Гам и крики были оглушительными, но голос Жасмин звучал ясно и четко:

– То есть буквально вы все родственники этого хоккеиста? Весь город друг с дружкой любится, что ли?

Камера слегка наклонилась, крупным планом взяв ее декольте. Жасмин расстегнула верхние пуговицы, приоткрыв полную грудь. Да, она была очень сексуальна, красива экзотической смуглой красотой и за словом в карман не лезла. Таких, как Гулати, в этой глуши еще не видали.

– И вся эта осатанелая оргия из-за одного хоккеиста? – Она обвела пальчиком круг, обозначив разошедшуюся толпу у бара. Бриллиант на безымянном пальце ослепительно сверкал.

Даже Энджи чувствовала напряжение, исходившее от мужчин, – смесь похоти, обиды и бешенства. Паллорино даже подалась вперед, следя за происходящим.

– Эт как пнять – осс… оса… та… нелая? – нагнувшись, прошипел щербатый чуть ли не в лицо Жасмин. Одет он был в, по выражению Триш, камлупский смокинг – утепленную клетчатую куртку-рубашку. Энджи снова сделала скриншот и пометила в блокноте. «Рыжий беззубый – одежда подходит под описание тех, кого видели на гребне горы. Личность? Трое с ним – кто? Близнецы?»

Жасмин не только не отодвинулась от щербатого, но даже подалась вперед, и Энджи стало ясно – Гулати получает огромное удовольствие, распаляя мужчин и одновременно унижая их.

– Да ладно, мальчики, конечно, вы все тут бли-изкие родственники! Взять хоть вас. – Она показала на двух одинаковых парней, черноволосых и зеленоглазых. – Как вас зовут, красавчики? Вы близнецы, да? Очень похожи на нашего проводника, Гаррисона Толлета – волосы, глаза, сложение и… – Жасмин без смущения опустила взгляд на молнии джинсов, – …другие размеры.

Неожиданно рядом возник Гаррисон и твердо взял Жасмин за локоть.

– Это Бо и Джоуи, мои двоюродные братья, – сказал он. – А вы пойдемте со мной.

Жасмин сопротивлялась, стараясь вырвать руку.

– Бо и Джо? Вот умора! – Она захохотала, закинув голову и показывая гладкую стройную шею. – Я же сразу сказала, – она покачала пальчиком между близнецами, – тут все давно родственники! Тоже в лесу живете? Стоматология в ваши края еще не дошла? – кивнула она на щербатого. – Вы небось и на банджо наяриваете?

– Ну, сучка… – процедил один из близнецов и шагнул вперед.

– Пойдемте, говорю! – зарычал Гаррисон. – Видите вон тот столик на двоих? Подождите меня там.

– Не хочу, я возьму еще выпить, – пьяно протянула Жасмин, поворачиваясь к бару.

– Выпить я вам принесу. Дождитесь меня.

– Правда? Ты мне выпить принесешь? А, тогда о’кей, сэр проводник, жду вас за столиком. – Покачивая бедрами, она двинулась через толпу, бросив на ходу: – Мне грязный мартини. Я люблю, чтобы гря-азно…

Гаррисон тяжелым взглядом обвел мужчин:

– Ведите себя полюбезнее! В Порт-Феррисе туристов любят. Они нам деньги приносят, между прочим.

– И что, за те же деньги еще и натягивать себя позволять? – вскипел рыжий. – Ты, Гарри, кто? Проститутка, что ли? Продаешься всяким городским цацам?

Глаза Гаррисона стали ледяными, и он внушительно сказал, понизив голос:

– Вас вообще-то на камеру пишут. Это документальное кино станет нам либо хорошей рекламой, либо очень плохой. Возьметесь за ум – я договорюсь, чтобы эта сцена в фильм не попала. Усекли?

– А ты между тем в трусы ей заберешься? – свирепо спросил щербатый.

К ним подошел пятый – постарше и куда мельче. Бледная кожа с веснушками, светло-рыжие волосы. Сухопарый – вот какое определение приходило на ум при взгляде на него. Энджи снова сделала скриншот и распечатала кадр.

– Да пошел ты, Уолли! – взвился Гаррисон.

Энджи записала в блокноте: «Щербатого зовут Уолли?»

– Что происходит? – спросил сухопарый.

– Ничего, – буркнул Уолли. Все трое волчьими взглядами проводили Гаррисона, который направился к столику Жасмин.

Один из близнецов, Бо, выставил в ту сторону средний палец.

– Чтоб тебя, сучка грязная, тварь!..

– Точно, тварь конченая, – поддержал его Джоуи.

Эпизод резко оборвался. Энджи записала: «Фамилия Уолли? Личность сухопарого? Фамилия Бо и Джоуи? С какой стороны они приходятся Толлету кузенами?»

Несколько секунд она задумчиво покусывала кончик ручки. Ничего себе стычка с местными – да Жасмин не масла, а просто бензина в огонь плеснула! Энджи пересмотрела эпизод еще раз, запоминая нюансы и сделав еще несколько скриншотов. Распечатки можно будет использовать при разговоре, когда она поедет в Порт-Феррис.

Насмотревшись на обмен любезностями между Жасмин и местными, Энджи открыла последний оцифрованный файл.

Эпизод начался с общего плана бара – видимо, Рейчел хотелось запечатлеть, как гаснет и выветривается веселье с приближением рассвета. Энджи отдавала должное ее мастерству: Рейчел Харт действительно умела ткнуть объектив тебе под нос, не спугнув настроения. Или это выпитое придало всем смелости? Режиссер строго придерживалась раз навсегда выбранной роли молчаливого свидетеля – ни разу не вмешалась, когда разговор Гулати с местными зашел не туда.

Энджи внимательно вглядывалась в лица сидящих в баре. Камера задержалась на разрумянившейся Кэти, которая стоя пила за высоким столиком в компании Джесси, Айрин и еще двух мужчин, с ненавистью поглядывая в сторону Жасмин. Джесси тоже изредка косился на столик, где порядком подогретые спиртным Жасмин и Гаррисон сидели в обнимку. На лице Джесси отразилось вполне понятное неудовольствие: Гулати – их клиентка, они едва знакомы. Такое начало не предвещало ничего хорошего на ближайшие семь дней.

Энджи несколько раз останавливала воспроизведение, делала снимки лиц, схваченных крупным планом, и сохранила на жестком диске, а некоторые распечатывала. Вдруг она замерла, заметив молодую женщину, вошедшую в паб с черного хода. Тщедушная, с рыжеватыми волосами… Да неужели? Энджи остановила фильм и увеличила изображение.

Шейла Толлет.

Вот это поворот!

Бледная, субтильная Шейла, похожая на Сисси Спасек. Ей здесь нет и тридцати. Энджи неотрывно следила, как жена Гаррисона входит в бар и оглядывается, кого-то ища.

Джесси первым заметил Шейлу и пробился к ней через толпу. Обняв ее за плечи, он словно невзначай развернул женщину, чтобы она не увидела своего мужа с Жасмин, и повел к выходу. Но Джесси опоздал – Шейла оглянулась и замерла, увидев, как Гаррисон откровенно тискает Жасмин.

Шейла окаменела, выпучив глаза, и беспомощно взглянула на Джесси. Тот нагнулся и сказал что-то ей на ухо. Женщина покачала головой. Джесси настойчиво зашептал снова. Поникшая Шейла отдала ему какой-то сверток, еще раз поглядела на дальний столик и выбежала из бара.

Сухопарый человек, который подходил к ссорящимся мужчинам, заметил Шейлу и вопросительно взглянул на Джесси. Они поняли друг друга без слов, и сухопарый поспешил из паба догонять жену Гаррисона Толлета.