Денщик исчез за дверью.

– По глотку для аппетита? – спросил Касаткин-Ростовской у гостя.

Николай кивнул и взял бокал.

– Приятно было познакомиться, Борис!

– Мне тоже, – князь кивнул и отпил из снифтера.

В следующие полчаса оба молча ели. Пища у варягов оказалась простой, но сытной: щи с говядиной, свиная отбивная с кашей и душистый, свежий хлеб. Порции большие. Николай хоть не наелся до отвала, но голод утолил. Появившийся денщик принес кофейник, расставил перед ними чашки и унес посуду. Князь налил им кофе, Несвицкий пригубил из чашки.

– Гм! Арабика?

– Точно! – улыбнулся князь. – Я вижу, разбираетесь.

– Люблю хороший кофе. И сварен замечательно.

– Матвей умеет, – кивнул Касаткин-Ростовский. – Лишь за это и держу бездельника. А так бы выгнал.

– На фронт?

– Нет, конечно, – князь засмеялся. – Матвей вольнонаемный и числится нестроевым. На фронт ему нельзя. Он это знает, но каждый раз пугается, когда грожу. Иначе невозможно заставить что-то делать – лодырь страшный. Денщиков в имперской армии разрешено иметь лишь волхвам, но жалованье им мы платим из своего кармана. И неплохое, к слову, жалованье – на уровне контрактника в пехоте. Желающих полно. Служба сытная, спокойная и не опасная. Угощайся!

Князь протянул ему сигару с гильотинкой. Николай привычно срезал кончик – научился, когда гостил на Кубе, и прикурил от длинной толстой спички. Из хулиганских побуждений сотворил кольцо из дыма и пронизал его тонкой дымной струйкой.

– Гм! – хмыкнул князь. – Красиво. А теперь, прошу рассказать о бое под Царицыно.

Прихлебывая из бокала с коньяком и запивая его кофе, Николай курил и говорил. Поведал князю сокращенный вариант своей легенды. Как очнулся в траншее под землей, как в полуобморочном состоянии выбирался, каким образом уконтрапупил чернокнижника с охраной, а затем отбил атаку немцев вместе с Гулым… Рассказал о неожиданно открывшейся способности зачаровать раствор здоровья и о состоявшемся недавно награждении Георгиевском орденом, присвоении главнокомандующим чина майора медицинской службы…

– Летать учился по учебнику? – воскликнул князь, когда Несвицкий смолк. – Не может быть!

– Возможно, навыки восстановил, – Николай пожал плечами. – Сказал ведь: прошлого не помню.

Касаткин-Ростовской внезапно бросил в него гильотинку – резко, сильно. Она летела прямо в лоб Несвицкому, но не попала. Перед лицом майора внезапно возникла радужная пленка, она чуть пыхнула, когда в нее попала гильотинка, и та со звоном покатилась по полу.

– Кокон тоже есть, – задумчиво сказал Касаткин-Ростовской. – И сильный, к слову.

– До сегодняшнего дня не знал, – сказал Несвицкий.

– Странно, – князь встал и заходил по комнате. – Патроны можно посмотреть?

Николай достал из куртки «Штайер», извлек обойму и отдал князю.

– Белые? – тот удивился. – Обычно пули черные. Точно зачарованные?

– Кокон чернокнижника пробили, – ответил Николай, – кирасы немцев тоже.

– Можно посмотреть, как ты их зачаровываешь?

– Не вопрос. Давай патроны и воду.

Князь принес ему магазин с обычными патронами, подал стакан воды. Николай плеснул ее в окно патроноприемника, вытряхнул излишки и приложил два пальца к верхнему патрону. Закрыл глаза. Перед взором возник бой под городом: траншея, поле и бегущие к нему враги. В пальцах появился и истек внутрь магазина холод. Он поднял веки и убрал от магазина пальцы, бросив взгляд в окошко, убедился – патроны побелели.

– Держи! – вернул он магазин хозяину. Тот взял и выщелкнул патроны на стол. Взяв один, поднес его к глазам.

– Белый и холодный, – сказал и положил патрон на стол. – Впервые вижу такую технику чарования. Уверен, что им кокон не помеха?

– Не советую испытывать, по крайней мере, на себе, – Несвицкий улыбнулся. – Немецкий чернокнижник подтвердит – из ада.

– Подведем итог, – князь сел и почесал в затылке. – Чаруешь воду и боеприпасы, летаешь и имеешь кокон. Ты волхв четвертого разряда, а таких не очень много. У меня, к примеру, всего второй разряд – летун и кокон. Ты откуда такой взялся?

–