–Конечно, ваша милость…

–Тогда подойди к окну, будь любезен, и посмотри –что ты там видишь?

Торнан повиновался.

За на редкость прозрачным стеклом был виден один из внутренних двориков замка, где стояла неуместная тут на первый взгляд большая неровно сложенная печь с высокой трубой. Вокруг нее суетились закопченные типы.

Торнан невольно улыбнулся, но тут истопники вытащили из зева печи большой железный поддон, на котором цепями был привязан… Привязан… Привязано то, что было когда-то человеком.

Любой на месте Торнана похолодел при виде этого зрелища.

Торнан тоже не стал исключением.

–Так что ты видишь, Торнан? –голос инквизитора был мягок и вкрадчив.

–Печь… ваша милость, – ответил он, оборачиваясь. Губы его дрожали, без всякого притворства.

–И все? –инквизитор почти улыбался.

–Н-нет…

–Ваша милость….

–Никак нет, ваша милость, – сообщил Торнан.

–Вот именно, друг мой, вот именно! –инквизитор вновь улыбнулся. Эта штука именуется геенницей, потому что в ней горят великие грешники. У меня будет много вопросов к этой твоей послице, да и к фомору… — продолжил Саректа. — Я собираюсь отвезти их в Тарен, где их судьбу будут решать на Совете Приората. Возможно речь идет о заговоре служителей лжебогов и демонов против истинной веры. Вскорости нам предстоят великие дела во славу Митры, и нельзя упускать ничего, что могло бы им повредить. Тем более, – он самодовольно усмехнулся –накануне выборов Великого Инквизитория.

–Но вот что до тебя… Учитывая обстоятельства, я пришёл к выводу, что твоя вина здесь невелика, — жрец смотрел почти доброжелательно. Ты не колдун и не слуга лжебогов –ты наемник. К тому же ты и не логр – ты варвар, чужеземец, ты не знаешь да и не можешь знать истину. Высота Митры выше твоего понимания, и это не твоя вина, а беда… Ты пошел с этой девкой и колдуном, ради золота. Так что тебя можно было бы простить… при определенных условиях…

Инквизитор чуть подрагивающей рукой вытащил из мешочка на поясе катышек темной смолы, и торопливо прожевал, блестя глазами. Торнан не подал виду, тем более, кое-какие подозрения возникли у него уже давно. Всякие зелья, мутящие разум имели немалое хождение в Логрии, и в некоторых местах уже поговаривали, что их надо бы запретить к продаже.

–Но, может быть, –словно спохватился Саректа, –ты думаешь, что мне нравиться кого-то пытать, или дышать дымом от сожженных людей, пусть даже это злодеи и безбожники?

Совсем нет – я наоборот, люблю людей. И именно поэтому мой долг –быть беспощадным. Ибо мы, инквизиция, защищаем людей от колдунов, продавшихся Охриману, еретиков и безбожной мерзости, –гордо произнес Саректа.

Он прошелся взад-вперед, и вновь сменил тему беседы.

–Знаешь, что бывает с человеком, которого сунут в печь?? –инквизитор не переставал пожирать могучую фигуру Торнана взором. Хорошо, если геенница как следует прокалена, и тогда от боли грешник приходит в беспамятство почти сразу, хотя от их крика у палачей потом полдня звенит в ушах... Кстати, ты знаешь, как зовут этих палачей? Поварята, ха-ха! Но ты знаешь, иногда у нас не хватает дров, и тогда еретик медленно запекается... На прошлой неделе один прирезавший монаха солдат горел почти полчаса, прежде чем умолк.

Но сейчас речь не о них, и даже не о моем боге, а о тебе…

Знаешь, когда я увидел тебя первый раз, я понял одну вещь…

Он повернулся и глядя в глаза Торнану сообщил.

–Ты –тот кого я давно ищу. Ты –мой мужчина.

Капитан не сразу понял –что это значит. А когда понял: не испугался и даже не пришел в ярость.

Лишь почему-то усмехнулся про себя –печально и горько. В этом странствии

печи для поджаривания человечины, и любители неестественной любви почему-то буквально преследовали его. К чему бы это??

–И у тебя выбор –либо я, либо печь, – прояснил ситуацию инквизитор, словно услышав его мысли. Время это решить у тебя есть, и поверь, мне будет тяжело отдать приказ о твоей казни…

–Впрочем, я ведь могу не отправлять тебя сразу туда –как бы размышлял выродок в сутане. Ты воин, а значит – для тебя друзья дороже себя.

Например, можно сделать так – сначала тут, на твоих глаза, будут пытать твоего дружка! Этого жалкого колдунишку!

Потом сюда приволокут эту распутную девку, и будут бить ее палкой между ног, по тому месту которое ты так любишь! Потом…

–Я не спал с ней! –выпалил Торнан, не на шутку испугавшись за Мариссу. Проклятый выродок обуреваемый ревностью может вполне осуществить свою угрозу немедленно.

–Не лги! –взвыл монах. Не лги мне! –его блестящие буркала уставились казалось прямо в душу Торнана. Я могу видеть то, что другие хотят скрыть...

–Она вообще ненавидит мужчин, – сообщил Торнан. Ей нравится их убивать!

–Значит, эта баба –наложница твоего приятеля-шарлатана??

Торнан помотал головой.

–Его вера запрещает прикасаться колдунам к женщинам. Они даже детей делают осеменяя своих женщин добытым рукоблудием семенем!

–Противная естеству гадость! –высказался инквизитор.

Он некоторое время молчал, видать ожидая ответа Торнана, а потом вдруг