— Да, я помню об этом. Мне очень жаль, что так вышло. Я поговорила с Мастером образования, так что тебя отпустят в назначенное время. Это не моя прихоть, Стилгмар, поверь. Дело идет о безопасности мира, так что мы должны использовать малейшую зацепку. Вот адрес, по которому ты найдешь меня. О времени я предупрежу заранее.

Положив на стол бумажный квадратик с координатами, Силенка двинулась к выходу. Я поднялась следом, чтобы ее проводить, все еще находясь во власти сказанного. Стоит ли рассказать ей о таблетках? А о том, что мои сны однажды перешли грань между фантазией и реальностью и стали почти явью? А о том, что ее жених знает о происходящем гораздо больше меня? Ведь Лакс не потерял память. Интересно, а знает ли он, что Силенка ко мне наведалась? У меня было столько вопросов, что голова шла кругом.

Наверняка, знает. Наверняка, изображает из себя самого умного, а когда я появлюсь, сделает вид, что ничего и не было.

Скорее бы полнолуние и убраться отсюда. Скорее бы.

Я закрыла за Силенкой дверь, поднялась к себе и, раздевшись, легла спать, хотя было еще совсем не поздно. Уснула я сразу и снов, как обычно, не видела.

Будильник затренькал, когда еще не рассвело. Я с трудом разлепила веки, пробуждаясь от навеянного таблетками сна. Вставать было очень тяжело — действие лекарства еще не кончилось. Я сверилась с тетрадью, куда вчера записала становящиеся уже привычными наставления. Брюки из ткани, похожей на замшу, ботинки из натуральной кожи, сменные рубашки. Остальное нам выдадут в Миламире, и мне не очень нравилось, что среди этого остального будет пара кремневых пистолетов и нож.

Тетушка Раштлек заботливо собрала мне в дорогу пирожки с кагцве и коробку фруктового сока. К Воротам мы должны добраться только под вечер, так что еда на этот раз лишней не будет. Я сложила все в дорожную сумку, туда же бросила тетрадь, и вышла из дома в прохладную ночь.

Уже знакомый желтый автобус ждал во дворе Школы. Я уселась на то же место, что и в прошлый раз, положила в кармашек сиденья сок и пакет с пирожками, сумку запихнула под ноги, развернула плед.

— Ох-хо, мне бы такую хозяйку, — почувствовав запах пирожков, восхитилась Лидилла. — Опять сарра Раштлек напекла?

— Обещаю поделиться, — с улыбкой сказала я.

— Так-так, чем делитесь? — Керр влез в салон, как обычно, с широкой ухмылкой на лице. — О, можно не рассказывать. Стил, подвинься.

Он уселся рядом со мной, подмигнул, принялся раскладывать вещи. Кажется, разрыв отношений с Перлой никак не сказался на душевном равновесии моего одногруппника. Во всяком случае, он тут же предложил Лидилле помассажировать спину, пока мы будем ехать, и с преувеличенной заботой подоткнул под меня плед.

Наконец, собрались все. Водитель пересчитал нас, погасил в салоне верхний свет, и мы тронулись. Красные глаза Керра светились в темноте, как раскаленные угли. Он попытался вовлечь Малгмара и меня в разговор, но я клевала носом и отвечала невпопад. Мне ужасно хотелось спать, так что вскоре я уснула, прислонившись головой к плечу болтливого одногруппника.

Мне снились сны.

Сначала я не понимала, что это сон. Поездка продолжалась, Керр копошился рядом, тоже укладываясь спать, Малгмар выводил носом рулады, все казалось обычным. Только потом я поняла, что лежу чем-то холодном, а вокруг меня — решетка, спереди, сзади, со всех сторон. Железные прутья фосфоресцировали во тьме и казались толстыми и прочными. Я протянула руку, пытаясь нащупать Керра рядом с собой, но оказалось, что он далеко, за решеткой, и я не могу до него дотянуться. Включился свет, и я увидела, что лежу на каменном полу в клетке, похожей на тюремную камеру, какими я их видела в фильмах. Я попыталась подняться, но не смогла — ноги и руки были закованы железной цепью, оканчивающейся массивным вмурованным в пол кольцом. Я могла только стать на четвереньки у кольца, цепь не позволяла мне даже сдвинуться с места.

— Керр! — позвала я, оглядываясь. — Малгмар!

Я слышала, как быстро-быстро говорят вокруг какие-то люди, как вдалеке кто-то плачет тонким голосом, как звенят цепи еще тысяч пленников. Вдоль стены, насколько хватало зрения, тянулись такие же, как моя, клетки. В них, прикованные цепями, так же, как и я, находились люди.

Что это? Тюрьма? Почему я здесь? И почему меня преследует стойкое ощущение того, что я не в Снежном мире, а где-то еще?

— Керр!

Но он не слышал меня. Повернувшись на спину, Керр укрылся пледом с головой, и мне почему-то стало страшно оттого, что я не вижу больше его лица.

— Керр! Проснись же!

— Стилгмар! — я услышала рядом с собой голос, и, повернув голову, увидела в соседней камере Фея, того ангела, что вылечил меня несколько дней назад. Его крылья были оборваны, окровавленные ости торчали из-за спины, грязные перья валялись тут и там на полу камеры. — Стилгмар, что ты здесь делаешь? Что ты здесь делаешь?

Неожиданно пол камеры подо мной обвалился, и я полетела вниз, в холодную бездну. Цепи разодрали кожу, соскальзывая с рук и ног, я закувыркалась в воздухе, задыхаясь и пытаясь укрыться от ударившего в лицо ледяного ветра. Тысяча голосов разом прокричала мое имя, вокруг завыла снежная буря, и я открыла глаза, чувствуя, как колотится сердце, и как сжимает мою руку взволнованный Керр.

— Плохой сон? — прошептал он.

Я едва сумела кивнуть. Бездумно уткнувшись лбом в его такое реальное теперь плечо, я хватала ртом воздух, стараясь не разрыдаться. Отдышаться удалось не сразу, в легких словно все заледенело. Не сразу я поняла, что Керр гладит меня по спине, но сейчас я не отстранилась. Мне было нужно тепло, чтобы прийти в себя.

Подняв голову, я увидела, что Керр внимательно смотрит на меня своими темно-вишневыми глазами, и поняла, что он ждет объяснений.

— Что было? Я кричала? Говорила?

Вместо ответа он осторожно коснулся пальцами моей ладони. Опустив голову, я увидела, что на запястье вспухает красным отметина в виде широкого браслета. На второй руке было то же самое. Я не сомневалась, что и на ногах найду такие же следы. Постепенно пришла и стала нарастать боль — боль от сорванных резким движением оков.

— И давно у тебя такое?

Я молча откинулась на спинку кресла. Хорошо, я могла допустить, что организм способен охладить содержимое желудка до такой степени, что оно покажется мне ледяной водой из озера, но это?

Действие принятой накануне таблетки закончилось, и сны снова пришли. Это было единственное объяснение происшедшему, и это было лучшим подтверждением тому, что таблетки мне необходимы. Я поднесла руки поближе и рассмотрела отметины. Меня вдруг затрясло под теплым пледом, захотелось расплакаться, прижаться к чьей-нибудь крепкой груди и рассказать все, что у меня на душе… Но это было невозможно.

— В моем мире это называется «идивэр», — сказал Керр тихо, глядя прямо перед собой. — Сон вне сна. Говорят, можно наслать такой идивэр, который заставит жертву умереть от причиненных во сне ран. Или из-за болезни. Или свести счеты с жизнью, тоже во сне. Я в это не верю, но теперь начинаю сомневаться…