– Ты что-нибудь еще помнишь о деле Коллинз?

– Я же сдала все дела! Мой отчет подшит в папке, находи и листай. – Паллорино отодвинулась на стуле, не скрывая раздражения. Руки-то у нее все равно что связаны, на расследование теперь только смотреть и завидовать. Все равно что морковкой махать перед ее носом, все время отдергивая. – Передавай Мэддоксу спасибо за завтрак, – сказала она, поднимаясь на ноги. Сняв пальто со спинки стула, Энджи оделась, но, отойдя от стола на пару шагов, остановилась: – А логотип кто-нибудь смог описать? Он одинаковый на всех фургонах?

– Темного цвета какое-то стилизованное изображение, вроде вписанное в квадрат, – вот и вся информация, что у нас есть, но описание совпадает во всех случаях. Явно какой-то редкий, не «Кока-Кола» и не «Макдоналдс».

Несколько секунд Энджи пристально смотрела Хольгерсену в глаза.

– Ладно, удачи. И поспи малек – хреново выглядишь.

– Ты тоже… о себе не забывай, Паллорино, – улыбнулся Кьель Хольгерсен.

Выйдя из бистро, Энджи пошла мимо витрины и увидела, что Хольгерсен кому-то звонит. Должно быть, докладывает Мэддоксу – Паллорино занимается делом Жасмин Гулати.

Энджи это полностью устраивало. Мэддокс перестанет беспокоиться, что она подалась в личные телохранители. А от сознания, что он отправил к ней Хольгерсена разнюхать обстановку, у нее в сердце вспыхнула надежда.

Энджи твердо настроилась добиться, чтобы у них с Мэддоксом все получилось.

Сражаясь с колючим ветром, Паллорино шагала по кварталу на границе с Чайнатауном. Повернув за угол, она увидела вывеску бутика «Белое свечение».

Остолбенев от неожиданности, Энджи некоторое время смотрела на вручную расписанную вывеску и медленно опустила взгляд на витрину. Женские платья. Белое кружево. Тончайший шелк. Некоторые наряды пышные, как пена, другие гладкие и атласно-блестящие. И повсюду розовые и белые цветы.

Бутик для новобрачных?!

Глубоко вздохнув, Паллорино покрутила головой от такой иронии судьбы и толкнула дверь. Звякнул колокольчик. Внутри магазин оказался совсем маленьким. Хозяева явно старались подчеркнуть историческую архитектуру, широкими полосами счистив штукатурку со стен и обнажив старинную кирпичную кладку. Сосновые полы натерты до блеска, деревянная лестница с балюстрадой, выкрашенная черной эмалью, извиваясь, уходила в цокольный этаж. В стеклянной витрине сверкали жемчужные и бриллиантовые диадемы, колье и серьги. Звучала приглушенная музыка – мелодия до мурашек напоминала ту, которую во весь голос затянула «музыкальный автомат» Джилли Монеган. Рядами тянулись стойки, увешанные свадебными платьями. Несколько нарядов были выставлены в кирпичных стенных нишах.

Энджи осторожно пошла вперед, гулко стуча байкерскими ботинками по деревянному полу.

– Здравствуйте! – громко сказала она. – Здесь есть кто-нибудь?

Из-за занавеса, до половины скрывавшего примерочную, уставленную стульями в стиле Людовика Пятнадцатого – с обивкой с нежным цветочным узором, – высунулась женская головка. Миловидная блондинка вынула булавки, которые держала во рту, и произнесла:

– Сюда проходите, пожалуйста.

Энджи ступила в примерочную, сразу же отразившись в мириаде зеркал. В черной кожаной куртке, узких джинсах и байкерских ботинках, с рыжими волосами, собранными в практичный понитейл, Паллорино выглядела совершенно неуместно в этом царстве женственности и изысканной нежности.

– Я тут подол накалываю, потребовалась небольшая подгонка, – пояснила блондинка, пригладив свою темно-розовую юбку и шелковую блузку с драпировкой. Она походила на модель из каталога «Кельвин Кляйн». При виде Энджи на ее нежном лице проступила неуверенность: блондинка явно пришла к заключению, что гостья явилась не платье к свадьбе заказывать.

– Чем могу помочь?

– Я ищу Мию Монро.

В глазах блондинки появилась тревога.

– Это я.

– Меня зовут Энджи Паллорино, – представилась Энджи, покопавшись в кармане и выудив визитную карточку. – Я, видите ли, расследую дело двадцатичетырехлетней давности. Речь идет об одной из ваших старых знакомых, и ваша помощь может оказаться неоценимой. Не найдется ли у вас минуты? Мы можем где-нибудь поговорить?

Миа внимательно прочитала визитку. Время весьма деликатно обошлось с подругой Жасмин – она осталась удивительно красивой. Или же это сама Миа деликатно обходилась с Мией и этот цветущий вид – результат строгой диеты, занятий спортом и регулярного сна? А может, ежедневное общение с юными невестами, преисполненными надежд, обеспечивает такую замечательную сохранность?

Миа подняла глаза:

– О какой знакомой идет речь?

– Давайте присядем. – Энджи не хотела обрушивать на эту приятную женщину новость о том, что возле Наамиш найдены останки ее школьной подруги.

Миа поглядела на входную дверь.

– Первая клиентка придет только через пятнадцать минут. Ею займется моя помощница, она вот-вот вернется. – Миа поколебалась: – Хотите, я позвоню и попрошу ее взять кофе и для вас?

– Нет, я только что пила, спасибо.

Энджи решилась присесть на краешек мягкого стула в цветочек, расстегнула куртку и размотала шарф – в салоне царило приятное тепло.

Миа села напротив, аккуратно направив колени чуть в сторону.

– Не знаю, видели ли вы по телевизору сюжет о лесной могиле у реки Наамиш… – начала Энджи.

Миа несколько мгновений смотрела на нее, и ее глаза расширились.

– Жасмин? – тихо спросила она. – Это Жасмин? Я сразу подумала о ней, когда услышала новости.

Энджи кивнула.

– Да, анализ ДНК подтвердил, что это она. По официальному заключению, смерть была случайной, Жасмин утонула в реке, но ее бабушка просила меня найти кое-какие ответы и узнать, как жила ее внучка последние месяцы. Насколько мне известно, вы с Софи Синович были лучшими подругами Жасмин?

Миа прерывисто выдохнула.

– Да… Ну ничего себе… Теперь ее хоть похоронят как полагается. Подумать только, спустя столько лет…

– Позвольте вопрос: вот вы с Жасмин серьезно поссорились перед той злосчастной поездкой. Из-за чего произошла ссора?

Плечи Мии напряглись:

– Зачем вам это?

– Участницы рыбалки в один голос утверждают, что Жасмин очень гордилась каким-то своим секретом. Когда она утонула, на руке у нее было кольцо, похожее на помолвочное, но никто не знает, кто подарил ей это украшение и действительно ли были у Жасмин серьезные отношения на момент гибели.

Миа отвела глаза.

– Понятно, – сказала она, снимая невидимую ниточку с безупречно сидевшей юбки.

– Ее бабушка будет крайне признательна, если на эти вопросы найдутся ответы. Тогда она наконец сможет внутренне успокоиться.