Может, она не всегда будет его женщиной, но сейчас Лиз принадлежала ему, и Джошуа убьет любого, кто посмеет ей угрожать. Лиз искренне извинялась за то, что утратила контроль над собой, а он чувствовал себя виноватым в том, что не мог утешить ее.

Кроме того, Лиз не солдат, а женщина, и как бы она ни храбрилась, женская чувствительность все равно брала верх. Не только Немезида мучил ее, но и он сам тоже. Он обращался с ней как с закаленным военным, который по свистку мог отбросить чувства и включить рассудок.

– Авторы этих писем еще живы, надеюсь? – осведомился Винт.

– Шесть женщин утверждают, что благодаря ее книге решили свои проблемы.

– Я сам просмотрю, – сказал Винт, взяв со стола пачку писем.

– Вряд ли жена Немезиды написала Лиз благодарственное письмо, – заметил Нитро.

Джошуа тоже придерживался такого мнения.

– Думаешь, меня преследует брошенный муж? – с недоумением переспросила Лиз.

– Да.

Наблюдая за тем, как Джошуа отжимается от пола, Лиз села на кровать.

– В этом, конечно, что-то есть, но книга вышла много лет назад в самом начале моей карьеры. Почему он начал преследовать меня только сейчас?

– Прошло всего пять лет. – Поднявшись, Джошуа сделал пару наклонов. – Кроме того, его жена могла прочесть книгу и последовать твоему совету недавно, скажем, в прошлом году.

– Но книга вышла очень маленьким тиражом. – Взгляд Лиз метнулся к ногам Джошуа – он начал делать приседания. – Мне трудно представить, что кому-то удалось раздобыть экземпляр, хотя, конечно, она могла взять ее почитать у кого-то.

– Я тоже так думаю.

– Что? – переспросила Лиз.

Джошуа перестал приседать и сел рядом с Лиз. Он поймал себя на том, что тоже с трудом может сосредоточиться на теме разговора. Аромат ее тела, сладкий и женственный, дразнил его, напоминая о том, какой невероятно чувственной и нежной была его маленькая волчица.

– М-м... так вот... ты хочешь сказать, что пришел к такому выводу после прочтения моих писем? – Лиз подняла взгляд. – То есть ты считаешь, что вышел на след преступника?

Джошуа взял небольшое полотенце и принялся вытираться.

– Все письма от благодарных читательниц были написаны в год выхода книги. Так что мы ни на шаг не продвинулись вперед. – Джошуа был страшно разочарован. Подумать только, сделать шаг вперед и снова отступить. Обычно он был терпеливым, но на сей раз речь шла о безопасности Лиз, и ему трудно было сохранять хладнокровие.

Лиз склонила голову набок.

– Ну разумеется, продвинулись.

– Каким образом?

– Мы знаем, что он компьютерный гений с дипломом бакалавра и двадцатипятилетним опытом работы. Это дает приблизительное представление о его возрасте. Кроме того, если твоя теория верна, нам также известно, что он бил свою жену. Судя по тому, что он сказал, жена ушла от него, и я не удивлюсь, если он еще и работу потерял. Как иначе он мог преследовать меня по всей стране?

– Но эта информация не дает нам практически ничего.

– Очень скоро он обязательно сделает решительный шаг. – Глаза Лиз блестели от гнева. – Сегодня я привела его в бешенство и теперь, когда я стала лучше понимать ход его мыслей, уверена, что он будет действовать.

– Ты стала лучше понимать ход его мыслей?

– Да.

– Почему?

– Потому что он неудачник, который не умеет брать на себя ответственность за собственные поступки, иначе он не стал бы винить в своих неудачах меня. О таком типе личности написано море литературы.

– Ты, похоже, неплохо в этом разбираешься.

– У меня были причины интересоваться такими вещами.

– Твой отец тебя бил? – Джошуа и так знал, что у Лиз было несчастливое детство, но решил на всякий случай уточнить.

– Нет, но он не обращал внимания на то, что один из наших работников бил свою жену. Мне было шесть или семь лет, когда я увидела это в первый раз и побежала жаловаться папе. Он сказал, что это не мое дело. И еще сказал, что посторонние люди не должны вмешиваться в отношения мужа с женой.

Судя по тому, как дрожал ее голос, это был не конец истории.

– И что произошло дальше?

– Это продолжалось в течение двух лет, пока однажды ночью она не погибла в автокатастрофе, спасаясь от побоев. Я была на похоронах. Он плакал на ее могиле, а мне хотелось закричать, что он сам во всем виноват.

– Почему ты этого не сделала? – Джошуа знал, насколько отважна Лиз. Даже ребенком она не смогла бы остаться в стороне, когда кого-то обижали. Он ошибался, когда считал Лиз Бартон стеснительной и замкнутой.

– Отец дал мне понять, что, если я выкину нечто подобное, он отправит меня в интернат.

Джошуа не верил собственным ушам.

– Он так и сказал?

– Ему позвонили из школы, когда я однажды нагрубила учительнице. Он сказал, что, если такое повторится вновь, я проведу юность в интернате для девочек.

Джошуа стиснул зубы.

– Я все-таки наказала того рабочего. Как могла, конечно.

– И как же? – Джошуа был заинтригован.

– Я поймала скунса. Кстати, у меня особая любовь к животным, так что не зли меня, когда мы будем на ранчо. – Лиз с улыбкой подмигнула, и пенис Джошуа мгновенно отреагировал. – Этого самого скунса я запустила к нему домой. Он вынужден был две недели жить в сарае.

– Молодец.

– Отец уволил его, когда обнаружил, что он плохо ухаживает за нашими лошадьми. – В голосе Лиз чувствовалось глубокое презрение к приоритетам отца.

– А потом ты выросла и первую свою книгу посвятила жертвам домашнего насилия?

– И половину гонорара пожертвовала организации, которая занималась проблемами таких женщин. Я жила на ранчо, и деньги мне были не нужны.

Джошуа протянул руку и дотронулся до Лиз, просто не смог удержаться. Эта женщина – настоящее чудо.

Остановившись возле компьютера, Лиз похлопала Винта по плечу.

– Что нового?

Винт улыбнулся:

– С тех пор как ты приехала из Техаса, он не делал попыток влезть в твой компьютер и не присылал писем.

– Наверное, боится отойти от мониторов. Вдруг я снова куда-нибудь исчезну? Он не на шутку перепугался, когда потерял меня в прошлый раз. – Лиз даже не скрывала своей радости по этому поводу.

– Я все-таки надеюсь, что он не выдержит и пошлет письмо со своего компьютера в надежде, что сумеет замести следы.