Пётр с ходу.

— Да, вон там, можете забирать, — махнул режиссёр револьвером. Не останавливаясь и не оглядываясь, он вышел.

Санитары опустили носилки, поклали на них трупы. На травке осталась каша из мозгов и крови. Пётр критически оглядел запущенный газон и крикнул, по-деловому:

— Генерал Лоренс, ваш садовник приберётся сам? Или вы согласны оплатить наши услуги садовников?

Вояка сделал вид, что не слышал, а… нервно подхватил с перил синюю открытку с адресом. Брезгливо преломил губы и вошёл в дом. Оставив санитаров наедине с их покойниками и